Криминальный попаданец
Шрифт:
Я очнулся в уже знакомой больничке с пронзительным запахом карболки, который символизирует то, что я жив.
— О, очухался, — поприветствовал меня сосед. — А мы уж думали, что дуба дашь. Но вы, мусора, живучие падлы!
Я повернул голову. Слабость не позволяла вскочить, наверное много крови потерял.
— Ты кто? Назовись?
— Вор я! Съел!
— Ты не вор, а сявка беззубая.
Я наконец смог умерить скачущие в глазах мураши и разглядел соседа. То, что рукой он прикован наручниками к кроватной раме, утешало. Наверное, один из задержанных.
— Засвети погоняло и масть, — сказал я.
— Я на шухере стоял, чё не помнишь?
— А-а, так это ты меня подрезал. Сявка и есть, вора на шухер не поставят.
Пацан бессильно выдохнул, что-то проворчал и закрылся от меня подушкой.
Но тут в палату зашли коллеги и мне стало не до мелкого шпаненка. Раньше, как недавно узнал в результате частично восстановившейся памяти, у меня были только кореша. А вот коллег, друзей у меня не было. По крайней мере во второй половине бытия.
Ручей на перекате очень строг,
Река на перекате, как шальная.
Из множества проложенных дорог
Я худшую зачем-то выбираю.
Иду, иду… Устану — упаду…
Родиться б мне в прощающем году.
А я — в году потерянной любви,
А я — в году растерянной любви,
Растрепанной, но все-таки любви,
Дорогой худшей…
Ноги все в крови…
Иду, иду… Устану — упаду…
Родиться б мне в прощающем году,
В котором множество проложенных дорог
К прощению, конечно, примыкают.
По ним бы я дойти, конечно, мог
Туда, где обязательно прощают.
(Стихи мои)
[1] Стоять на стрёме — Прост. Охранять кого-либо (кто обычно занят чем-то непозволительным), чтобы предупредить в случае опасности. Мальчишки, кроме того, стояли «на стрёме», когда взрослые воровали (В. Гиляровский. Москва и москвичи).
Глава 19
Я верил, я думал, и свет мне блеснул наконец;
Создав, навсегда уступил меня року Создатель;
Я продан! Я больше не Божий! Ушел продавец,
И с явной насмешкой глядит на меня покупатель.
Летящей горою за мною несется Вчера,
А Завтра меня впереди ожидает, как бездна,
Иду… но когда-нибудь в Бездну сорвется Гора.
Я знаю, я знаю, дорога моя бесполезна.
Николай Гумилев
По результатам операции нашу группу наградили премиями в размере оклада. Ну а мне выделили временную «ведомственную» квартиру. Однушку в новом «хрущевском» трехэтажном доме. На втором этаже и с прекрасной кухней, где была газовая плита. А еще был балкон!
После каморки в общаге — дворец!
В прошлой жизни купил коттедж на Карибах. Семь комнат, не считая подсобных помещений, джакузи, интеллектуальное освещение и автоматическая кухня. Даже пылесосы и полотеры сами в определенное время выползали из своих зарядных ниш и ползали по дому, драили полы из палисандровых плит.
Часто отдыхал в этом домике, пока здоровье позволяло. Так вот, эта квартирка в Вязьме меня обрадовала неизмеримо больше. Даже несмотря на то, что я не являлся её владельцем, а всего лишь арендатором, пока служу в Вяземском РОВД.
Я принимал реалии СССР. Порой с удивлением, порой с отвращением. Никак не мог смириться с тем, что в магазине нет ни туалетной бумаге, ни бумажных полотенец. В магазинах много чего не было, но именно этих деталей нормального быта как-то не хватало. Радовала квартплата. Фактически, в платежке было всего две графы:
Квартплата и ком. услуги — 4,53 рублей за месяц
Электроэнергия — 2,5 рублей в месяц.
И это при том, что не экономил воду, а свет на кухне и в туалете у меня горел постоянно.
Было тепло без всяких кондиционеров. Один раз было прохладно. После того, как сходил в кочегарку… стало очень тепло. Форточку зимой не закрывал на кухне. Еще интересная деталь: на кухне была ниша в наружной стене и там маленькое пространство, где зимой не портились продукты. Такой природный холодильник. Еще умиляла наружная проводка. К выключателям и розеткам были подведены, закрепленные на фарфоровых изоляторах, извилистые толстые провода. Резиновая изоляция и прочная оплетка уменьшали вероятность повреждения конструкции и усиливали ее безопасность.
В общем стопроцентная ностальгия. Но одно дело помнить это юным мужчиной, не знающим иных архитектурных вариантов, другое — пресыщенным снобом, пожившим на Рублевке. Впрочем, поправлюсь — вор не бывает снобом. А я был вором, а ныне строю карьеру милиционера. Но психологически действую и рассуждаю как вор. А кто лучше вора умеет раскрывать преступления?!
Но самое интересное так это то, что и в милицейских делах есть знания. Откуда — эту половину жизни (первую) пока не вспомнил.
Зато вспомнил, выученное в школе (где, в какой школе пока не помню) стихотворение Маяковского. Удивительный поэт, по любому поводу есть у него стих.
Владимир Маяковский — Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру
Я пролетарий.
Объясняться лишне.
Жил,
как мать произвела, родив.
И вот мне
квартиру
дает жилищный,
мой,
рабочий,
кооператив.
Во — ширина!
Высота — во!