Кровь и грязь
Шрифт:
— Что ты там потерял? — громко окликнул юного дозорного Лара и невольно остановился, заметив отчаянно взметнувшийся в воздух палец. Прислушался, ничего не услышал и продолжал: — Слезай оттуда, пока не примерз. Тэрл тебя спрашивал.
— Передай Тэрлу, что я приду позже, — с уморительно серьезным видом заявил Таффи, косясь одним глазом на подошедшего. — Мы тут с Бертаном выслеживаем шеважа.
— Что-то я твоего Бертана в упор не вижу, — заметил Лара.
— Потому что он как раз отошел, — отрезал мальчишка и только сейчас удостоил собеседника взглядом. — Я его подменяю.
— И долго ты тут один сидишь? — поинтересовался Лара, слишком хорошо знавший повадки Бертана,
— Недолго, — не слишком уверенно ответил Таффи. — Тебе-то что?
— Мне — ничего. А вот Тэрлу ты зачем-то понадобился. Но раз ты решил Бертана дожидаться, что ж, я так ему и скажу.
— Погоди. — Таффи бережно положил арбалет и раздумывал, спрыгнуть на землю или спуститься по неказистой приставной лесенке.
Белое небо заволокло хмурой дымкой, и только неумолимо закатывающееся на ночлег солнце проглядывало сквозь нее круглым серебристым глазом мертвой рыбины. Дымка густела, сливаясь в вышине с едким дымом, поднимавшимся тонкими струйками над крышами изб.
— Хорошо. — Таффи в конце концов спрыгнул и теперь снизу вверх взирал на Лару. — Я иду к Тэрлу, но тогда ты дождись Бертана. Стену нельзя бросать.
— Ступай, ступай. Я уж тут как-нибудь разберусь. Попадется Бертан — шли его ко мне. И пусть поторопится, если не хочет, чтобы я рассказал Тэрлу, как он исправно сторожит тун.
Таффи убежал. Лара остался один. Потоптался на месте, прошелся под рантами, безуспешно поискал звезды, подышал на замерзающие пальцы, наконец, выругался и полез на лестницу. Арбалет остыл, дерево приклада было твердым и недружелюбным. Лара отставил арбалет к стене и выпрямился во весь рост, оказавшись на голову выше острых пик частокола. Ему невольно представилось, как из зарослей по ту сторону вылетает стрела и с чавкающим звуком пробивает навылет его голое горло. Он поежился и присел, прижавшись замерзшей щекой к прорези бойницы. Откашлялся. Присмотрелся к припорошенной первым снегом высокой траве. В одном месте, шагах в ста от частокола, трава как будто слабо светилась. Свечение постепенно становилось ярче. Костер? Но почему не видно дыма? Факелы? Но свечение никуда не двигалось и только усиливалось. Потом он отчетливо увидел огненный шар, неторопливо всплывающий над травой. Шар медленно поднимался в темное небо, а круг света под ним так же плавно сужался, затягивая сверкавшую изморозью траву черным покровом.
Мгновение показалось Ларе вечностью. Все это время он судорожно думал, что же делать: притаиться и наблюдать или звать на помощь, поднимать тревогу? Огненный шар казался не больше человеческой головы. С такого расстояния глупо было ожидать почувствовать жар пламени, но Лара почему-то знал, что странный огонь не дает тепла. Если это вообще огонь. Лара сознавал, что впоследствии будет рассказывать односельчанам именно об огне, но лишь затем, чтобы быть понятым. Шар начал на глазах увеличиваться в размерах. Лара не сразу сообразил, что на самом деле он не растет, а быстро приближается. Самое время заорать во всю глотку: «Пожар! Враги!» Но он не мог. «Зажигательное», как ему в то мгновение почудилось, ядро без свиста и звука пронеслось у него над головой, ловко обогнуло островерхую крышу терема, метнулось вправо, влево, зависло над туном… и спугнутым воробьем вспорхнуло в самую высь. Исчезло за тучами. Как будто ничего и не было.
Лара обнаружил, что сидит на холодных досках настила и выбивает зубами мелкую дробь. Ему никогда еще не было так страшно, как в ту минуту, когда он следил за полетом огненного… шара. Он ждал криков сотоварищей, беготни между избами, плача разбуженных детей. Однако в туне по-прежнему царила безмятежность. Стало даже еще как будто тише, чем было раньше. Неужто он один видел это?
Повернувшись и глянув через бойницу на то место, откуда вылетел шар, Лара ничего подозрительного не обнаружил. А ведь ему только что казалось, будто на тун началась атака шеважа, овладевших огнем настолько, что им удалось приручить зажигательные стрелы. Он слышал, что один раз это уже произошло. Тогда пала первая застава вабонов, откуда сюда явились Фейли, Фокдан и Мадлох. Почему бы, спрашивается, шеважа не предпринять такое же дерзкое нападение вновь? Но то, как шар летел осмысленно, словно им кто-то управлял изнутри или снаружи, заставило Лару отказаться от этой мысли. Стрелы всегда летали только прямо и уж тем более не могли взмывать под облака. Может, шар еще вернется?
Лара вгляделся в небо. Солнце зашло окончательно, и над туном нависла непроглядная ночь. Даже факелы на тереме Тэрли погасли, и никто не удосуживался их поменять. Да, ночь! А он так и не дошел до Элбет. Теперь его могут и на порог не пустить. И где только, Квалу его забери, шатается этот пройдоха Бертан?!
— Ты видел? — прогнусавил из темноты под стеной знакомый голос.
— А ты? — Лара перевернулся на четвереньки и помог легкому на помине сотоварищу взобраться по ступеням лестницы. — Что это было?
— Откуда мне знать, приятель? — От Бертана пахло не только кроком, но и кое-чем покрепче. — Я было подумал, что мне померещилось. Хватил я, признаться, лишку. Ну самую малость. А что, не могу я, что ли, со всеми отпраздновать? Могу. А эта гадость всю радость испортила. Как звезданула над головой — я будто и не пил вовсе. Поверишь ли?
— Она вон из тех кустов вылетела.
Бертан на всякий случай пошарил взглядом по черному ковру травы за бойницей, но любопытства своего явно не удовлетворил. Осмотрел по-прежнему заряженный арбалет.
— Ты не пытался по ней стрельнуть? Я бы попробовал.
— Тогда можешь попробовать подбить вон ту звезду. — Лара, забыв, что звезд не видно, ткнул пальцем в небо. — Только представь, что она мчится у тебя над головой быстрее лошади. Я ничего не упустил?
— Послушай, — Бертан встал на ноги и неуверенным шагом прошелся вдоль частокола, — а может, мы с тобой просто оба слегка того, перебрали? Вот нам и померещилось.
Лара пожал плечами, уже сожалея, что вообще ввязался в эту нехорошую историю. Вечер, а с ним и вся ночь, были потеряны. Унда уже небось и дверь заперла. Хотя вряд ли, она ведь должна еще дождаться возвращения сына. А с Таффи это не так просто. Может, снова поискать его и отвести домой? Унда будет ему благодарна и не прогонит просто потому, что «уже поздно, и девочке пора спать».
— Пойду-ка я, — сказал он, ни к кому не обращаясь.
Ему ответил здоровый храп охранника: Бертан привалился боком к холодным бревнам и спал. Стоя. Со стороны казалось, что бдительный дозорный припал к бойнице и высматривает возможного врага. Неужели все дозорные такие мастера? Надо будет послать сюда кого-нибудь на смену. Чем бы ни был на самом деле тот огненный шар, он мог оказаться предвестником грядущего штурма. Едва ли одинокий всадник перебил всех дикарей. Лара не видел этого боя, но верить всему, что о нем рассказывали, отказывался. Скорее всего, шеважа просто-напросто разбежались и попрятались. И теперь им ничего не мешает под покровом ночи вернуться и довершить начатое.