Кровь артефакта
Шрифт:
Тем временем картинка внизу изменилась — охотники превратились в дичь, когда два сталкера выбежали к таким же, как они двуногим и совместными усилиями принялись расстреливать чёрных псов из автоматов. Стая, до этого действующая так слаженно, сломалась, и каждый принялся спасать свою шкуру. Десять оживших мертвецов свернули с болота, и вышли на дорогу, теперь целенаправленно топая по ней к горизонту.
Я беркут! От скуки я возомнил себя опытным беркутом-шахматистом, решившим проверить, а что будет, если поменять их местами? Я закрыл глаза и сделал мысленную рокировку, отправляя зомби прямо под огонь автоматов разбушевавшихся сталкеров, а жалкие остатки стаи чёрных псов удирать по дороге.
Я беркут! Я открываю глаза. На жёлто-зелёной шахматной доске произошли
Запретная территория возомнила себя опытным шулером и достала из рукава болот свой козырь в виде ещё одного сталкера, бредущего по болоту на помощь тем, которые отстреливались от передвинутых мной зомби. Нет, так не пойдёт! Я, уже полюбивший быть опытным беркутом-шахматистом, решил выдвинуть навстречу бегущему сталкеру свою фигуру. Заложив крутой вираж, я осмотрел окрестности, но никого достойного, кого можно было бы противопоставить бегущему человеку, не увидел. У меня появилась оригинальная идея — если Зона делает своих игроков в виде зомби, чёрных псов и прочих персонажей, коих я время от времени встречаю, кружа над её просторами, то почему я не могу?
Взмахнув крыльями, я опустился на прежнюю высоту и сделал пару кругов над бегущим человеком, оценивая силу игрока. Человек настороженно поглядел на меня, но видимо не почувствовав опасности продолжил бег. Увиденное меня разочаровало: во-первых, человек был женского пола, а, следовательно, заведомо слабее, во-вторых, он был сильно измучен бегом. У меня даже мелькнула мысль отказаться выставлять против неё противника, ведь явно этот человек бежит давно, а значит, к воюющим против зомби сталкерам не имеет никакого отношения. Ну, бежит себе, и пусть бежит. Потом я подумал, что отказ от своих планов не может привести ни к чему хорошему, и приступил к задуманному.
Взяв за основу какую-то полусгнившую корягу, я облепил её глиной, добавил какие-то не то водоросли, не то лианы и вдохнул жизнь, отдав часть себя. Коряга слабо заурчала, заворочалась и, поднявшись на тонкие ножки-щупальца, потрусила навстречу бегущей девушке. Та если и не была готова к встрече с таким импровизированным монстром, но сориентировалась быстро — рука с пистолетом поднялась и дробные раскатистые выстрелы разорвали вязкую тишину болот. От монстра полетели ошмётки глины, да несколько ножек-щупалец отвалились, перестреленные пулями, но эта малость не могла остановить семенящее навстречу существо. Девушка, по всей видимости, была хоть и усталым, но опытным бойцом. Она, быстро скинув рюкзак и покопавшись в нём, достала ребристую лимонку и швырнула навстречу врагу.
Это не убило моего болотного крокодильчика. Дезориентировало — да, обездвижило — да, но не убило. Оставило безногим лежать на болотной кочке и поджидать неосторожных сталкеров. Нет, такую судьбу я ему не хочу — проигравшая фигура должна уйти с доски. Я забрал ютившуюся в бревне часть себя, и монстр вновь стал обычной корягой.
И вдруг мне стало казаться смешным то, что я, птица, знаю всякие людские названия типа сталкер и лимонка. Я засмеялся, но из моего горла вырвался лишь какой-то клёкот, заставив меня вспомнить, что я, прежде всего человек, а это всё мне лишь сниться. Девушка вновь подняла голову и посмотрела на меня, потревоженная моим клёкотом, и я вдруг узнал её. Сонька! Как это я раньше не заметил? Да, она выглядела усталой, да, она была заляпана с ног до головы болотной тиной, но как я мог её не узнать?
Наверное, потому, что я не помнил даже кто я? Так кто же? Потянув за кончик клубка памяти, начиная с Соньки, я, наконец, вспомнил. Сейчас должен мёртвым лежать где-то посреди болот. По крайней мере, там должно лежать моё тело, ведь дух ещё здесь, в этой птице. Я поражённо уселся на сгнившую корягу, бывшую совсем недавно моим болотным крокодильчиком и смотрел вслед уходящей Соньке. Нестерпимо захотелось окликнуть её, но из горла вновь раздался клёкот, на который она даже не обернулась.
Странный сон, грустный. Я захотел проснуться, но не смог. Тогда я попытался рассуждать логически: ведь даже если это сон, то там, среди болот действительно должно лежать моё тело, ведь меня вместе с Сонькой не было. Легко взмахнув крыльями, я поднялся с коряги и полетел в ту сторону, откуда шла Сонька. Через пару минут быстрого полёта я начал набирать высоту и ещё через пять минут различил одиночную точку лежащего посреди болот человека.
Моё тело даже не дёрнулось, когда я на него сел. Мертвее мёртвого. Лишь спустя минуту я услышал лёгкий толчок сердца. И вновь полутораминутный перерыв. Опять толчок. Ну что ж, сон это или нет, но пускать всё это на самотёк я не собирался — не в моей натуре сидеть, сложа руки.
Кое-как разодрав клювом и острыми когтями одежду вокруг раны, я критически осмотрел место, куда вошла пуля. «Что ж, хуже уже не будет» — решил я, наконец, и приступил к операции. Для начала я немного расширил входное отверстие, вновь пустив в дело острые когти, в эффективности которых успел убедиться, разрывая одежду, затем запустил внутрь заполненной кровью раны свой клюв, зацепил пулю и, сделав усилие, вытащил её наружу, выплюнув в болото. Немного подумав набрал в клюв немного земли и, смешав со своей слюной, заложил в рану. Так несколько раз, пока кровь не перестала сочиться из неподвижного тела.
Соскочив с себя на соседнюю кочку, я критически осмотрел проделанную работу. Имеют ли смысл мои действия? Я не знал ответа. Как не знал я ответа и на вопрос, что будет со мной потом, когда я вернусь в себя, ведь моё тело было зелёным, а некоторые черты лица словно оплыли, делая лицо похожим на оплавленную пластмассовую маску. Может, зря я всё это затеял? Ведь даже если выживу, и мутация не продлится, остановившись на этой стадии, то места мне не будет ни за периметром запретной чернобыльской территории, ни внутри неё. Меня не примет никто. Так и придётся жить одному среди болот.
Ну и что! Я разозлился, взлетел и сделал несколько кругов над своим телом, успокаиваясь. Нет, если Зона может проделывать всё это с людьми, то и я могу попробовать, ведь совсем недавно я делал такое, о чём в реальной жизни не мог и помыслить. Как только подступиться к этому? В памяти всплыло видение своих рук в зелёных пятнах. Появился вопрос — почему именно пятна и почему именно в этих местах? Я внимательнее пригляделся к коже рук в местах появления первых пятен и к своей радости нашёл мелкие бугорки. Разодрав первый бугорок, я наткнулся на зелёную градину, не понять как просочившуюся сквозь кожу и даже не собиравшуюся таять. Я с омерзением взял её клювом и выплюнул в воду. Такую же процедуру проделал с остальными бугорками, коих оказалось девять на руках и шесть на голове. Теперь моё тело больше напоминало кусок мяса. Зато я заметил, как зелень начала бледнеть и вскоре кожа приобрела естественный оттенок, лишь немного отдающий синевой от большой потери крови. Полностью восстановились и черты лица, втянулись шипы.
Насладиться проделанной работой я не успел: вода в том месте, куда я скидывал градины, забурлила, и на свет появился зелёный человек очень похожий на меня, но состоящий из воды. Интересно, а ты откуда взялся? Что ж, биться с ним в мои планы не входило, да и не знал я, как с таким чудовищем биться, поэтому я проделал ещё одну рокировку, благо, опыт у меня уже имелся. Быстро взлетев, я осмотрелся и нашёл то, что мне надо — одинокого контролёра, ведущего куда-то подневольного сталкера. Так, его я у тебя забираю, а вот зелёного водяного получите, распишитесь. Попробуй теперь его поконтролировать! Как они будут между собой разбираться, я смотреть не стал, хоть мне было очень интересно, и вновь опустился около тела. Точнее теперь уже около двух тел — рядом с моим безвольной куклой лежал бывший под контролем парень, забранный мной у контролёра. Такой же безвольной куклой, как и я сам. Ладно, посмотрим, что из этого получится.