Кризис социал-демократии
Шрифт:
А разве мы представляли себе как-нибудь иначе роль пролетариата в мировой войне? Вспомним, как мы обычно рисовали себе происходящее сейчас незадолго перед этим:
"Затем наступает катастрофа. Во всей Европе начнется всеобщий поход, в котором 16, 18 миллионов человек, цвет всевозможных наций, вооруженные лучшими орудиями убийства, выступят, как враги, друг против друга. Но, по моему убеждению, за большим походом наступит большая пертурбация. Она возникнет не благодаря нам, но сама по себе. Вы доведете дело до крайности, вы добьетесь катастрофы. Вы пожнете то, что посеяли. Сумерки богов буржуазного мира приближаются. Будьте уверены, они приближаются".
Так говорил наш фракционный оратор Бебель
Официальная листовка партии "Империализм или социализм?", которая несколько лет тому назад распространялась в тысячах экземпляров, заканчивалась следующими словами:
"Таким образом, борьба против империализма все более и более вырастает в решительную борьбу между трудом и капиталом. Военная опасность, дороговизна и капитализм, с одной стороны; мир, благоденствие для всех, социализм-с другой! Так поставлен вопрос. История идет навстречу большим событиям. Пролетариат должен непрерывно работать над своей мировой задачей — увеличивать силу своих организаций и ясность своего сознания. Удастся ли ему своими усилиями спасти человечество от ужасов мировой войны, или же капиталистический мир не сможет уйти из истории иначе, чем появился, путем насилия и крови: исторический момент найдет рабочий класс готовым, и все должно быть готово".
В официальном "Справочнике для избирателя социал-демократа" во время последних выборов в рейхстаг 1912 года можно прочитать на стр. 42 относительно предполагавшейся мировой войны следующее:
"Посмеют ли наши властители и господствующие классы толкнуть народы в это несчастие? Разве не вырвется крик ужаса, гнева и возмущения у народов и разве не положат они конец этому избиению? Разве они не спросят себя: для кого, для чего это делается? Разве мы безумцы, чтобы поступать таким образом, или позволить, чтобы с нами так поступали? Кто может спокойно подумать о возможности великой европейской войны, тот не может прийти к другим выводам, кроме изложенных выше. Ближайшая европейская война будет игрой ва-банк, какую еще не видал свет, и она будет, несомненно, последней войной".
Таким языком и такими словами добивались наши теперешние делегаты рейхстага своих ста десяти мандатов.
Летом 1911 года, когда прыжок «Пантеры» на Агадир [1] и шумная травля немецких империалистов усилили опасность европейской войны в ближайшем будущем, международное собрание в Лондоне приняло следующую резолюцию:
"Немецкие, испанские, английские, голландские и французские делегаты рабочих организаций заявляют о своей готовности противодействовать всякому объявлению войны всеми доступными для них средствами. Все упомянутые национальности обязуются выступать, согласно решениям своих национальных и интернациональных конгрессов, против всех преступных поползновений господствующих классов".
1
Агадир — мароккский порт, куда в 1911-м году был демонстративно послан германский крейсер "Пантера".
Когда в 1912 году происходил международный конгресс в Базеле, и когда по Мюнстеру протянулась длинная процессия рабочих делегатов, все присутствовавшие содрогнулись перед величием надвигающихся событий, и в груди всех возникло общее героическое решение.
Хладнокровный, скептически настроенный Виктор Адлер воскликнул:
"Товарищи, самое важное это то, что здесь мы находимся перед общим источником нашей силы, отсюда мы черпаем силу для того, чтобы каждый из нас сделал в своей стране все, что может, в той форме и теми средствами, которые у нас есть, и со всей имеющейся у нас силой для борьбы с преступной войной. Если это будет сделано,
Это настроение воодушевляет весь Интернационал.
Мы можем лишь с ужасом думать о том, что смерть, пожары и эпидемия могут охватить Европу; в нашей груди поднимаются лишь чувства возмущения и отвращения. Мы спрашиваем: "разве сейчас люди, рабочие, все еще овцы, которые молча позволяют вести себя на бойню?"
Трульстра говорил от имени "мелких наций" и также от имени Бельгии:
"Свою кровь и свое имущество отдают пролетарии малых стран в распоряжение Интернационала во всем, что он ни предпримет для устранения войны. Мы выражаем уверенность, что если господствующие классы великих держав призовут детей своего пролетариата к оружию, чтобы утолить жажду господства своих правительств кровью и землей малых народностей, то сыновья пролетариата под могучим влиянием своих пролетарских родителей, классовой борьбы и пролетарской прессы трижды задумаются, прежде чем заставят пострадать в угоду культуроненавистническим замыслам, нас, своих друзей, своих братьев".
И Жорес так закончил свою речь, после которой он должен был прочитать от имени интернационального Бюро манифест против войны:
"Интернационал олицетворяет все честные силы на земле, и когда ударит роковой час, когда мы должны будем пожертвовать собою, это сознание будет нас укреплять и поддерживать. Не для виду, но из глубины нашего существа мы заявляем, что мы готовы на всякие жертвы".
Это была торжественная клятва. Весь мир направил свои взоры на Мюнстер в Базеле, где громко и торжественно звучал призыв к грядущей великой битве между армией труда и могуществом капитала.
3-го декабря 1912 года социал-демократический фракционный оратор Давид говорил в немецком рейхстаге:
"Я утверждаю, что это были лучшие часы в моей жизни. Когда колокола Мюнстера сопровождали звеном шествие социал-демократов, когда красные знамена выстроились вокруг алтаря церкви и звуки органа приветствовали представителей народов, которые хотели провозгласить мир, я пережил чувство, которого я никогда не забуду… Вам должно быть ясно, что происходит сейчас. Масса перестает быть бессмысленным безвольным стадом. Этого еще не бывало в истории. Раньше массы слепо бросились бы друг на друга, следуя за теми, кто заинтересован в войне и позволили бы вовлечь себя в массовую бойню. Это кончается. Массы перестают быть безвольным орудием и охранителями чьих-либо военных интересов".
Еще за неделю до начала войны 1914 г. немецкая партийная пресса писала:
"Мы не марионетки, мы со всей энергией боремся против системы, превращающей людей в безвольное орудие слепо бушующей стихии капитализма, который намерен превратить жаждущую мира Европу в дымящуюся бойню. И если несчастие будет идти своим путем, если объединенное стремление к миру немецкого и интернационального пролетариата, обнаруживающееся в крупных выступлениях последних дней, окажется не в состоянии предотвратить мировую войну, то эта война должна быть, по крайней мере, последней, она должна стать сумерками богов капитализма". (Франкфуртский «Фолькштимме» — "Голос народа").
Еще 30-го июля 1914 года восклицал центральный орган социал-демократии:
"Социалистический пролетариат снимает с себя всякую ответственность за события, которые вызовут ослепленные до потери сознания господствующие классы. Он знает, что для него новая жизнь загорится как раз на их развалинах. Вся ответственность падает на властителей сегодняшнего дня.
Для них дело идет о том — быть или не быть! Мировая история — всемирный суд!"
И вот 4-го августа 1914 года произошло неслыханное, беспримерное.