Кровь леса
Шрифт:
– Можно я попробую?
Поколебавшись, Нанджи кивнула:
– Только осторожно, – хотелось бы верить, что в голосе девушки действительно было нечто большее, чем просто предупреждение.
Мы соприкоснулись кончиками пальцев, волшебная нить была немногим толще волоса, я потянул, удерживая силу. Это было непросто, нить норовила вырваться и обмотать меня с ног до головы. Нанджи встала рядом, чтобы в случае ошибки вмешаться. Я все же намотал волшебную нить на кисть руки. Магия пощипывала кожу. Я протянул смиренное заклинание девушке, и она убрала моток
– Ты умелый маг.
На этакое заявление мог только глуповато ухмыльнуться. Великий маг, призыватель искорок, Повелитель Света… Представления не имею, как у меня выходит то, что выходит. Воображаю – и оно случается. Вот как сейчас.
– Огонь, – попросил я, присев над приготовленной Нанджи кучкой хвороста и вытягивая над ним руку.
В ладони появилось горячее алое зернышко, так моему внутреннему видению представало это заклинание. Тот же «ширак». Я потихоньку начал тренировки в магии, Нанджи помогала, но чаще наблюдала с изумлением. О магии вэйри говорить избегала.
Дымок защипал полуслепые глаза, я отодвинулся. Скоро огонь весело затрещал. Нанджи расставила на коряге чаши, формой похожие на большие восточные пиалы.
Вкусно запахло бульоном и травкой, заменявшей здесь чай или кофе. Завтракали в молчании, по очереди прикладывались к чаше с горьковатым бодрящим напитком. Нанджи сходила к ручью, вымыла чашки, свернула их в трубочки и рассовала по карманам плаща. Я распинал по сторонам кучу вялых веток и мха, служившую нам постелью. Нанджи бросила Зеленое Слово, заклинание упало с ее губ на лесную землю.
Через час ломаный кустарник отрастит свежие листья, вытоптанная трава воспрянет, на старательно политом водой кострище вырастут лопоухие кипы мха. Через два никто не скажет, что здесь кто-то ночевал, и не один день.
Я так не умел, хотя научиться пытался.
– Спасибо за гостеприимство, – я поклонился поляне и ручью. Почувствовал удивленный взгляд девушки. Она помедлила и поклонилась тоже.
Мы взялись за руки (не то чтобы в этом была необходимость) и пошли.
К полудню мы наткнулись на крохотную речку или широкий ручей и пошли вдоль него. Привал Нанджи объявила нескоро. Я с облегчением уселся в траву, отдуваясь. Почувствовал на себе взгляд девушки, помахал рукой – в порядке, мол. Чужое беспокойство отхлынуло.
С помощью биомеча, обращенного в длинное тонкое копьецо, Нанджи в два счета наострожила рыбы. Я снова поразился тому, как быстро привыкшая к магическому оружию девушка освоилась с чужой техникой.
Костер разводить не стали. Перекусили сырой рыбой, она оказалась не столь уж отвратна на вкус, как я опасался. Не люблю всякие там суси.
Пошли дальше – вдоль ручья, потом свернули в лес. Я шел прямо за Нанджи, продирался через густой подлесок. Большие деревья, угнетавшие низинную флору, были покарябаны давно отбушевавшим пожаром, и зеленая мелочь бурно пошла в рост, не проберешься, наверное, это и означает «через тернии»…
Нанджи споткнулась.
– Серый, погоди…
– Что такое? – Конечно, я смотрел девушке… в спину, замечая, как красиво она двигается – даже в моем купированном зрении. Но вообще-то, она не могла заметить мой возбу… восхищенный взгляд!..
– «Per aspera»? – недобро спросила Нанджи. – Красиво двигается? И пожар моими глазами посмотрел!
Она обернулась, и я попятился. Оглянулся судорожно – и не увидел ничего, кроме темных и светлых пятен!
– Погоди. – Я моргал, таращился и оглядывался изо всех сил, пока слезы из глаз не потекли и шея не заболела. Но – все те же разноцветные пятна, и только!..
Пришло озарение. Я городской ребенок. Лес знаю не настолько, чтобы провести параллели между давним пожаром и процветанием низинной растительности…
Эта мысль принадлежала Нанджи.
И смотрел я ее глазами, и ненароком подслушал мысль, и перебросил свои.
– Я нечаянно, – сообщил я.
– Нет, – Нан явно злилась. – Ты нарочно!..
– Да не умею я!.. – крикнул я одновременно вслух и на «телепатической» волне. Нанджи аж схватилась за голову. – По крайней мере, специально не умею.
– Но это невозможно!.. – заорала теперь она. – Перестань лезть ко мне в голову!
– Оно само!..
– Тао, возникающее само по себе, бывает только между… – девушка замолкла.
– Договаривай. – Я взял ее за руку.
Нет. Нет. Нет. – Она «заговорила» короткими рублеными мыслями. – Между нами… Ты же нелюдь!..
Это ничего не значит. – Мой ответ «прозвучал» так же. Тихая Речь, так называется телепатическое общение, когда передаешь кому-то лишь слова и избранные образы. Как любое искусство, оно требует тренировки… и я ненароком передал то, что вовсе не собирался.
Нан ойкнула, поймав «беглый» образ, попыталась отстраниться, отключиться. Да чего уж теперь…
И я закрыл глаза, продолжая кидать образы. Нет никаких нелюдей, все люди – люди. Этой ночью мы могли стереть все границы между людьми и вэйри. Вот примерно так…
Нан часто задышала, замотала головой и вдруг выдернула руку.
– Ты… то, что ты думаешь… – проговорила неверным голосом. – Это невозможно. Человек и равнинник никогда…
– Разумеется, никогда, – сообщил я. – Вот только я видел твои мысли, как ты, – мои. И думала ты о…
– Нет!.. – взвизгнула девушка в полной панике. – Это… это тело. Просто непроизвольная реакция.
– Конечно, – сказал я. – Но тогда почему ты сейчас говоришь вслух?
Мы стояли, глядя друг другу в глаза, стояли на расстоянии ощущения тепла тела другого, но я и не пытался сделать шаг. Нанджи тяжело дышала.
– Это какая-то магия? – спросила сипло. – Вы умеете подделывать такое?.. Не смей!..
Она занесла руку, чтобы ударить, – и я поймал ладонь, швыряя по телепатическому каналу все. Тактильный контакт, как правило, усиливает тао.