Кровь королей
Шрифт:
— Отметимся в таком сражении, попросим расширение земель в награду, — тараторил, присвистывая, Людвиг сейчас молодому Адельмару, пока они шагали сильно впереди бредущего следом войска, — Сможем попросить независимость от владений барона, а там и следующий шаг недалеко, — потирал он морщинистые руки с серебристым крупным перстнем на указательном пальце правой, украшенным овальным изумрудом.
— А как же Оцелот? Он тоже попросит себе земли за отважное участие, — негромко говорил в ответ молодой генерал, выбрасывая костянки фисташек, пожёвывая сушёные зеленоватого цвета орехи в процессе
— А я предлагал не брать его сейчас, — упрекал стареющий рыцарь, — Отряд и без него наверняка справится.
— Да как ж его оставишь, — вздыхал Адельмар, — Что ни бой, он тут как тут. Даже в самом начале осады рвался в полки лучников, уверяя, что стреляет не хуже, чем специально обученные подразделения, да я сказал, что потом так на башне или на стене да и останется, мол, в пехоту воевать не возьмут. Он и сник. Воевал уже, когда гвардия ринулась расщелину защищать и далее при любой возможности.
— Тогда можно пойти на союз, — размышлял Людвиг, — Объединим земли. Он будет при нас, ведь он лишь рыцарь при тебе. Пусть ничего не должен, однако сам и со своей землёй всегда в нашем распоряжении, если потребуется воевать. Согласится ли? — хитро поинтересовался седой воин.
— А чего ж тут не согласится? Мы поддержим, чуток средств подкинем на обустройство башни в замок, остальное пусть с короля требует. Хозяйство крестьянское разведёт у подножья, будет опытных мальчишек оттуда посылать в курсанты сюда, например, а мои капитаны их тренировать для нас.
— Дело говоришь, умный мальчик! — усмехался дядя словам племянника, похлопав того по наплечнику гладкого латного доспеха, — Ещё фисташек? — угощал он из мешочка, выдав молодому мужчине горсть орехов.
— Не будем делить шкуру неубитого медведя пока что, дядь, — принимал тот угощение, — Закончим сегодня всё, завтра король даст праздник, там и самое оно будет обсудить, чего хотим, да с Оцелотом поговорить. Может, он вообще в бою погибнет.
— Знаешь, — призадумался седой воин, — Уже бы и не хотелось, вариант объединиться мне теперь куда больше нравится, — проговорил он, поглядывая на племянника.
— Значит, твоя задача разузнать чётко, сколько при бароне сейчас служит людей, — повторял Адельмар, — Надо знать конкретные цифры.
— Если после этой осады король решит мобилизовать войска Олмара или укрепить числом стражу Триграда, то тот может и ещё своих послать, — сообщал ему дядя.
— И это тоже очень важно. Его люди ему верны и преданы, если они служат вместе с нашими отрядами, нельзя допустить утечек. И никакой вербовки, — повернулся он, чтобы они столкнулись взглядами, говоря со всей серьёзностью, — Только если в трактире сам кто-то пьяным будет что-то говорить о правлении барона, оплате и условиях содержания при нём.
— Что вряд ли, учитывая, что если там ему было плохо, а здесь, — имел он в виду и Олмар, и Триград, где бы те ни служили, — стало хорошо, то вместо жалоб они напиваться будут скорее от радости. В лучшем случае лишь сравнивая да вспоминая, как было при замке фон Риверштейна.
— Таких довольных, кстати, возможно подкупить, я думаю, — сбрасывая на землю створки орехов сообщал генерал.
— Я тоже думаю, что часть людей барона, даже тех, что сейчас при нём и никуда не направятся, можно будет подкупить. Но это ещё нужно хорошенько выяснить, кого именно, — вслух негромко бормотал Людвиг Вершмитц.
— У нас есть время, есть план и вариации, так что спешить некуда. А-а-апчхи! — чихнул он, зажмурив глаза, а затем водя теми по кругу.
— Будь здоров, мой мальчик! Смотри, с простудой сляжешь, твой отец меня закопает! — говорил ему Людвиг, — Это он только при тебе всегда добрый, а так мой братец да ещё заноза.
— Зато неплохо финансирует наши планы, коней вороных подогнать обещал с началом Солиса, — протерев нос и доедая орехи произнёс, чавкая, Адельмар.
— Этого не отнять, ростовщик он отменный, жирует, будь здоров! Но… ума человек недалёкого, не видит возможностей занять место барона, выбиться в люди. Вот, кто мы, мой мальчик? — снова коснулся он морщинистой уже стареющей рукой его плеча, — Вот ты генерал при армии короля, так?
Тот кивнул, из пальцев высыпая разломанные двустворчатые костянки вниз, остановившись сейчас в самый разгар беседы, заодно поджидая отстающий полк вооружённых солдат, от которых слишком уж отдалились вперёд, желая побеседовать наедине без лишних ушей.
— Выше тебя только паладин. Расти уже некуда! Генерал при короле! И кто ты при этом? Да мы просто рыцари при бароне. Не равные ему, не лорды… Ты в праве требовать земли, усилить мощь армии своего рода, потягаться с Риверштейном, свергнуть его к чертям, заняв его место и присоединив его территорию к нашей. Станем лордами, будем настоящими людьми, — мечтал он с восхищением, заклиная племянника следовать всей этой затее.
— Да, дядя, ты во всём прав, — соглашался тот, — Генералу и вправду не пристало быть каким-то рыцарем при бароне. Но по дому тоскую, уж полтора года где-то там не был.
— Да меньше, — отмахнулся седовласый, — Успеем ещё отца твоего навестить. Тоже, небось, скучает, так давно не видев.
— Шнапс там мой как… — сокрушался черноусый Адельмар, покачивая головой.
— Да в порядке твой бигль! Что псу сделается? — уверенными восклицаниями утешал седой воин племянника-генерала, — Он не шибко стар ещё. Охотится с твоим отцом, пока сезон, гоняет дичь по лесу, всё в порядке. Гоняет белок, вытаскивает кроликов, дышит полной грудью и живёт полной жизнью! — был уверен Людвиг.
— Э-эх, навестить бы поскорей, — по глазам молодого генерала было видно, как тоскует он по своей ушастой собаке, вынужденной оставаться дома, так как он служит здесь при короле, — Кажется, пришли, — огляделся он, изучая местность, — Войско, стройся! Занимаем позицию к наступлению! — громогласно скомандовал он.
С щенком охотничьего бигля он любил играть в своей юности. А кличку «Шнапс» тому придумал его отец-ростовщик, любящий разные крепкие напитки. Но в последние годы видел он его не так уж часто. К сожалению, даже представителя такой полезной породы в Олмаре не ждали. Служил бы он в Триграде, там бы для охоты пёс мог и пригодится, здесь же на псарне держали только свирепых бойцовых собак, которых как раз успешно и задействовали в отбивании осады недавно.