Кровь героев
Шрифт:
Одна за одной из-под камня выходили её двойники или она сама стала двойником этих пригожих девушек. Рядом с каждой преданно заглядывала в глаза подруга. Как это все происходило, она теперь не задумывалась. Колдовство и все тут. А как ковер летает? То-то же...
В конце концов, два Гаврилы несколько раз бросили сквозь камень, скатанный в рулон ковер, четыре хазарина с другой стороны поймали их, и поляна стала похожа на задний двор какого-нибудь персидского купца.
– Замечательно, - глядя на это и искренне радуясь, сказал один из Гаврил.
– Теперь, девы, проверьте, как вас новые ковры слушаются....
Анны встрепенулись и, прекратив болтать друг с другом, бросились выбирать себе по ковру. Те не подвели и уже через мгновение они висели в воздухе, закрывая небо.
– Теперь о главном, - сказал Избор, когда радостный шум и визг улеглись.
– Всем запомнить. Все мы- самые настоящие, но кто-то один- самый-самый настоящий. И ковер один - тоже самый-самый настоящий. Что бывает, если до заката мы у этого камня не соберемся, вы знаете. Не хотелось бы, чтоб кто-то из нас на не самом-самом настоящем ковре закат в воздухе встретил.
Мужчины закивали, выказывая полное с ним согласие.
Пинский воевода также кивнул удовлетворенно и покосился на девушек, держащейся своей стайкой.
– А вас, принцессы, особенно прошу. Не самовольствуйте. Что мы скажем, то и делайте...
– Мы плохого не посоветуем, - добавил какой-то Исин.
Глава 15
В поприще от первых домиков они снизились. Кто-то с головного ковра замахал шапкой, привлекая внимание к полянке за густыми кустами. Ковры друг за другом снизились и сошлись в кружок, зависнув над травой.
– Я чего думаю, - сказал один из Гаврил.- Нехорошо это как-то. Сейчас мы все туда заявимся и обязательно от того побоище случится.
Он машинально погладил свой кулак.
– И что?
– спросила одна из Анн.
– А то, что потом придется в развалинах рыться, труху перетряхивать... Давайте-ка сперва одним ковром туда слетаем, и договориться попробуем. Ну, вдруг получится?
Все девицы разом отрицательно завертели головами, но мужчины внимания на них не обратили, и слушать не стали.
– Давай ты, раз уж предложил, - сказал Исин.
– Ну а если что не так пойдет - на помощь зови. Мы подскочим...
...К терему они подлетели не скрываясь. Ковер скользнул меж двух башен и оказался во дворе. Тут же - нескольких мгновений не прошло - и на стене появились лучники. Гаврила с Избором переглянулись. Хорошо тут школят воинов. Уж на что летающий ковер должен показаться диковиной, а смотреть на него принялись через одного - половина смотрела за стену, опасаясь подвоха.
– Князя зовите, - в голос крикнул Избор.
– Разговор есть к князю...
...Князь Алчедар пребывал в недоумении.
Утром сегодня к нему пришел... Нет. Прибежал его колдун Елистрей и пообещал такое, от чего у любого другого глаза бы от жадности на лоб полезли. Причем, что удивительно, пообещал, ничего не попросив взамен. Ну не считать же платой за невесту из Императорского дома своё обещание когда-нибудь, если вдруг возникнет в том нужда, помочь колдуну? Только вот цена обещанию оказалась никуда не годной. Обманул, подлец... Хотя не то чтоб совсем обманул... Прилетела принцесса, только толку из этого не вышло- налетели какие-то разбойники и отобрали обещанное... Алчедар как раз раздумывал кого объявить виноватым в неудачном сватовстве - воеводу или колдуна, что насупившись стояли перед ним, как за дверью заорали сразу несколько голосов:
– Князь! Князь! Тут еще какие-то чужие колдуны приперлись. На ковре. Говорить с тобой хотят.
Брови у князя поползли вверх. Два летающих ковра за один день это многовато. Не бывает так. Пока еще не записанный в виноватые его волхв-колдун смотрел с тем же недоумением.
– Наверное, это они же... Не врали твои воины... А коли так, то там среди них и принцесса должна быть...
Он метнулся к двери.
– Бабы там есть?
– Есть! Две штуки.
– Дурень!
– облегченно выдохнул колдун.
– Кто ж принцесс штуками считает?
Обернувшись, он поймал взгляд князя, подмигнул по-свойски.
– Давай, князюшка, принимай подарки из заморских стран...
...Избор не спеша, чтоб хозяева почувствовали значительность момента, слез на землю и направился к ступеням. Алчедар (скорее всего именно он) стоял на высоком, в десяток ступеней, крыльце. Что он там, в глубине души испытывал, киевлянин не сказал бы, но держался местный хорошо. Стоял спокойно, сдерживая поднятой рукой стражу во дворе.
– Нехорошо, - сказал Избор оглядываясь.
– Ладно тут у тебя все устроено, а поступаешь не по чести...
Князь отвечать не стал. Стоял молча, то ли слушал что гость незваный еще скажет, то ли прикидывал с какой стороны ему колодку на наглеца навесить будет сподручнее.
– Летят себе девицы и пусть дальше летели бы...- продолжил воевода.
– За что ты на них взъелся, князь? Мимо тебя, к родне своей направляются. Твоей чести урону не делают...
– А сам-то ты кто таков, защитничек? Чей слуга?
Пинский воевода поморщился. Хорош князь. Явно ведь драки ищет. Ну, так будет ему драка...
– Я сам себе верный слуга и обиженным защитник.
– Взять их, - спокойно скомандовал князь.
– Девиц и ковер - ко мне. Остальным морды набить, если упрямиться будут, и за ворота выбросить.
– Эх, батюшка!
– вмешался один из бородатых, что стоял за княжеской спиной.
– Что ж добро-то переводить? Дай-ка ты этих мужиков мне. Я им применение быстро найду.
Князь вопросительно поднял бровь.
– Молодняк у меня есть в дружине. Вот пусть на них руку и ставят...
– И то..
– согласился князь.
– Бери.