Криптоэффект
Шрифт:
Эти толстые сорокаметровые туши были, что называется, палками о двух концах. Игрушки мощные — но никак не чудо-оружие. Да, толстенная кристаллическая броня и мощные щиты позволяли им принять сотню попаданий из бортовых проекторов частиц — и долететь до цели сравнительно неповреждёнными. Но эта защищённость была оплачена солидным весом — и соответственно, огромной инерцией. Хорошо разогнанная ракета мгновенно повернуть не могла. При перестрелке с другим криптонским воздушным кораблём это не играло роли, поскольку масса цели была ещё больше, а маневренность — ниже. Но когда вы стреляете по противнику с ядром эффекта массы…
Поняв, что глыбы, летящие
Вот только… эффект массы, конечно, ужасно крутая вещь, но банального опыта атмосферного пилотирования он не заменит. Это в открытом космосе — чем меньше масса, тем удобнее. Для атмосферного полёта с высокой скоростью нужно создать поле уменьшения массы вокруг корабля — чтобы увеличить скорость звука и легче раздвигать воздушные массы, не создавая ударной волны. А вот на сам корабль нужно, наоборот, накладывать поле УВЕЛИЧЕНИЯ массы — чтобы на него меньше действовало лобовое сопротивление. Правда, тогда у вас возникнут проблемы с экстренным разгоном, да и удержаться в воздухе станет сложновато — но по крайней мере, падать вы будете действительно быстро.
Крейсер, облегчивший себя до такой степени, чтобы парить в воздухе, как дирижабль, страдал от той же проблемы, что и дирижабль — огромной парусности. Его маленькая инерция не играла никакой роли, и тяга двигателя напрямую противостояла сопротивлению воздуха.
Даже так Коллекционер всё ещё мог развить километр в секунду — быстрее любого земного самолёта и многих криптонских флаеров. Этого бы хватило, чтобы оторваться и уйти от большинства земных ракет-перехватчиков семидесятых годов (если бы Коллекционерам зачем-то — не иначе, из спортивного интереса — захотелось от них убегать). Но для криптонской ракеты, практически не имеющей ограничений по запасу хода, и постоянно корректирующей свой курс на километровую цель…
Словом, восемьдесят тонн кристалла благополучно вписались в борт чужого звездолёта. И в нос второго. Правда, в поле щита эти тонны превратились в жалких восемь килограммов… да и на фоне летающих гор кристаллические "карандашики" выглядели как-то блекло. Но они отнюдь не весом и не размером собирались производить впечатление на дорогих гостей. Они продолжали работать двигателями и резаками, пока не углубились на две трети своей длины. А потом…
Сам свет Рао померк в глазах Коллекционеров, когда десятиэловые заряды солнечного камня выпустили благодетельный божественный свет во внутренности чужих кораблей. Хотя скорее всего, экипажи ничего просто не успели почувствовать. Ещё четверть секунды корабли висели в воздухе неподвижно, без видимых изменений… а потом к небесам рванулись два столпа фиолетового света, заливая всё вокруг дрожащими призрачными тенями.
Да, Хан очень и очень сильно рискнул. Никто не знал, какую убийственную мощь могут выдать детонировавшие реакторы инопланетян. И хотя Криптону в целом скорее всего ничего не случится — его собственный флагман, находясь на расстоянии сорока километров от точки взрыва, мог и не выдержать. Однако он принял все возможные меры предосторожности. Сразу после выпуска ракет, корабль начал подниматься, чтобы ударная волна догнала его в самых разрежённых слоях атмосферы. Помимо корабельных щитов, брони и переборок, лорда-протектора защищали также стены личного кабинета — отдельной капсулы высшей защиты внутри корабля, со своим генератором поля массы.
Естественный вопрос, который непременно зададут на ближайшей пресс-конференции — зачем вообще понадобилось подвергать себя и планету такому риску? Зачем сразу всё ломать? Разве не разумнее было обезвредить Коллекционеров медленнее, но аккуратнее? Ассимилировать их, например, как это было сделано с турианцами. Или точным попаданием вывести из строя главное орудие. Или послать по кораблям волну радиации, которая убьёт экипажи, но оставит сами звездолёты нетронутыми — для захвата и изучения.
На это Дру-Зод ответит следующее:
"Я гораздо больше доверяю простому взрыву, хаотичному буйству энергии, чем той же энергии — но получившей конкретную форму, направленной умелой зловредной рукой. Поняв, что проигрывают, сами Коллекционеры, или, если живые экипажи уже мертвы, их автоматика, могли запустить какую-либо систему самоуничтожения, спроектированную таким образом, чтобы нанести максимальный вред нашей планете. Мне требовалось лишить их такой возможности".
Ту же самую тактику — "Взрывайте всё — термодинамика узнает своих" — Хан честно рекомендовал десантникам в Арго. Но — именно рекомендовал. Не приказывал. Им виднее, как защитить родной город. На самом деле — именно здесь риск был меньше, чем в других местах. Под Арго находилась "каракатица", союзник Жнецов — а значит, именно здесь применять нечто планетоубийственное они будут с меньшей охотой.
Конечно, если тупо подорвать реактор, город погибнет, а твари под ним (почти) ничего не будет. По его подсчётам, сила взрыва реактора каждого крейсера составила около пяти тератонн. Оценить полный ущерб ещё только предстояло, радиус выгорания биосферы превысил тысячу километров — и это при том, что основная энергия взрыва ушла в виде поляризованных пучков жёсткого излучения в зенит и надир. Городской щит на такое не рассчитан. Но тут уже нет особой разницы — подорвут себя пришельцы сами или это сделают криптонцы. Арго срочно эвакуировался — граждане занимали места в капсулах на крышах, хотя команды на взлёт пока не было. И не потому, что сохранялась надежда "может, обойдётся ещё" — а потому, что неизвестно, где сейчас опаснее, на планете или в космосе.
И командующий гарнизоном выбрал абордаж.
К счастью, мощнейшее поле помех действовало только снаружи корабля — внутри радиосигналы распространялись нормально, так что решено было начать вторжение с разведки. В дело пошли зонды — крошечные дроны-дирижаблики размером с ладонь. Носясь по кораблю, они разбрасывали совсем уж крошечные жучки — многодиапазонные сенсоры, похожие на пушинки одуванчика. Как только где-то показывалась тень Коллекционера — дрон тут же прилипал к стене, выпуская из плавательного пузыря вакуум, становясь плоским, как рыба-камбала… и так же принимая цвет рельефа.
Это бы сработало против людей, против азари, против кроганов… против всех известных разумных видов. Но Коллекционеры, увы, были видом ещё неизвестным. Неизвестно, что именно они видели своими четырьмя глазами, но видели, похоже, хорошо. Первый же член экипажа, проходивший мимо — двуногий инсектоид с большой треугольной головой — увидел замаскированный аппарат и протянул к нему трехпалую лапу.
Оператор тут же приказал зонду самоликвидироваться — имитировать поверхность наощупь система не умела, так что прикосновение наверняка раскрыло бы её.