Кризис доверия
Шрифт:
Поначалу в штыки пришельцев встретили и здесь, но войны на уничтожение не затеяли и относительно быстро — Кир пробегал по Подмосковью в числе партизанского отряда чуть больше полугода — пришли к взаимопониманию и заключению пакта о ненападении и сотрудничестве. Вернее, нерушимого договора. Да, не все прошло гладко, но большого количества жертв удалось избежать. Именно в Москве-Вариосе обосновался Арх-Ри — глава фангов — и самые сильные прайды, а значит, любые конфликты решались очень быстро. Кровопийцы не обсуждали приказов: глава сказал, остальные выполнили.
Но!
— Пожалуйста, офицер, — никто не спорил, не задавал ненужных вопросов, не испугался. Лица обоих даже расцветились вполне доброжелательными и искренними улыбками: широкими, человеческими.
«Не фанги», — окончательно убедился Кир и руку от пояса убрал, переместив на запястье, словно невзначай пробежал пальцами по металлическому ремешку, запуская «Архыз».
Прибор работал от мини аккумулятора, оружием сам по себе не являлся, однако то ли жужжал на неслышной человеческому уху частоте, то ли задействовал какое-то давно известное ученым, но не обывателям поле. Фанги, оказывающиеся вблизи работающего «Архыза», испытывали сильный дискомфорт.
Поправка номер один к договору напрямую касалась этого прибора. По ней использовать «Архыз» могли лишь полицейские и только в случаях необходимости. Например, обезопасить людей, гуляющих по ночной Москве. Главное, чтобы «люди» не оказались фангами, а то ведь нажалуются, хлопот потом не оберешься.
Окончательно успокоился Кир, убедившись, что работы прибора никто не заметил.
Фанги похожи на людей — несомненно — но лишь на тех, кого приглашают позировать художники и охотно снимают в кино режиссеры. Все фанги красивы, но вовсе не так, как, казалось бы, положено хищникам. Искренность, беззащитность, участие — вот те крючки, на которые проще ловятся жертвы. Властность, высокомерие и неприступность способны вызвать интерес, но хороши для непродолжительных знакомств. Фанги же всегда нуждаются в еде, а значит, в постоянных донорах. И предпочитают они людей, а не животных или варские растения, которые пили до того, как произошло слияние.
Год от года варская флора чахнет все сильнее: местное солнце ей не нравится. И фанги, соответственно, начинают все больше и больше зависеть от человечества. А люди — от них, учитывая насколько ценной оказалась кровь самих фангов.
Молодым людям на вид было лет по двадцать — вполне взрослые, с паспортами, совершеннолетние.
— Василий Разгуляй. Виктор Лапсис, — прочел Кир.
— Все верно, офицер, — ответил первый, второй подтвердил кивком.
— Комендантский через двадцать минут, — заметил Кир. — С курсов?
— С работы, — уточнил рыжий Разгуляй с проскользнувшей в голос гордостью. — Мы успеем, офицер. Наш двор. Витька в пятом подъезде живет, я — в третьем.
— Провожу.
— Спасибо, офицер.
Отказываться не стали. Уже лет двадцать в России полицейских уважали и воспринимали защитниками, а не кем-то сродни бандитам, только при погонах. И за это Кир, пожалуй, испытывал к фангам чувство сродни легкой, слегка своеобразной благодарности.
— Говорят, скоро комендантские часы вообще отменят, — заметил Лапсис. — Смысл в них, если фанги соблюдают договор и не кусают всех подряд?
— В большинстве не кусают, — от предложенной сигареты Кир отказался. — Бросил и вам не советую: гадость неполезная.
— А как же средство предосторожности? — спросил Разгуляй с проскользнувшей в интонации подначкой. — Фанги ведь не кусают курильщиков.
— И запаха чеснока не переносят. И крестов боятся, — Кир поддержал шутливо-ернический тон. — Во времена конфликта подобные слухи распускали сами же фанги. Их записали в вампиры, глупо не воспользоваться.
— А они разве нет?
— Они — да, — ответил Кир. — Вот только к выкидышам киноиндустрии и к последователям Брэма Стокера не имеют ни малейшего отношения, как и к россказням о ходячих мертвецах.
— Это вы так профилактическую работу проводите? — поинтересовался Лапсис.
— Занимаюсь ликбезом населения.
— Чем-чем?
— Ликвидацией безграмотности. Фанги — иная раса, внешне сходная с людьми, но имеющая ряд особенностей. И отношение к ней должно быть соответствующее.
— Но с людьми они совместимы?
— О потомстве от таких связей неизвестно.
— Клево! Трахаться можно без последствий, — выпалил Разгулял и осекся, посмотрел пристыженно.
— У фангов матриархат, не советую раскатывать губу: очень скоро закатают обратно, — заметил Кир и усмехнулся, наблюдая, как скривился Лапсис.
На самом деле иерархия в прайдах фангов была гораздо запутанней. Недаром одного слова Арх-Ри — а он, по слухам, был мужского рода — хватило, чтобы остудить самые горячие головы. Люди к миру и соблюдению законов общежития приходили куда неохотнее, и комендантские часы вводили именно от них. Но говорить об этом Кир, разумеется, не стал.
— Ну вот и пришли. Спасибо офицер.
Кир козырнул, проводил взглядом закрывшуюся дверь сначала третьего, затем пятого подъезда, чуть подождал и направился к машине. В обязанности капитана фангского отдела полиции не входило патрулирование улиц, однако последние лет двадцать бросать людей в ночи считалось серьезным проступком, сходным разве лишь с неоказанием помощи кораблю, терпящим крушение.
Кир тоже жил поблизости: в девятиэтажке возле парка, который можно было бы счесть лесом, если бы не скромные размеры, петляющие асфальтированные дорожки и деревянные лавочки вдоль них. Варская флора пробовала произрастать в нем, но березы и осины, не считая кустов, папоротников и прочего разнотравья, потесниться не соизволили, очень скоро задавив пришельцев числом.