Криминальный репортер
Шрифт:
Мужчина врет по привычке.
Врет от скуки. Или для поднятия настроения: соврал, и появляется некий азарт — уличат или не уличат.
Мужчина врет, чтобы лишний раз не обидеть. И часто для того, чтобы сохранить в семье мир и покой.
Врет, защищаясь. Чтобы не выглядеть поверженным. Ну, и привирает, конечно, дабы произвести впечатление.
Я соврал, похоже, по привычке. Что ж, надо как-то поработать над собой в этом плане…
Девушка посмотрела на меня и указала на противоположную дверь:
— Вон там.
И задала встречный вопрос:
— А Ирину вы давно видели?
— Только что, — ответил я.
— Она ко мне не собиралась зайти?
— Не думаю. Она только что приняла душ и у нее мокрые волосы.
— Душ? — хмыкнула девушка, с заметным интересом поглядывая на меня.
— Ага, — сказал я. — Спасибо.
Подошел к двери Петрухи и позвонил.
— А его дома нет, — сказала мне девушка.
— Да? А где он?
— В больнице, — получил неожиданный ответ.
— Он что, заболел? — обернулся я в ее сторону.
— Нет, — ответила девушка. — Его вчера зарезали…
— Вот так штука!
Дверь, где живет Петруха, мне открыла заплаканная женщина.
— Здравствуйте. Я — журналист. Моя фамилия Русаков. Пришел поговорить о вашем Петре и о том, что с ним вчера случилось. — Я посмотрел на девушку Катю из соседней квартиры, которая все не уходила. А ее любопытство мне было совсем ни к чему… — Вы разрешите войти?
Женщина молча посторонилась, пропуская меня в квартиру. И закрыла дверь.
— Меня зовут Аристарх, — представился я, не соврав и не назвав себя Алексеем (мысленно похвалив себя за это). — Вот мое журналистское удостоверение…
Раскрыл корочки и показал женщине. Но ей, похоже, это было совсем без надобности. Она уныло кивнула и повела меня на кухню. Там мы уселись друг против друга.
И я начал…
— Расскажите, пожалуйста, что случилось с вашим сыном.
— Его зарезали, — всхлипнула женщина. — Прямо в нашем подъезде.
— Но ведь не насмерть?
— Нет.
— А кто это был, вы не знаете? — вопрос этот был дежурным, и прямого ответа я на него не ждал.
— Нет, — снова коротко ответила женщина.
— Его увезли на «Скорой»? — задал я промежуточный вопрос.
— Да, — коротко ответила женщина.
— А кто вызвал «Скорую помощь»? — этот вопрос был уже иным и более важным.
— Я и вызвала, — ответила женщина.
— Так он что, зарезанный домой пришел? — удивленно спросил я.
— Нет… — непонятно ответила мать Петра.
— А… как тогда?
— Я увидела его в окно, — вздохнула женщина. — Когда его жду, так всегда смотрю в окно. Высматриваю — не идет ли?
— Он у вас выпивает? — я пытливо посмотрел на женщину, зная, что она сейчас ответит «нет».
— Нет, — сказала она. — Он не пьет уже пять лет.
— То есть он был трезвый, когда вы его увидели? — спросил я.
— Да, — ответила женщина. — Когда закодирован, нельзя пить…
Она прикусила язык, но было уже поздно…
— Что, Петр закодирован?
— Да, — тихо ответила женщина и опустила голову.
— Срок кодировки закончился, и он сорвался, так? — задал я новый вопрос.
— Так, — еще тише ответила она. — Связался с какими-то алкашами из соседнего двора…
— Понял, — я не стал говорить, что знаю этих алкашей. — Зачем? — Значит, он снова стал крепко выпивать и?…
— И я упросила его снова пойти закодироваться, — закончила за меня женщина.
— Вы пошли вместе с ним? — спросил я.
— Да, — ответила женщина. — За руку, можно сказать, его привела.
— А он что, сам не хотел идти?
— Хотел, — посмотрела на меня женщина. — Я ходила с ним так, для пущей верности.
— Его закодировали? — задал я новый вопрос.
— Не сразу, — ответила женщина. — Там сначала ведут с ними подготовительные занятия. Готовят их. А потом кодируют. Но при повторной кодировке эти занятия сокращенные.
— Значит, с ним провели пару занятий и снова закодировали? — спросил я.
— Да, — ответила женщина.
— На какой срок? — сочувственно посмотрел я на женщину.
— Снова на пять лет… — тихо сказала она.
— А почему не на всю жизнь? — поинтересовался я.
— Это стоит дороже, — сказала женщина. — А у меня таких денег нет.
— Понял, — промолвил я. — А зачем вы тогда его высматривали?
— По привычке, — ответила женщина и замолчала.
— Вы увидели — он идет. И что дальше?
— Он вошел в подъезд… — Женщина всхлипнула и закрыла лицо руками. С минуту она молчала, пытаясь совладать с собой, чтобы не разрыдаться. А потом продолжила: — За ним парень какой-то вошел. Бегом бежал, чтобы дверь подъездная не успела защелкнуться.
— Что за парень? — напрягся я.
— Обыкновенный парень, — посмотрела на меня женщина.
— Ну, знакомый он вам? Из вашего дома? Вы его узнали? — закидал я бедную женщину вопросами.
— А кто его знает, — немного подумав, ответила женщина. — Может, и из нашего. Я хорошо только жильцов с нашей площадки знаю, да кое-кого снизу. А кто выше нас живет, так и не знаю вовсе никого.
— Ну, а как он был одет? — спросил я, уже предполагая, что следующие мои вопросы ни к чему не приведут.