Кризис есть кризис: Лидеры российской и мировой экономики о путях выхода из кризиса
Шрифт:
– Да, он и его семья – очень важные мои клиенты и мои друзья, мы работаем с ними долгие годы. Их коллекция – одна из самых лучших в мире, и теперь с инвестиционной точки зрения их коллекция стоит в десять раз дороже того, что они за нее заплатили. Они и сейчас изредка что-то покупают, когда представляется возможность. Но когда закрывается одна дверь, то открывается другая. Если вы думаете, что с тех пор, как я помог султану Брунея собрать его коллекцию, у меня не было более крупных сделок, то вы очень ошибаетесь. Были, и намного крупнее, и я уверен, что после того как все устаканится, после кризиса, будут и более крупные, стоимость бриллиантов неизбежно должна
– Вы говорите, что, когда одна дверь закрывается, открывается другая. Вы чувствуете, что этот кризис принесет вам новых клиентов?
– Мы видим сейчас лишь, как приоткрылась одна дверь. Скоро она приоткроется еще больше, но когда она распахнется настежь, у меня не хватит бриллиантов для тех, кто стоит за этой дверью. Я говорю о Китае. У нас прекрасный магазин в Гонконге, мы открываемся в Шанхае и Пекине. Но когда китайцы начнут покупать по-настоящему, очень многие люди озолотятся на обслуживании таких клиентов. Китайцы хотят покупать только самые крупные камни, они в состоянии полностью обеспечить своим спросом наш рынок как таковой. Китай – единственный рынок, который пока не интересовался нашим бизнесом, и через 10–15 лет они станут самыми крупными покупателями. Вот тогда бриллиантов на всех не хватит.
– Какие еще страны вам особенно интересны?
– Мы очень активны в России: я говорю и об очень успешных российских магазинах, и о покупках россиян за рубежом. Мы много продаем в Америке, Китае, Индонезии, Индии, Бразилии. И еще у нас есть так называемые звезды, то есть суперклиенты, они в основном из стран Ближнего и Дальнего Востока, России, Украины.
– То есть российские клиенты приносят компании столько же денег, как и ближневосточные?!
– Совершенно верно!
– Сколько приходится на таких суперклиентов в общем обороте компании?
– Достаточно трудно определить, сколько наших продаж приходится на таких клиентов. Например, в этом году человек впервые купил у нас камень за $10–20 млн, а на следующий год он купил уже два, три и так далее. Мы не столько ритейлеры, сколько дом, в котором можно купить сокровища. Можно зайти в магазин и купить украшение за $10–15 тыс., но если разговор пошел на миллионы, речь не столько о магазине, сколько о Graff Diamonds.
– Graff управляет всеми магазинами самостоятельно?
– Да, за исключением двух случаев, в ОАЭ и России мы работаем по франшизе. Мы были одной из первых марок нашего уровня, которые стали продаваться в России. Я приехал в Россию 10–12 лет назад и встретился с Леонидом Фридляндом (владеет холдингом Mercury вместе с Леонидом Струниным. – Ред.), у которого был маленький ювелирный магазин. Мы поняли, что говорим на одном языке, и мы дали ему карты в руки. В результате мы построили в России замечательный бренд, а он – замечательный бизнес. Мы очень хорошие друзья, часто встречаемся, они советуются со мной по поводу каких-то других марок.
– Для себя господа Фридлянд и Струнин что-то покупают?
– Ну, то, что они инвестируют в Graff, уже делает их клиентами, но украшения у меня лично они не покупали. Может, они что-то брали из того, что закупают у нас. По сути, мы передали им эксклюзивное право представлять нас в России: они закупают у нас партии товара, к тому же мы держим для них запасы украшений и для выставок, и для суперклиентов.
26.03.2009
Послесловие
Не надо им мешать
Кто вы, читатель?
Предприниматель или домохозяйка, артист или студент, клерк или дворник, учитель или чиновник, военный или милиционер, банкир или контролер, прокурор или вор, бандит или политик, продавец или официантка, врач или священник.
Главное для нас, что вы открыли, полистали, а может быть и почитали нашу книгу.
Героев этой книги очень легко судить. Действительно: вот они, олигархи, столпы нашей экономики, хозяева и управляющие крупнейших предприятий, федеральные чиновники. Это они сделали нашу экономику такой, какая она есть, то есть отсталой и неэффективной. Это они посадили страну на «трубу», вздули до немыслимых пределов цены на жилье, так и не научились делать хорошие отечественные автомобили и компьютеры.
С другой стороны, героями этой книги очень легко восхищаться. Многие сделали свои состояния и авторитет собственным горбом, умом, удачей. А главное, это именно они создали благополучие новой России, точнее, это во многом под их руководством и при непосредственном участии мы имеем нынешнюю Россию. Какую имеем, как говорится.
Одним словом, герои этой книги явные победители.
А победителей, кажется, не судят.
Но дело не только в этом.
Дело в том, что герои наши нисколько не лучше и не хуже нас с вами. У каждого из них своя мера греха и праведности, негодяйства и добра, она ничем не отличается от нашей, может быть, просто масштабы разные. Впрочем, мера зла или добра – понятие зыбкое. Да и не виноваты они, что в чем-то лучше многих, что они оказались умнее, быстрее, сообразительнее, трудолюбивее многих и многих из нас.
Политики достойны своих граждан. Но и предприниматели являются плотью от плоти своего народа, из которого они вышли. Они – это и есть мы, они такие же, как мы с вами, со всеми достоинствами и недостатками.
Поэтому надо отдавать себе отчет в том, что кроме этих людей, никто нашу российскую экономику не спасет, именно эти люди и многие такие, как они, выжившие и добившиеся денег и положения, пройдя короткую историю новой России, смогут поднять экономику и развить страну.
Они себя и нас с вами вытащат из ямы, причем любой, какой бы она ни была глубокой.
Мы в этом уверены. Поэтому давайте не просто их выслушаем, но и поможем им. Чем? А просто не будем им мешать. Просто им не надо мешать.
Кризис – это время, когда каждый наедине со своей слабостью или могуществом нет аплодисментов, есть лишь треск костей и глухие удары о помост.
«Мир вообще очень сильно изменился – похоже, исчезла атмосфера оптимизма и процветания, которая ощущалась повсюду, куда я приезжал на протяжении последних трех-четырех лет. Все серьезно обеспокоены сохранением своих рабочих мест, сбережений и тревожатся за будущее. Я чувствую, что в целом люди, будь то жители Лондона, Нью-Йорка или Москвы, стали осмотрительнее, однако сейчас самое время ухватить свой шанс… Я не считаю, что этот кризис продлится дольше, чем те, которые нам уже довелось пережить».