Кровь королей
Шрифт:
— Бог-Дух всегда с нами, ему посвящена вся неделя, — мягким голосом произнесла королева.
— Вот я ему так и ответил. Боги не нуждаются, чтобы им посвящали какие-то дни, они могучи и без этого. А если он в чём-то сомневается, то наверное не следует носить монашеское одеяние, — сообщил Джеймс.
— Ох, пока дождя нет, пойду, наведаюсь к каретам, посмотрю, как их подготовили, — сообщила ему супруга, — Расскажешь тогда вечером самые забавные просьбы, — посмеялась она.
— Приходил один без руки, хотел, чтобы его из-за травмы обеспечивали до конца жизни, — бросил Джеймс ей в след,
— Ну, так что? — стоявший рядом Вельд так свой ответ на вопрос и не получил, потому и никуда не делся.
— Сегодня нет, сын, нам после слушаний нужно ещё к алхимикам зайти, кое-что исследовать, советов спросить, — проговорил ему Джеймс, — Давай, завтра, если будет плохая погода и мало народу, распоряжусь, чтобы Эйверь, если сам того, конечно, захочет, потренировал тебя и показал приёмы с алебардой или чего ты там хотел, — припоминал он доносившиеся обрывки их разговоров, слышимые краем уха в процессе застолья.
— Добро, — слегка расстроено проговорил тот, когда его разгоревшаяся после разговора надежда на сегодняшний вечер таки потухла.
— Потренируйся с Андором, — предложил король, — Или, хочешь, я ещё кого попрошу. У нас есть мастера по двуручному мечу, обучающие кадетов, есть мастера копья, тренирующие гвардейцев.
— Есть одна девица, управляющаяся с двумя клинками разом, — раздался гулкий низкий голос Эйверя позади них, — Ловко танцует со своими акинаками, ты бы видел!
— Да, я, пожалуй, разыщу Андора, — кивнул им Вельд, поправив курточку мундира и бахрому на плечах своих эполетов.
— Давай, — кивнул ему отец, — Хоть будем знать тогда, где к ужину разыскивать, — улыбнулся он Вельдемару.
— Генерал Вершмитц снова клянчил земли, — произнёс Эйверь, когда шагов старшего принца уже не стало слышно в коридорах, — Говорил, представляет свои интересы и интересы рода Оцелотов. Мол, пора отважному рыцарю Оскару свою башню обустроить в настоящий замок. Крестьянскую деревню рядом выстроить, пусть хозяйство ведут при нём, а он там правит при них. В смысле при Вершмитцах, — усмехнулся паладин, — Генерал всё-таки ж, не солидно под бароном торчать до сих пор. Это когда их к нам служить посылали… сначала дядьку его. Ну, Людвиг такой, в капитаны дослужился. Потом племяш его подрос, его-то, генерала молодого, ты прекрасно знаешь. Хотят владения расширить. Дай добро, чего уж. Лучше служить будут, меньше ныть и клянчить. Я думаю, нам довольные воины в армии нужны, особенно сейчас. Чтобы ничей подкуп и выгодны условия дух их и верность их не ломали. Держим доверие с приближёнными, а те пусть со всем довольством своей жизнью служат нам.
— Может, его ещё и в увольнительную отпустить, что б женился да детьми обзавёлся? — усмехнулся Джеймс, отпивая вина из кубка.
— Да для обустройства-то, неплохо бы, но не думаю, что сейчас подходящее время, — ответил паладин.
— Да ведь всё равно в случае согласия на земли будет брать день-другой, если не неделю, чтобы руководить и следить за обустройством. Чего уж, генералов у нас хватает, этот может и отдохнуть, пока не призовём дальше службу нести. А в добавок ко всему, что им ещё делать, когда я уеду? Пусть обустраиваются…
— Значит, я ему утвердительный ответ дам при встречи? — интересовался воин, — Добрый ты по праздникам. Всем вот так земли раздавать. Пусть сами возятся с Корлицием, а он им документы готовит. Подпишешь тогда до отъезда. Изведут же, если ждать твоего возвращения прикажешь, — добавил он заодно.
— Добрый… В этом моя проблема, паладин? — поинтересовался Джеймс, — Что молод был, резок и амбициозен, а сейчас, когда дети подрастают, мягчаю? Не могу уже удержать все эти земли без войн и конфликтов, как прежде?
— Да кто его знает, — отвечал Эйверь, — Договоришься ещё там со всеми, заключишь союзы, — надеялся он, — Кто полезет на нас теперь в здравом уме? Кто сам к нам с тем, — кивнул он вниз, чуть повернувшись боком, демонстрируя свой фламберг в ножнах, — Тот от того и «того», — имел в виду воин смерть врагам от оружия, — Речи про осаду быстро пойдут. Не было бы змея, может, и улеглось бы, а так все будут знать, как лихо отбились. Придут сюда черепушку смотреть. Ещё благодарные жители, что у рек, в которых он им докучал, с дарами придут, что избавил от чудища их край, — усмехался паладин.
— Ну, тогда они скорее в темницу к Лейтреду должны идти, пожалуй, — хохотал король, — Он его словил и приволок. Ну да боги с ними, — успокоился он, — Возьми тот конверт с письмом, сейчас к алхимикам двинемся, вы с Вайрусом ждите там, — повелел монарх паладину и вставшему из-за стола камерарию.
Пока они беседовали архимаг отодвинулся, изрядно объевшись, откинулся на спинку своего стула, отдыхая и не торопясь подниматься с места. А, к камерарию как раз вбегал в приоткрытые ещё после ухода Кирстен двери обедни, один из слуг в серебристом серо-чёрном костюме с донесением и письмом, с которым тот сейчас и направлялся к королю по пути к выходу из зала.
— Ох, долго вы с Птичником будете играть в «Прошедший слух», — покачивал он головой нервно хихикая, — Это ж надо!
Говорил он это, конечно, образно и с долей иронии. «Прошедшим слухом» именовалась детская забава, когда собравшиеся в большом количестве ребятишки садились в линию, полукруг или даже полноценный круг в зависимости от количества и выделенного для игры пространства. Первый в цепочке шептал на ухо ближайшему какую-нибудь фразу и предложение, а тот, как услышал, пересказывал её на ушко следующему, и так до последнего, который вставал и громко уже говорил дошедший или послышавшийся ему вариант, в который эта фраза преобразилась. Так, например, какой-нибудь «петух бил в гонг» превращался в «протух пирог» или наоборот.
Суть, впрочем, была донести послания не исковеркав его, но самое забавное в игре как раз было то, как предложения и словосочетания по итогу трансформировались в процессе своей передачи. И именно с этой передачей информации камерарий сейчас сравнил то, как Джеймс со своим канцлером из Триграда общаются.
— Слуга Рикмана, увидевший, что Сара, её величество, заходила в темницу к пленнику, сообщил об этом начальству, то есть посла голубя в Триград для Альберта. Тот сию информацию теперь обратно отправляет нам, уже в качестве послания для короля, которое мне передали, — помахал он бумажкой, показывая её Его Величеству.