Кронос
Шрифт:
— Надо его разбудить и спросить — что почём, — предложил Комбат.
— А вдруг он не хочет просыпаться? — возразил Доцент. — Дома неустроенность, на работе бардак!
Эпидемия маразма, судя по всему, стала охватывать все слои населения, захватывая умы и сердца; заставляя играть по написанному сценарию, который доставлял кому-то неизвестному большое удовольствие.
— Ну, и чего мы у него спросим, — сопротивлялся натиску Доцент, — как пройти в туалет? Он же спал, и ничего не видел — наверняка.
— А может, это он и есть? —
— Хватит суетиться! — вмешался Крон. — Сейчас у девушки спрошу.
— Все сливки себе забирает, — сказал Комбат Доценту, и недовольно посмотрел на представителя противоположного пола.
— Чего тебе не нравится? Ты сам к сторожу пристать норовил! Вот и ухаживай…
Комбат резко отпрянул и, теперь уже на товарища смотрел недоверчивым, подозрительным взглядом, косясь исподлобья. Крон вразвалочку, на манер бывалого моряка, подошёл к сидящей девушке и поздоровался:
— Здравствуйте, милая барышня!
Юная особа подняла на него большие, полные грусти глаза, в которых отражалось столько печали, что с лихвой хватило бы на всё молодое пополнение Красных казарм. Серые зеркала души несколько секунд изучали домогателя, пристально вглядываясь в коренастую фигуру, после чего последовало короткое и циничное:
— Здрасть!
Крон почесал затылок, не зная, с какой стороны подойти к девочке, и с чего начать конструктивный диалог, поэтому долго подбирал в уме нужные слова. Одни он отбрасывал за ненадобностью, другие, по причине неуместности, а третьи совсем непонятно для чего всплывали в памяти. Ещё некоторое время он помялся, но всё-таки продолжил разговор:
— Мы тут ищем одного человечка. Может, подскажите?
— Чего?!
Эфемерное творение злобно сверкнула глазами, смутив корреспондента ещё больше. Крон выглядел растерянно, так как за долгие годы уже отвык: и от ухаживаний, хоть не умел этого делать никогда, и от привычки заводить элементарный разговор. Он предпочитал держаться особняком от представителей слабого пола, да и жена не одобряла подобные выходки…
— Мы связного ищем! — поведал он ей, идя ва-банк и раскрывая все карты.
— Так бы сразу и сказал — это я!
При этих словах лицо девушки слегка преобразилось, и приняло более миролюбивое выражение, хоть в мимикрии ещё оставались следы недоверия. Она слегка подалась корпусом вперёд, навстречу Крону и негромко произнесла:
— Для вас оставлено одно сообщение; ищите белые своды, там, где текут белые воды.
— А где это — вы не знаете? — спросил Комбат, наклоняясь, чуть ли не к самому лицу мадемуазель.
В этот момент, остальным померещилось, что только букета ромашек, у него в руках, и не хватало.
— Знаю, — задумчиво протянула девушка, и столько загадки было вложено в простое слово, что Комбату тоже стало не по себе.
— И дорогу показать сможете? — присоединился к разговору Доцент.
— У нас это все знают, и дорогу показать могут…
— Это верно! — согласился Крон с представительницей параллельной реальности. — И место все знают, и показать смогут. Вот только локации этой не существует. Нет её на карте.
— Так пусть нарисует! — взорвался Комбат, явно напрашивающийся в то необозначенное место.
— У меня такое впечатление, что она тебе и так покажет! — возбуждённо заметил Доцент, отходя, на всякий случай, на безопасное расстояние.
Девушка подняла на Комбата погрустневшие глаза, которые ещё больше подёрнулись пеленой печали и, тоскливо вздохнув, так рявкнула, что пыль по дороге заклубилась, а стоящие неподалёку дворники побледнели. Затем она смачно выругалась, отчего работники метлы покраснели, навечно сроднившись цветовой гаммой с рабочей амуницией. Встав, девушка гордо удалилась в сторону терминала, оставив незадачливых ухажёров стоять с раскрытыми ртами.
— Ну вот — хотел на танец пригласить, — разочарованно протянул Крон.
— Долго готовился, — со знанием дела заявил Комбат. — С такими барышнями надо по военному, пока они опомниться не успевают. И вообще — ты нам мозги не полощи, а ищи отгадку.
— Чего её искать, — устало обронил фразу Крон. — Это рядом — в двух шагах.
— Тогда чего мы ждём? — возмутился Доцент. — Давно пора быть там!
Неподалёку дворники лечили нервы, от пережитого потрясения. Сбившись в кружок по интересам, они передавали по кругу оловянную кружку. Её вскоре сменили на более объёмную посуду — половник. Его, в свою очередь, сменила на посту банная шайка, огромная и вместительная. Дружеская попойка плавно перерастала в качественное побоище…
— А для чего дворникам красные куртки, — задумался Доцент, — чтобы машина не сбила?
— Раньше они обходились без них, — усмехнулся Комбат. — По причине работы, в основном, во дворах, сбить дворников было проблематично, вследствие того, что сильно не разгонишься.
Крон засмеялся, и выдвинул свою версию возникновения униформы:
— Когда они напиваются, то валяются по кустам. Так и торчали до капитализма эти красноголовики, под ближайшей растительностью, а на заре цивилизации, перестраиваясь жить на новый лад, решили в вышестоящих кругах с пьянством бороться, а потому вино из магазинов изъяли. Куртки выдали. Тогда многим это не понравилось, и как ни странно, даже жёнам. Парадоксы нашей жизни.
— Почему красноголовики? — переспросил Доцент.
— Потому что рожи красные! — пояснил Крон. — Пока начальство их отыщет, как малозаметные грибы — столько времени угробишь. Казалось бы: чем больше пьёт, тем лицо заметнее, но работает меньше, по причине невменяемости. Пьёт меньше — лицо слабоприметное. Попробуй в такой ситуации отличить своих от чужих. И вот когда ввели оранжевые куртки, то начальству это так понравилось, что в штатное расписание обязательного инвентаря домоуправления, наряду с сейфом, был введён багор.