Кроманьонец

Красников Валерий

Кусок чистого воска размером с голову ребенка обрадовал больше всего. Применить настоящий воск можно и в быту и в медицинских целях. В прошлой жизни такого не найдешь. Пасечники в вощину обычно добавляют парафин.

Вытащил из жилища все вещи наружу. Вынес подальше объедки в виде рыбьих костей, ореховой шелухи и прочего мусора. Как смог выбил и вытрусил пыль из шкур.

Решил сходить к реке казанок вымыть и забрать вчерашние поделки. Поднимаюсь на дюну, а в стойбище никого нет. У подножия уже куча глины мокнет...

***

Пока

заселялся, время текло незаметно. Еще за землянкой обнаружил навес, под ним ветки, колоды...

Собрался какую-то часть из запасов хвороста занести в дом. Когда разбирал, заметил еще один сверток. В старую с проплешинами шкуру обернуты древки для копий и заготовки поменьше. Вот разбирая все это добро, слышу голос Таша:

– Лоло!

Выхожу к ней. Мать стоит в метрах пяти и ближе, чувствую, не подойдет. Наверное, суеверия какие-то. Едва увидела меня, положила на землю рыбину и убежала.

Смотрю ей в след и замечаю на небе звезды, хоть вокруг еще и не темно. Думаю, что пару часов сумерки продержатся.

Поскреб рыбу кремневой пластинкой, выпотрошил. Руки в крови, да и рыбу помыть не мешало бы. Пошел к речке. На всякий случай стойбище обхожу стороной.

Вышел на бережок к камням и вижу на них горшки, тарелки...

"Когда? Как? Кто показал?!"

А тут и гадать не о чем. Лило и Тошо все видели и даже сами пробовали лепить. Вопрос в другом - как столь неразговорчивые соплеменники смогли расспросить детей, все для себя уяснить и повторить то, что увидели первый раз вчера?

Вспоминаю, с какой легкостью женщины приняли сбор лопуха и компресс для Саша и понимаю, что удивляться тут нечему. Достаточно показать, если сочтут полезным - повторят.

"Старый дурак! Даже обезьяны учатся друг у друга - обезьянничают. А ты в людях усомнился", - улыбаюсь. Приятно не только чувствовать, но и быть молодым!

Положил рыбку на бережок и медленно вхожу в воду. Холодная! Но телу Лоло привычно. Вспоминаю, как когда-то в двадцатиградусную морскую заходил, поеживаясь, задерживая дыхание, а тут просто иду и с удовольствием ныряю.

Лег на спину, смотрю в серое небо. Слова благодарности Всевышнему вырвались сами:

– Спасибо, Господи!

***

Все как в прошлой жизни: вроде уже и в сон клонило, а впустишь мысли и все - сна ни в одном глазу.

Подумалось о шамане. Куда он пропал? Узнал, что я в отличие от него действительно слышу духов и ушел умирать в лес? Скорее всего, так.

Подбросил хворост в очаг и взял небольшую, сантиметров тридцать длиной ветку. Обратил на нее внимание, когда разбирал наследство Ахойя. Структура дерева показалась не такой, как у других заготовок. Концы рубилом тесанные, но не размочаленные, как на других деревяшках.

Попробовал острой пластинкой обозначить рукоять будущего ножа. Дерево оказалось твердым.

Сижу, скоблю, пытаюсь вырезать подобие гарды, срезая лишнее на рукояти, и думы думаю.

Хорошо, что теперь сам живу. Работать смогу без лишних глаз. С другой стороны уже привык к зеленоглазке, Тошо и женщин племени как-то не хватает. Странно. По-стариковски днями мог ни с кем не общаться, а тут перспектива одиночества угнетает.

Ахоя звали, когда в племени что-то случалось. Интересно как часто он приходил сам? Наверняка мог в любое время, если бы хотел...

Сделаю нож, займусь луком.

А надо ли? Смогу ли я натянуть такой лук, чтобы стрела, выпущенная из него, раздробила птице кости или пробила шкуру животного?

Не о том думаю!

За все прожитое в новом мире время так и не узнал на что способно тело Лоло. В любом случае тренироваться начну. Подберу древко по росту, стану учиться метать.

Не мешало бы атлатль (копьеметалка в Мексике) вначале сделать. А под него уже и древко подбирать.

Допустим, есть у меня и дротик и атлатль, что голым в лес пойду охотиться? Оно, конечно, пока особых неудобств от рассекания голышом не чувствую, но скоро насекомые появятся, да и ветки, иголки... А если укусит кто? Нет, вначале нужно позаботиться об одежде и не такой как у соплеменников. Шкура, обернутая вокруг талии, у мужчин еще накидка прикрывающая грудь и спину, кожаный шнурок на поясе, чтобы "пончо" не вращалось на шее. Кутюрье нервно курят в сторонке от гениальности идеи.

Обуви не видел, но наверняка что-то у них есть. Зимой все-таки холодно...

Чувствую, глаза закрываются. Отложил скребок и деревяшку, прилег на шкуры.

***

Легко отжался сто раз! С улыбкой вспомнил, как учил отжиматься десятилетнего внука. Парень от напряжения даже пукнул, а нормально и раза не отжался. Что Сережу вспоминать, сам в лучшие годы больше пятидесяти не мог.

От приседаний тоже не устал. Попробовал бой с тенью. Тут облом случился. Голова знает как надо, а тело пока не может. А если потанцевать?

С танцами получилось чуть лучше. Тело гибкое, пластичное. Как-нибудь нужно попробовать с Тошо побороться. Наверняка у соплеменников существует какое-то соперничество для определения статуса среди мужчин.

Вышел на воздух, чтобы продолжить строгать основу ножа при дневном свете и невольно взглянул на поселок.

Надо же! Народ у ямы моей толпится. Соплеменники посуду обжигают. Интересно, когда готовить в ней начнут, треснет или нет? Если с другой стороны посмотреть все равно польза будет. Вода под рукой всегда пригодится.

Движимый любопытством, положил скребок и заготовку на землю, иду к стойбищу.

Навстречу бежит Лило. Тоже хотел сорваться к ней, но удержал себя. Не по статусу говорящему с духами нарушать правила.

"Хе-хе..."

– Лило, не бегать!

Тут же закричала Тиба и девочка останавливается, не добежав совсем чуть-чуть. В глазах стоят слезы, вот-вот заплачет.

Обнимаю малышку и говорю:

– Пойдем, посмотрим, как у них получается.

– Хорошо делают, - отвечает она.