Кровь королей

Волков Влад

Вот только сейчас, в столь важный момент, юных Дайнеров, как назло, нигде не было видно. Путь к покоям был неблизким, аристократы всегда мечтали о живописном виде из окна, потому спальни и многие их жилые комнаты, например читальня или учебный уголок, где можно было за столиком у окна практиковаться в чистописании, располагались в замках повыше. И эта черта касалась большинства герцогов, лордов и баронов, которые могли позволить себе замки или хотя бы башни.

Сам он родом был из Унтары, с земли Таурисаз, где проживали потомки некогда правящей ещё до Дай-Го Годзи династии, ныне уже сменившейся на Догаратов. Процветающий край, активно использующий

в хозяйстве ужасных ящеров, точнее по большей части наиболее мирных и травоядных из них, славился также знатными кланами щуров, охотящимися на драконов.

Кланы Рин, Фэн, Линь с давних времён подвергались нападениям динозавров и змеев, боролись с драконами, хотя по сути сами залезали своими расширяющимися и осваиваемыми владениями на территории, где те когда-то охотились. Вот чудища по привычки и воровали овец, быков, иногда могли унести и землепашцев, сгрызть цветущие яблони и виноградники, нанося большой ущерб местному сельскому хозяйству.

Так однажды талантливый юный маг, экстерном проходящий курсы и испытания в Иридиуме благодаря своим колоссальным умениям, быстро научившийся использовать собственный дар и внутреннюю силу, был приглашён в родные края Таурисаз, чтобы помочь местному хозяйству избавиться от нападений рогатого красного монстра.

Чешуйчатая огнедышащая рептилия с широкими перепончатыми крыльями и похожими на них крупными ушами, пульсирующими вокруг головы, словно жабо на наряде аристократа, была ввысь в пять с половиной саженей, если вздымалась тушей к небу и вытягивала шею, вставая на задние мощные лапы с крупными когтями, подобными камню.

Дракон скрежетал зубами, поднимал порывистый ветер крыльями, шевелил раздвоенным алым языком и изрыгал волны пламени, пытаясь одолеть выследивших его логово охотников, но победа оказалась за ними, в том числе при активном содействии юного талантливого волшебника.

Он ослеплял чудовище, заливал ему глотку кружащими потоками, концентрируя влагу из воздуха, лупил волнами энергии по туше, ослабляя чешую и делая дракона уязвимым для стрелков и метателей копий, поднимал ответный ветер, переламывая бунтующие крылья и защищал от пламени и порывов магическими капсулами и барьерами тех, кто успевал миновать когтей и зубов загнанного существа.

Поверженная туша была доставлена к деревням на радость жителей, череп в качестве пугала украшал центр крупного поля, отпугивая не столько птиц, сколько служа предостережением остальным драконам в округе. А из кости правой ноги лорд Иширо Моротимару, который и приглашал Бартареона в их земли, при помощи своих умельцев и мастеров сделал этот самый посох, украсив навершие крупным рубином, а также вьющейся змейкой по стрежню ещё инкрустировал россыпь более мелких камней граната, розового аметиста, красной шпинели, рубеллитов и также рубинов.

Вокруг этих камней вилась золотая лента, расползавшаяся особыми магическими символами многозначных узоров среди вырезанных вдоль самой кости рун и пентаклей, покрытых стойкими красками на драконьей крови. А эпифиз кости, её верхняя широкая часть, куда и был вставлен крупный драгоценный камень, был резчиками обращён в когтистую драконью лапу, чьи пальцы и когти, собственно, служили основной окантовкой и оправой, крепко удерживающей крупный самоцвет на своём месте.

Он уже не раз применял его с тех пор, чтобы обуздать и укротить диких созданий, мешавших мирной жизни королевства — нашествия виверн, расплодившиеся громадные пауки в лесах, крупные ящеры и лохматые хищные звери, в том числе и схватки многоглавыми драконами, гидрами и в той же Унтаре несколько стычек с разросшимися огромными осьминогами и кракенами, утаскивающими рыбаков и моряков, заплывавшими в порт, атакующими корабли и гружёные рыбой суда.

Но последние же несколько лет магический посох служил Бартареону по большей части только в качестве опоры. Иногда он мог подняться левитацией в библиотеке, иногда запускать взрывающиеся огненные шары в воздух на открытии турниров, рассыпавшиеся на искры, гаснувшие ещё до момента падения на зрителей, но вот сегодня такой катализатор собственной силу мог послужить ему верой и правдой при отпоре недоброжелателям.

Однако прежде, чем вступать в мобилизованные войска и насылать те же пламенные шары на врагов, предстояло защитить королевскую семью, спрятать в защищённые и секретные помещения, откуда, быть может, тем ещё придётся воспользоваться тайными подземными ходами, чтобы сбежать прочь в случае затяжной и успешной осады. И отыскать детей четы Дайнер требовалось в самый короткий срок, мешкать было нельзя.

В одном из жилых коридоров он увидел свою хорошую знакомую — полную, розовощёкую, и при этом невероятно шуструю и энергичную даму с каштановыми волосами, сплетёнными в две аккуратные косы по краям головы, чтобы те не мешались в делах и заботах. Её чёрно-коричневый костюм горничной с белым фартуком и характерный чепчик могли выдать ряд её обязанностей.

Однако эта бойкая женщина за сорок с небольшим была здесь не просто одной из служанок, а фактически дворецким — главной по горничным и нянечкам, контролирующей весь быт внутри замка: и кухарок, и мажордома, и интенданта с его смотрителями и снабженцами, руководила почти всем, что касалось обслуживания достопочтенных лиц.

В то время, как должность дворецкого в Олмаре была упразднена, чтобы между ним и Нейрис не возникало какой-либо смуты в понимании своих обязанностей. Дворецкий, однако же, оставался всегда в Триграде. Седой, но статный Парменион встречал и размещал гостей, отправлял слуг по поручениям, руководил сервировкой стола и подачей блюд, а если ему был нужен помощник для руководства горничными, кухарками и прачками, когда король что-то затевал в Триграде, то из Олмара приезжала Нейрис, с удовольствием принимая свои обязанности.

Это должно бы прозвучать странно, но ей нравилось заботиться о людях и фактически прислуживать Дайнерам. Она хорошо относилась к этой династии и сложившимся условиям жизни в королевстве под их правлением. Ей нравилась чистота вокруг, она ценила пунктуальность и исполнительность, имела талант руководить различным персоналом и тщательно следила, чтобы те выполняли свои обязанности слаженно и хорошо.

Больше всего она любила прислуживать Саре, Кирстен и маленькой Леноре — помогать им с выбором нарядов на бал или званый ужин, советовать подходящие украшения, заниматься макияжем и давать различные женские советы.

Нейрис гордилась собой, когда у неё всё получалось и шло по плану, иными словами, выглядело так, как та это себе представляла, если речь шла, например, об уборке или красивой подаче блюд к столу. Она и вправду была из той породы людей, которые изумительно хороши были в качестве помощников, следящих за порядком. И такая прислуга очень ценилась.

При своём жаловании она уже могла кого-то из своих детей сделать землевладельцем-помещиком, но пока не могла решить, кого же именно, да к тому же сейчас на ней и вовсе был четырёхлетний Деган, а такой малыш — это всегда бесконечные заботы.