Кроссворд для нелегала
Шрифт:
– По-моему, ты неправильно его зарядил. Давай проверим! – подал идею молчавший до сего момента Физрет.
Карлик выразительно постучал крохотным кулачком по собственному лбу. Затем взялся за крышку и с помощью согнувшегося в три погибели Физрета приладил на место.
– Теперь все. Пошли! – скомандовал Омар.
– А может, останемся посмотреть, как их разнесет? – Физрет почувствовал изъян в затее: салют готовили они, а смотреть будет дядя? Несправедливо… Но карлик настоял на своем, сообразив, что убежать от уцелевших у него не получится.
До прибытия конвоя, посланного за контейнерами, оставалось полтора часа. Они вышли на место рандеву заранее, чтобы ничто не помешало в последний момент. Хотя, что может им теперь помешать? Накладок было немало, но в конце концов все образовалось. Натаха шла босиком по мягкой траве, на голове – обожаемое произведение шляпных дел мастеров, полы распахнутой блузки завязаны узлом на голом животе, в руках – сумка, еще более шикарная, чем предыдущая…
– Телегин, ты кем хотел стать в детстве? – Натаха явно чувствовала себя как на загородном пикнике.
– Ну-у, как все… Сперва шофером. Потом летчиком. Потом, когда сводили в цирк, – дрессировщиком медведей. Потом, когда разрешили смотреть взрослое кино, – каскадером, – вспоминая, перечислял Телегин. – Когда мне нарыв на пальце вскрыли, целую неделю хотел быть врачом-хирургом. Ну а потом десантником, само собой…
– А я вот всегда хотела стать разведчицей, – улыбаясь, проговорила Натаха. – И стала!
Вот так исполняется дурацкая детская мечта…
Она действительно была сейчас девчонкой. Светлые волосы развевались от ветра, глаза сверкали голубыми огоньками. И Телегин понял, что сказать то, что он хотел, надо сейчас.
– Наташ… Я поговорить с тобой хочу. Давно уже. Понимаешь… – он опустил глаза, сбился.
– Не-а, Телегин… Не хочу ни о чем говорить! Я знаю, о чем ты… Мне сейчас хорошо, а ты скажешь скучные банальные вещи… Отвечаю сразу – конец твоей истории слишком очевиден для меня: они жили долго и счастливо, пока не спились и не сдохли в один день!
Дерзкая наглая девчонка! Нет, моя дорогая, – бывает и по-другому. Он, Телегин, в этом уверен.
– Натах… Я люблю тебя. – произнес он.
Казалось, она не слышала. Он смотрел сбоку на ее лицо и не мог угадать, о чем она думала, что чувствовала. Спокойное, безмятежное, даже отрешенное лицо. Не девчонка, как десять минут назад. Но – никакой озабоченности, никаких тревог. Неподъемные дела переделаны, трудные решения приняты. И теперь – никаких метаний, никакой маяты.
Они медленно шли по самой кромке леса вдоль дороги. Шли, просто чтобы не стоять на месте, – они уже находились в районе встречи, которая должна произойти через несколько минут.
– Я люблю тебя…
Телегин произнес эти слова громче. Она остановилась, замерла… Нет, она просто первая услышала приближающийся шум моторов. Наташа погладила ладонью его щеку и мягко толкнула в кусты под высокой березой с раздвоенным стволом, сама ушла на десяток шагов в глубь леса, в орешник.
На горизонте появились два джипа модели «Мунга».
Первый – с крупными буквами «KFOR» на борту, съехал с лесной дороги влево, остановился, оба правых стекла опустились – видимо, внутри сидели автоматчики, готовые к стрельбе. Второй джип, не доехав до первого метров пятнадцать, затормозил, не съезжая с дороги. Из него не спеша выбрались четверо в камуфляже, медленно пошли вперед. Не доходя метров тридцати до раздвоенной березы, остановились. Телегин и Наталья стояли молча, сняв оружие с предохранителей. Молчание длилось минуты три, затем один из прибывших, прочистив горло, поделился с окружающими кустами мыслью о том, что зори здесь, должно быть, отменно тихие…
В ответ на это один из кустов голосом Телегина отметил, что роса зато весьма обильна. Все четверо медленно двинулись к говорящему кусту, метрах в пяти снова остановились, рассредоточившись. Телегин сунул пистолет в подмышечную кобуру и медленно двинулся навстречу прибывшим.
– Молодцы… Быстро вы сработали, без проволочек, – Телегин, пожимая руку капитана воздушно-десантных войск, пристально вглядывался в его лицо. Нет, не знаком… – Как добрались?
– Нормально. Как миротворческое подразделение имеем право на переход границы. Правда, только по особому распоряжению. Оно пришло четыре часа назад, но все согласования здесь удалось провести оперативно. А как у вас?
– Все нормально.
– Прекрасно. Пакет готов? У нас мало времени…
Капитан бережно принял из рук Натальи предмет, ради которого была затеяна эта операция и погибло столько людей. Небольшой плоский пакет, как книга небольшого формата. Через несколько часов он будет в руках «заказчика», и о дальнейшей его судьбе Телегин и Наташа едва ли когда-нибудь услышат.
Им предстояло добраться до аэропорта и зарегистрировать билет домой, в Москву, на рейс, который им покажется удобным. Еще сегодня утром, когда Телегин говорил с Навигатором, этот вариант даже не рассматривался. Но за эти несколько часов все чудесным образом упростилось, отпали все причины, препятствующие отлету обычным рейсом, и Навигатор, с которым капитан связался сразу же по получении пакета, поздравил своих «врачей без границ» с успешным завершением «рекогносцировки».
Навигатор старался, чтобы условные фразы, которые он произносил в телефонную трубку, звучали спокойно и обыденно, и считал, что это ему неплохо удается. Операцию с Финчем теперь можно свернуть – как разменная фигура он уже не нужен…
Молодцы ребята… Пусть теперь возвращаются не спеша, самым удобным и естественным для «врачей без границ» способом – обычным рейсом любой компании…
Два джипа «Мунга», не превышая скорости, катили в сторону поселка. Телегин и Наташа не собирались пользоваться оказией – капитан явно торопился. Но поселок был ему по пути, он приглашал к себе «на борт» самым настойчивым образом, и «врачи без границ» с удовольствием расположились на почетном заднем сиденье.
– Мы здесь сойдем, капитан, – сказала вдруг Наташа, положив руку на плечо сидящего рядом с водителем начальника конвоя. – Спасибо! Ни пуха, успешной службы, ребята!
Недоумевающий поначалу Телегин заулыбался: джип остановился напротив знакомой усадьбы – дом с фортепияно на газоне.
Телегин нагнал Наташу у самой калитки.
– Что, хочешь проститься с инструментом?
– Не только, – она обернулась и впервые в жизни сама, первая, обняла его.
Что за наваждение? Неужели сейчас…