Криптоэффект
Шрифт:
— За двадцать? Лёгкие флаеры — да, линейные — вряд ли…
— А крейсера? В смысле, корабли второго класса?
— Хм, если поднапрячься… полную боеготовность не получим, но в воздух их поднять сможем, потом донастроим.
— А большего и не надо. Поднимайте в воздух всё, что сможете. В беспилотном режиме, никаких экипажей. Орудия не расконсервировать.
Тем временем, корабли, прибывшие с Ханом, согнали свои экипажи в маленькие защищённые капсулы, перевели антигравы в режим зависания, и начали… трансформироваться. Кристаллические корпуса текли, как вода, превращаясь из объёмных «пузырей» в длинные хищные остроносые силуэты.
— Дру, только не говори мне, что это… — первым понял Нон.
— Не собираюсь ничего говорить, — ухмыльнулся Хан. — Вы сами всё прекрасно
Да, он видел. В небе над складом вырастали девяносто три баллистических ракеты разных размеров.
— Ты планируешь… перепрыгнуть в Криптонополис над их головами? Но Тор-Ан тоже может поднять корабли на орбиту и перехватить тебя там!
Ухмылка генерала стала ещё шире.
— Ошибаетесь, учитель. Дело не в высоте. Дело в скорости. Я не собираюсь пролетать прямо над головой у Тор-Ана. Я проскочу между его основной и левофланговой группировками, вне досягаемости их плазменных орудий, и слишком быстро, чтобы меня могли догнать их ракеты. За пределами атмосферы мы сможем достичь скорости в десять километров в секунду, и через пятнадцать минут уже высадимся в Криптонополисе! Даже если Тор-Ан начнёт трансформацию своих кораблей сразу, как только мы стартуем — он все равно опоздает минимум на те же двадцать минут. Но я сомневаюсь, что он сможет превратить свои флаеры в ракеты так быстро — у него ведь нет чертежей преобразования, которые я готовил всё это время.
— Остроумно, — покачал головой учёный. — Но что ты собираешься делать с силовым щитом и оборонительными орудиями города?
— Увидите, учитель. Увидите.
За время погони разные советники не меньше двадцати раз пытались восстановить свой доступ нулевого пользователя — всякий раз программы Хана успешно отбивали их попытки (правда, в последние три раза — не без помощи самого Хана). Земная система уже давно отказала бы в доступе до выяснения, но криптонская архитектура просто не предусматривала блокировки нулевого аккаунта. Теоретически это делало её уязвимой для взлома методом перебора, на практике пришлось бы возиться не одну тысячу лет — входной код имел длину в несколько килобит, а вводить его позволялось лишь раз в минуту.
Поэтому оборонительных орудий Криптонополиса Хан не боялся. Система отзыва «свой-чужой» у него работала корректно, а чтобы отключить её и позволить пушкам стрелять по криптонским же кораблям — требовался доступ советника или главы военной гильдии.
Кстати, то же самое касалось и корабельных орудий. Поэтому устроить перестрелку между флотами мятежников и лоялистов — не так просто, как кажется. Можно, конечно, физически отключить систему распознавания целей и блокировки огня — как, собственно, и сделал Хан сразу после «похищения» Нона. Но при этом отключалась и система наведения — такова была конструкция. Оставалось наводить вручную, что для гильдии воинов в принципе не было фатальным затруднением — с их-то рефлексами. И защитники города тоже могли так поступить — в любой момент. Но одно дело — корабельная дуэль, и совсем другое — попасть без помощи компьютера по активно маневрирующей сверхзвуковой «боеголовке».
Вот силовой щит — это уже задачка похитрее. Дело даже не в том, что городской купол способен выдержать удар в десятки мегатонн. В конце концов, в распоряжении Хана была достаточная огневая мощь, чтобы сбить несколько таких щитов. И достаточные вычислительные ресурсы, чтобы сделать это ювелирно, не затронув взрывами сам город внизу. Проблема в том, что отключение щита штатным режимом не предусмотрено вообще. Его вырубали только раз в пять лет на профилактику — предварительно загнав всех жителей в здания или на закрытые улицы — под герметичные кристаллические колпаки. Ну, или включив на это время второй, резервный генератор — там, где он был. Потому что выключенный щит — это вторжение прожорливой криптонской фауны и флоры. От которой в принципе не так уж трудно отбиться, но крайне сложно избавиться. Перед восстановлением щита городские строения приходилось дезинфицировать раскалённым воздухом и жёстким излучением.
Вряд ли Совет пойдёт ему навстречу и догадается объявить «режим закрытых окон». А это значит,
Поэтому первые боеголовки — совсем маленькие, килотонной мощности — взорвались не на верхушке щита, а в его окрестностях. Восемьдесят тысяч взрывов образовали сплошное огненное кольцо шириной в четыре километра, облако плазмы, в котором сгорало всё живое вплоть до бактерий. Ударная волна (набравшая в местной атмосфере чудовищную силу) расплющила более-менее крупные организмы в куда большем радиусе — на десятки километров от города.
Заодно эти многочисленные взрывы изрядно потрепали (но не снесли) городской щит. Осталось только «тюкнуть» его сверху относительно слабым ударом многотонного кристаллического тарана, разогнанного силой тяжести до гиперзвуковых скоростей — и защита лопнула, как мыльный пузырь.
Задачи были распределены ещё в полёте, так что армейцы времени зря не теряли. Первая группа, разведывательная — к генератору щита, убедиться, что его восстанавливают в штатном режиме, в бой не вступать. Даже ядерный карантин продержится не более суток, к этому моменту Криптонополис должен быть закрыт. Вторая группа — на периметр, захватить оборонительные турели. Тоже по возможности без кровопролития — обходиться угрозами и уговорами, в крайнем случае использовать шоковые гранаты и винтовки в оглушающем режиме. И третья, основная, восемьсот человек — в Законодательную Палату. Вот здесь кровопролитие не только разрешалось, но даже было рекомендовано. Ему требовалось внушить ужас, чтобы парализовать мышление советников и заставить их сдать полномочия. Впрочем, тут тоже были нюансы. Сапфировую Гвардию, охрану Палаты и цепных псов Совета — если понадобится, можно перебить поголовно, кроме тех, кто сдастся или перейдёт на сторону нападающих. Но по самим советникам — не стрелять. И вовсе не из гуманистических соображений. Просто ему нужен кворум, чтобы зафиксировать передачу власти. А живых советников в Палате и так меньше, чем хотелось бы — правила позволяли им присутствовать на заседаниях удалённо, в режиме виртуальной конференции. Весьма удобно, но есть один недостаток — голографической физиономии ствол к виску не приставишь.
Если кворум собрать не удастся, останется только выпытать из них входные данные нулевого пользователя. А потом начинать долгую и унылую борьбу в сети — как за умы новых подданных, так и за контроль над машинами. В конечном счёте он выиграет, Хан не сомневался… но сколько времени на это уйдёт, сколько останется до разрушения планеты, когда он наконец победит… и сколько раз за это время успеет нанести удар его невидимый противник?
Стоит отдать синим мундирам должное — бились они отчаянно. Никто не сложил оружия, никто не отступил. Выбывали из боя только мёртвыми, или получив такие ранения, что не могли больше сражаться чисто физически.
Отчаянно, но безнадёжно, казалось бы. Хотя «сапфировые» были лучшими воинами на планете по физическим параметрам, у них совершенно отсутствовал опыт реальных сражений. Опыт, которым в избытке обладал Хан, и хоть немного — Зод и его люди. А церемониальное оружие Гвардии прекрасно подходило для разгона толп и конвоирования преступников, но оказалось малоэффективным против тяжелых плазмомётов. Когда гвардейцам требовалась превосходящая огневая мощь, они полагались на поддержку боевых роботов и самого здания. Что ни говори, Законодательную Палату проектировали не дураки. У неё было много способов дать отпор незваным гостям. Она могла выращивать турели из стен и укрытия из пола, менять планировку, чтобы запереть чужаков, направлять в любую точку лифты для доставки подкреплений или эвакуации раненых… Словом, это была настоящая «умная крепость», весьма недружелюбная к чужакам.