Кромка льда. Том первый
Шрифт:
Насильно вынул её руки из карманов. И ужаснулся. Руки распухли и покрылись крупными волдырями.
Инга сделала несколько шагов назад, стала рассматривать свои ладони. А потом начала чесаться.
– Боже мой, Савелий, я вся чешусь. Она заразила меня, Савелий!
Инга плакала. Крутилась волчком.
– Ты притащил сюда заразу! Что теперь со мной будет? – причитала Инга, глотая слёзы.
Тамара дрожала и прятала руки за спину.
– А ну всем молчать, – заорал Савелий. –
Тамара плакала беззвучно.
Савелий обратился к ней:
– Что с тобой? Это заразно?
Тамара помотала головой.
– Это от речной воды. У меня всегда так. Мамка дёгтем мазала. Через три дня всё пройдёт.
– Иди ложись, я за дёгтем!
Савелий покинул помещение. Тамара случайно перепутала кровати. Легла на кровать Ленки.
Та пришла домой, разбудила Тамару. И попросила освободить её место.
А когда увидела, что девочка вся отекла, ужаснулась.
Присела рядом. Погладила Тамару по волосам.
– Что с тобой, деточка?
– Ничего… – прошептала Тамара.
– Ах, ничего! – вмешалась Инга. – Савелий притащил сюда заразу. Ленка, прошу тебя! Выгони её отсюда, пока Саввы нет. Прошу тебя! Я тоже заразилась от неё, посмотри, я вся чешусь!
– Не наговаривай, Инга! Девочка мучается, а ты её обвиняешь.
Савелия всё не было. Пришёл поп, выслушал Ингу, Ленку, Тамару.
Присел рядом с Тамарой и стал монотонно читать молитвы.
– Господи, помоги рабе божией Тамаре справиться с недугом. Искупи все её грехи. Аминь.
Постепенно в подземелье стало шумнее.
Каждому вернувшемуся с работы Инга жаловалась, что Савелий всех подставил, мол, привёл заразу и скрылся. И, небось, взял с собой общак. Раввин подтвердил, что общака на месте нет.
Все, кроме Ленки и раввина, набросились на Тамару:
– Так это он с тобой закрутил и украл наши деньги? А ты птичка залётная? Так получается? – возмутилась Гуля.
– Предлагаю лишить Савелия его статуса! – произнёс парень, которого Тамара ещё не знала.
– Если он вернётся. А что ж ты своего возлюбленного так осуждаешь, Инга? – высказалась светловолосая Света.
– А ничего! Мы тут все сдохнем, а он будет жить припеваючи. Кто-то знает, сколько там было денег?
Раввин молчал.
Теперь все переключились на него.
– Абрам, ты считал раньше с Саввой. Сколько там?
– Много. Часть взяли на уголь. Скоро похолодает. А у нас запасы закончились. Остальное Савва ещё не записал. Но у него всё чётко. Вы чего это против него все восстали? Никто из вас не болел раньше? Никого мы не выхаживали никогда? Тебя, Инга, не выхаживали в прошлом году? А тебя, Света? А тебя, Санёк?
– Выхаживали, – кивнула
– И куда ты пойдёшь с брюхом? – поинтересовался раввин.
Инга побледнела.
Остальные зашептались.
– Разойтись, – скомандовал раввин. – Ждём Савелия. Ленка, хорош сидеть возле больной. Твоя очередь ужин готовить.
Тут вмешалась другая девушка Света:
– Я вместо неё сегодня подежурю. Неизвестно, что за болезнь. А она девчонку за руку держит.
– Добро, – кивнул Абрам.
Ужинали без Тамары и Ленки. Им даже никто не предложил.
Савелий вернулся ближе к полуночи с баночкой дёгтя.
Сразу бросился к Тамаре, велел ей раздеться. Она стеснялась. Ленка помогла ей.
– На вот, – Савелий отдал Ленке мазь, – намажь её, а то мне как-то не с руки до девчонки дотрагиваться.
О том, что происходило в его отсутствие, все молчали. Но Савелий чувствовал неладное.
Он подошёл к Инге, она отвернулась от него.
– Ну с тобой понятно, обиделась. А остальные чего?
Все молчали. Савелий заметно нервничал.
К нему подошёл раввин. Тяжело вздохнул и произнёс:
– Я скажу за всех, потом за себя. Во-первых, где общак? Во-вторых, ребята хотят отделиться. В-третьих, им не нравится новенькая, в-четвёртых, я отделяться не буду. Пусть все уходят, я останусь с тобой. На меня общак не дели.
– И я останусь, – произнёс поп.
– И я, – ответила Ленка.
Остальные молчали.
Савелий был очень растерян. Никак не ожидал такого раскола.
«Неужели из-за Тамары так взъелись? Так ведь каждый из них в похожей был ситуации. На улице долго не проживёшь… А я-то думал, что мы самая дружная семья», – размышлял про себя Савелий.
– Общак, – начал он, – я спрятал в другое место. Давно оговорено было, что прячем, когда новый человек появляется. Мало ли что. По поводу недовольств – неожиданно для меня. Что-то никто ни разу не написал мне, что недоволен.
– А зачем писать? – спросил нахально рыжеволосый паренёк Санька. – Озвучено тебе: делим, и каждый по себе.
– Каждый, да не каждый, – возмутился раввин. – Я уже сказал, что никуда не пойду.
Ленка мазала Тамару дёгтем и слушала разборки. Тамара почти ничего не соображала. Из-за отёка притупился слух, и ухудшилось зрение. Больная просто лежала, и даже думать ни о чём не могла.
Ленка вымыла руки, присоединилась к беседе. Она подошла к Савелию, встала рядом с ним и произнесла: