Кровь и почва
Шрифт:
Постоял, рассыпав по этим холмикам земли зёрна злаков, погрустил. Но время не ждало. Некогда страдать, тем более что я опять должен кровавую тризну врагам.
Дворец, естественно, был разграблен. Но по мелочи. Крупные вещи и мебель осталась на местах. Правда, не всегда комплектно и целиком. Картины варварски порезали.
Получив в руки герцогскую печать, чудом сохранившуюся в кабинете Ремидия, первым делом я произвел Щолича в капитаны рецкой гвардии за защиту Калуги. Подписал указ как регент Реции и исполняющий
Больше всего, кроме людей, было жаль поломанного и вытоптанного герцогского сада. Бедный Иван Цвет, положивший на этот сад всю жизнь, думающий, что он останется памятником ему в потомстве. Добро еще, что могилу пришлого ботаника не тронули. Хотя флигель его основательно загадили и все бумаги сожгли. Весь архив.
Доклад императору о произошедшем событии и кадровых изменениях отправили самолётом. Впрочем, и по телеграфу кратко продублировал.
В ответной телеграмме Бисер выразил мне свои соболезнования и утвердил меня в должности герцогского регента.
Разогнал разведгруппы искать юного герцога по городу и окрестностям столицы. И патрули конных егерей по дальним весям искать бандитов.
Кстати, и воздушной разведкой не побрезговал, несмотря на то, что в Калуге осталось всего два самолёта. Остальные по плану трассу авиапочты в Химери прокладывали, вели поиск удобных аэродромов. Беспорядки беспорядками, а основной работой мой наземный генерал не манкировал.
Отозвал с линии фронта отдельную рецкую кавалерийскую бригаду. И еще один полк конных егерей с востока герцогства. Но когда они тут будут?
Бандитов надо давить. Жестоко давить. Чем раньше, тем лучше.
Завод "Гочкиз" во Втуце заработал в три смены. Кавалерию надо насытить ручными пулемётами. Мобилизационный запас патронов в арсенале сохранился.
Гражданские чиновники опомнились, вышли на службу, и город вернулся к нормальной жизни. Дворники метлами зашаркали. Дальше они тут и без меня управятся, а мне надо найти семью.
На хуторе всё было спокойно и благостно, будто и не было по стране разгула бандитизма.
— Помнишь старую тропу контрабандистов? — спросил я дядю Оле, отозвав в сторонку.
— А чего ее не помнить? Вроде как ещё не состарился, — ехидно прокряхтел он, изображая вежливый смех.
— Уведёшь всех в Риест. Жить будете в имении Тортфорта-младшего. — Для наглядности показал я на мальчика, который с упоением гонялся по двору за пятнистой козой. — Не навсегда. Но пока здесь порядок не наведем, сидите там. Документы все я передал Альте.
А ты? — спросил Оле.
— А я тут вместо герцога пока побуду.
— Ну, ну… Бароны не схарчат?
— Не боись. Я сам "Кровавый Кобчик", — заверил я родственничка.
И
— Вьючные стирхи медлительны, командир, но погонщик терпелив.
Оле стоял на крыльце дома и, что-то пережевывая губами, пересчитывал пальцы.
— Как так: всё бросить в одночасье. Не понимаю. — Бормотал он.
— Оле, — я постарался быть спокойным. — Жизнь дороже. Остальное всё наживное.
— Оно, конечно, так… Но жалко же.
— Спасать будешь не только себя, но и юного герцога и герцогиню-мать.
— Это ясырку-то твою? Так она не была замужем за герцогом. А прошлый ее господин был только графом.
— Была ясырка да вся вышла. Теперь она госпожа наша.
Оле пожал плечами, типа: как скажешь.
А я подумал, что титул для Альты надо придумывать другой. Не воспримут ее тут как герцогиню-мать, раз этого не утвердил покойный Ремидий. По указу старого герцога Альта только старшая дворцовая дама придворном штате.
— Элику с сыном с нами отправляешь? — спросил Оле.
— А с кем еще? — буркнул в ответ.
— Ну да, ну да… — шмыгнул он носом.
— Хватит причитать. Вьючь стирхов, — перешел я на приказной тон.
С собой я взял на гору два десятка штурмовиков с четырьмя ручными пулемётами. Думаю, достаточно будет. Всё же горными тропами пойдут не по шоссе. Коляску и шарабан на котором мы приехали на гору бросили на хуторе. А лошадей отдали под седла и вьюки.
Что с собой не взяли, закопали в разных местах по указке Оле.
Наковальню пришлось от Оле отдирать силой. Тот ее с собой взять намылился. Заставил вместо тяжелого железа взять больше еды и патронов.
— Наковальню новую в Риесте купишь, — привел я неубиваемый резон. — Серебра у вас достаточно.
Вот сыновья Оле фишку просекли на раз и с леверами не расставались даже на погрузке. Патронташами опоясались. Правильные пацаны растут.
Проводил всех до рудника горючего камня. Вывел в обход на старую тропу контрабандистов.
Поцеловал Альту, шепнув на ухо.
— Теперь ты главная тут. А в случае чего и в Реции всей. Береги сына. Один он у тебя остался. Надежда всего народа. Иначе не видать нам самостоятельности. Поглотит нас империя.
Женщина отмолчалась, но глаза ее были жесткие.
— Не молчи, — потребовал я.
— Я поняла, — только и сказала, тронув коня каблуками. Сына она держала в своем седле спереди.
Понятно. За сына она всех порвет как тигрица. Мне даже жалко стало тех, кто встанет у нее на пути. Не простит она никому смерть своего старшего ребенка.