Кровь оборотня
Шрифт:
В ответ она зашипела, и у него мороз пошел по коже. Марьяна забралась на него сверху, оседлав его, и наклонилась над его лицом.
— Что за семья Мондиелли?
Ее ногти впились в грудь, но не до крови. Кажется, его собрались пытать. Давид ухмыльнулся, но улыбка сползла с его лица, когда Марьяна прочертила ногтем болезненную дорожку вниз, к паху.
Он попытался ее спихнуть, но она плотно сжала колени и словно выпустила когти. Он охнул от боли и поерзал, стараясь сесть.
— Вот здесь небольшое пятнышко… — хрипло прошептала она. — Совсем белое…
Ногтем она надавила на
— Прекрати!..
— Похоже на нарушение пигментации…
— Что тебе надо?
Ему удалось сесть, но не спихнуть ее с себя. Она смотрела на него громадными желтыми глазами, совершенно безумными. Никакая она не шпионка, просто психопатка!.. Кошка бешеная! Как его угораздило с ней связаться?.. Идиот!..
— Это витилиго, — сказала она и торжествующе улыбнулась. — Твою мать звали Лучаной?
Ему показалось, что он рухнул в ледяную прорубь. Как ей удалось? Откуда она узнала? Это невозможно! Отчаяние придало ему силы, и он опрокинул Марьяну на кровать, крепко прижав ей руки и нависая над ней.
— Ты совсем сбрендила?
— Витилиго обычно наследственно. Какой шанс встретить в глуши двух людей с одним и тем же заболеванием? Мне интересно, Огюст тебе отец или… брат?
Надо было взять себя в руки. У нее нет никаких доказательств, одни лишь догадки, но… Ему хотелось ее придушить. Просто придушить. У него дрожали руки, когда он отпустил ее и сел на кровати. Марьяна обвила его руками сзади за шею и зашептала на ухо:
— Ты словно хитрый лис… постоянно улыбаешься… Катена упоминала, что Лучана тоже всегда улыбалась… Она исчезла с острова тридцать пять лет назад… Сколько тебе лет, Давид? Кто твой отец?
Он переплел пальцы в замок с такой силой, что хрустнули костяшки, и закрыл глаза. Пусть говорит… он спокоен… спокоен… Он думает… и что-нибудь придумает… Он всегда выкручивается…
— Ей тогда было шестнадцать… Несчастная любовь? Или хуже?.. Ее изнасиловали? Ты вернулся отомстить?..
— Я вернулся получить свое!.. — вырвалось у него.
Ее хриплый смешок пощекотал ему щеку.
— Я помогу тебе, Давид, правда… Я тебе не враг. Только скажи… Твоя мать видела… оборотня?
Он скинул ее объятия и удивленно обернулся.
— Ты что, совсем чокнутая? У тебя это стало идеей фикс?
— Ты сказал, что она похожа на меня и верит во всякое… Давид, я хочу с ней поговорить. Серьезно. Позвони ей.
Он не знал, что и думать. Нет, она точно не шпионка Мондиелли. Та не стала бы вести себя так нелепо. И тут, словно в насмешку, раздался телефонный звонок.
Он за шкирку выволок голую Марьяну в ванную комнату, закрыл дверь на замок и только тогда прошел в кабинет, где она не могла его подслушать, разве что и в самом деле была кошкой с острым слухом.
— Давид, старик вернулся, — сообщил Огюст.
— Что? Почему?
— Не знаю! Мне позвонила Касьенн. Я уже на пути домой. Попытаюсь узнать детали. Но ты подумай… Ты никому не говорил о наших планах?.. Он же не мог узнать о них?
В голосе Огюста слышалась паника. Давид посмотрел в сторону запертой ванной. Марьяна все время была с ним, за исключением того получаса, когда он оставил ее одну у Катены. Теоретически тогда она могла позвонить старику из лавки и предупредить его о том, что замышляют за его спиной. Но зачем? Или ее все-таки послали Мондиелли? А может, это Касьенн? Но Огюст же не настолько глуп, чтоб не понимать?..
— Никому. Я никому ничего не говорил. Успокойся. Может, он просто что-то забыл?
Огюст издал смешок:
— Мой отец никогда и ничего не забывает, Давид.
Давид положил трубку на рычаг допотопного телефона и невидящим взглядом уставился в окно, из которого был виден дом Шастелли.
— Я тоже ничего не забываю, — прошептал он.
ГЛАВА 10
Марьяна оперлась о бортик ванной, пытаясь унять дрожь в коленях после чересчур бурного секса. Она всегда считала себя достаточно выносливой, но сейчас едва могла справиться с шумом в ушах. Должно быть, стареет. Телефонный разговор доносился до нее как сквозь вату. Марьяна так и не решила для себя, оборотень Давид или нет. Ей хотелось верить в это, но с другой стороны, это бы означало, что именно он столкнул ее в яму. А это выражение удивления на его лице, когда она обвинила его в покушении?.. Ей показалось, что оно было искренним, пусть и мимолетным. Впрочем, Давид хорошо владел собой. Щелчок телефонного рычага ознаменовал окончание разговора и заставил Марьяну собраться. Она плеснула водой в лицо и заколотила в дверь.
— Выпусти меня! Я могу тебе помочь!
Открыл он не сразу. Очевидно, потратил время, чтобы привести себя в порядок и надеть штаны.
— Мне не нужна твоя помощь.
Он втолкнул ее обратно в ванную и закрыл за собой дверь.
— Я все слышала.
Скептическая ухмылка.
— Неужели?
— Старик почему-то решил вернуться. И кажется, Огюст в панике, верно?
Его лицо застыло.
— Как? — он оглядел ванную. — Даже если ты поставила «жучок», то как здесь?.. У тебя же нет ничего?
Он вздернул ее на ноги и оглядел с головы до пят, словно и в самом деле ожидал обнаружить на ее голом теле незамеченную ранее «прослушку». Марьяна подобрала волосы наверх и покрутила головой.
— Видишь, никаких микрофонов… Послушай, я устала… Просто прими на веру, что у меня невероятно острый слух, ладно?
Он отпихнул ее и потянулся к шкафчику с туалетными принадлежностями. Его спина была похожа на изрядно потрепанную когтеточку. Марьяна усмехнулась и провела пальцем по свежей царапине.
— Черт бы тебя побрал! — вздрогнул он и поморщился, доставая йод.
— Давай помогу хотя бы с этим… — предложила она, отбирая у него бутылочку. — А потом ты отвезешь меня в дом Шастелли, и я попробую все для тебя разузнать. Мне возвращение старика тоже не с руки.
— Я тебе не верю, — буркнул он.
— Ну я иногда себе тоже не верю, — философски заметила Марьяна, щедро разрисовывая ему спину йодной сеткой. — Но что поделать?..
Особого выбора у Давида не было, разве что запереть Марьяну у себя дома. Но что это решит? Ведь рано или поздно ее хватятся, а кроме того, тогда она явно не будет столь уступчива. Придется отвезти ее обратно к Шастелли. Он распахнул перед ней дверцу автомобиля и сказал: