Криптозой
Шрифт:
Он повернулся и снова вошел в стену, не выпуская руки жены.
Волна тепла, короткая темнота, полотнище прозрачного лунного света.
Еще один зал, точно такой же по размерам, что и первые два. Но уже не такой серый и тусклый, словно его пропылесосили, почистили, обмели паутину, а стены протерли влажной тряпкой.
Потолок здесь был пепельно-белым, а световые пятна, бродившие по нему, казались ярче. Да и «хрустально-прозрачные» громады, заполнявшие почти весь объем зала, были теперь видны отчетливей. Только дерево оставалось по-прежнему совсем прозрачным, непроявленным, невидимым, изредка бросая стеклянные
– Как странно, – прошептала Лилия. – Ведь мы никуда не перемещаемся, просто пересекаем стену… а выходим в других помещениях.
– Возможно, они вложены друг в друга как матрешки, – рассеянно предположил Кирилл. – Вроде бы мы действительно не сдвигаемся в пространстве и в то же время переходим из измерения в измерение. Попробуем-ка еще разок.
Они вошли в стену и вышли.
Тот же зал, но теперь уже совсем чистый и светлый. Установки, заполнявшие его, так и остались хрустальными, неподвижными и мертвыми. А вот дерево, хотя по-прежнему казалось практически невидимым, распространяло вокруг себя некое поле ожидания, которое Кирилл ощущал как присутствие живого. Не существа, не организма, не машины, но – пространства иного качества и глубины.
– Я устала… – еле слышно произнесла Лилия.
– Потерпи немного, – попросил ее Кирилл, целуя в щеку. – На мой взгляд, мы приближаемся к чему-то…
– К чему?
– Я бы сказал – к пульту управления. Еще пара переходов, и мы выйдем к цели, я это чувствую.
– Хорошо, потерплю.
Они привычно вошли в стену, где погасли последние искры радужных колец, и оказались в зале, пронизанном невесомым солнечным светом, хотя нигде не было видно его источника. Казалось, здесь светился сам воздух.
Увидев те же прозрачные конструкции и туманный контур дерева, Кирилл хотел было двинуться назад, чтобы пройти в «следующий» зал, но едва не разбил лоб о твердую поверхность. Стена не расступилась, как прежде, не желая пропускать путешественников дальше.
– Финита, – прокомментировал он, потирая лоб.
– Что ты сказал? – не поняла Лилия.
– Проход закрылся. Либо мы достигли центра, либо проход в недра Задатчика расположен в другом месте.
– Будем ждать джокера?
Кирилл рассмеялся, оценив шутку.
– Будем осматриваться. Я уже почти восстановился, попытаюсь оживить местный компьютер и выяснить, где мы.
– Ты думаешь, он тут имеется?
– Скоро узнаем.
Они отошли от стены, лавируя между стеклянно-прозрачными, многогранными, кристаллическими, закрученными по ломаной спирали глыбами и арочными конструкциями. Понять их назначение было невозможно, и Кирилла не покидало ощущение, что все они – лишь слабое геометрическое отражение существующих здесь объектов в сознании людей. Возможно даже, что они располагались сразу во многих временах и пространствах, создавая объемно-многомерную и многовременную структуру, олицетворяющую Абсолютное Начало Всех причин, Фундаментальный Принцип, не зависящий от предыдущих причин.
Пол, по которому шли Кирилл и Лилия, был белый, как фарфор, но гасил звуки шагов, как слой резины. В зале же царила такая всеобъемлющая глубокая тишина, что путешествнники передвигались, затаив дыхание и напрягая слух до шума в ушах.
Приблизившись к центру зала – здесь это удалось сделать без особого труда, будто зал усох, сжался в размерах, – где из
– Почему они, эти машины, прозрачны? – нарушила торжественную тишину зала Лилия.
– Их надо включить, вдохнуть в них жизнь, – уверенно сказал Кирилл. – Тогда они наверняка проявятся физически, полностью.
– Мы не сможем это сделать?
– Не знаю, попытаемся. Во всяком случае, если не всю установку, то хотя бы компьютер, который ею управлял.
– Почему ты так уверен, что здесь должен быть компьютер?
– Не придирайся к словам. Неважно, как называется то, что управляет каким-либо процессом, просто термин «компьютер» наиболее близок по смыслу. Помнишь схему, которую показал нам Лаврик? Он тоже пользовался земными понятиями и терминами. Я очень надеюсь, что мы прорвались за границу «нулевой» реальности в Абсолют-центр. Лаврентий назвал его Задатчиком Базовой Программы. Только отсюда мы и можем установить контакт с тем, кто этот самый Задатчик сотворил.
Лиля зябко вздрогнула, понизила голос:
– А вдруг он все еще здесь? Увидит нас и рассердится…
– Не рассердится, – улыбнулся Кирилл. – Во-первых, он должен все понимать без всяких объяснений. Во-вторых, его здесь нет.
– Почему ты так уверен?
– Потому что я бы его почувствовал. Здесь кто-то есть, но не он.
Лилия невольно оглянулась.
– Ты имеешь в виду Лаврика?
– Не только. – Кирилл сел напротив мерцающего дерева в позе лотоса, обратив к нему лицо. – Стань сзади и держись за меня. Пора включать эту… гм… машину.
Лиля повиновалась.
Кирилл сосредоточился и нырнул в поток с и л ы как в омут.
Глава 27
ТРАГИЗМ НЕРАЗГАДАННОЙ ЦЕЛИ
Какое-то время казалось, что он застрянет между холодными, твердыми, черными стенами ущелья, в котором очутился после «прыжка в омут». Стены дышали, то сближались, то раздвигались, и тогда удавалось сделать шаг-другой к сияющей впереди щели, которая олицетворяла выход из трансцендентного ущелья, созданного психикой Кирилла. Никакого ущелья, конечно, не существовало, таким казался энергоинформационный вход в «компьютер Творца», отключенный им невероятно давно да еще к тому же имеющий какую-то изощренную систему ограничения доступа. По сути, ущелье было тем путем, который избрало подсознание Кирилла для проникновения в «компьютер».
Световая щель приблизилась.
Кирилл сделал еще несколько шагов, обдирая бока и плечи об острые грани и углы стен ущелья, и наконец вышел из него внутрь пузыря с перламутровыми светящимися стенами. В центре пузыря колыхалось жемчужно-кисейное облачко, изредка принимая очертания туманной, едва заметной человеческой фигуры в белых одеждах. Впрочем, насчет фигуры Кирилл имел сомнения, понимая, что он просто хочет, чтобы видеопризрак «компьютера» был похож на человека. И еще он понимал, что «компьютер» этот включить ему не удастся. Не хватит ни знаний, ни понятий, ни энергии, ни воли.