Кровь Титанов
Шрифт:
— Чужих нам тут на фиг не надо, — для порядка сказал он. — Если бузить не будете, заезжайте. С лошадьми у нас не очень, но пару кляч найдем. И даже продадим, все равно через день-другой сдохнут.
— Благодарствуем за доброту вашу, — поклонился Боресвет. — Вы бы, в натуре, железо убрали бы к Блину. Пацаны здесь реальные, что значит, нервные и донельзя подозрительные. Чуть что не так — сами заберут и в сторонку сложат. Топоры отдельно, вилы отдельно. И руки отдельно, которые весь этот хлам держали.
Что значит вежливый разговор! Вилы, топоры и прочие боевые орудия производства мигом исчезли, словно их не бывало. Варвар завистливо покрутил головой. Он так не умел уговаривать, с этой... дипломатерью. С другой
— Добро пожаловать к нам, в Таракановку, — пригласил повеселевший староста. Человек этот был немолодым, повидавший жизнь во всех позах, а оттого понимал, раз предупреждают, бить не будут. Сразу, во всяком случае, а уж что потом будет, сие Творцу одному по четвергам ведомо. В общем, хорошие парни собственной персоной, плюс одна девушка, которая хоть и не парень, а нехорошей язык не повернется назвать. Вырвет тут же, с корнем, и узлом вокруг шеи завяжет.
— В натуре, и здесь Таракановка? — удивился голунец. — Слышь, тело, мы, случаем, не в Гардарики притопали? Хотя, моря вроде не переходили...
— Да нет, это Ледания, — сознался староста. — Хотя сами мы — из Гардарики, из Тьмутараканского княжества. То есть, предки наши оттуда.
— Да, тараканов там — тьма, — согласился Боресвет. — Небось, предки и с собой децил прихватили, когда сюда сваливали?
— Такой децил, что до сих пор не передавить, — сознался староста.
Успокоились местные, оружие убрали, бородатые рожи улыбками расцвели. Которых, правда, из-за бород и усов не видно вовсе. Таль огляделся по сторонам, деревня как деревня, нипочем не скажешь, что народ здешний откуда-то там переселился. Девки, правда, попрятались, но это ни о чем не говорит, любят они прятаться, и все тут. Зато дети высыпали поглазеть на пришельцев, нормального мальчишку нипочем не удержишь дома, если что-то интересное на улице. Хоть розгой грози, хоть рыбьим жиром — все равно не поможет, это Таль знал наверняка. Сам таким был не так и давно.
Дома деревянные, формы странной. Боресвет тут же пояснил, что зовутся они избами, а варвар заявил, что в такой вот штуке с лягушачьими ногами он по болоту и прыгал. Трубы из обожженной глины, некоторые дымятся. Окна бычьим пузырем затянуты, у него светопроводимость куда выше, чем у того же дерева. В общем, обычная деревня, каких на свете бессчетное множество. У его отца таких десяток во владениях.
Староста извинился и ушел, чтобы буквально тут же появиться с двумя чем-то недовольными мужиками и двумя же подконвойными лошадьми. Таль подумал, что он все-таки мастер свой товар нахваливать. Какое там через день-другой, по виду эта кляча сдохнут сразу же, как только он, Таль, десяток шагов проедет. А под Боресветом — как только в седло сядет.
— Вы не смотрите, что неказисты, — объяснял староста. — Животина надежная, выносливая. Верблюд от зависти сдохнет, какая выносливая.
— А у вас и верблюды есть? — оживилась Лани. Верблюдов она еще не видела.
— Нету верблюдов, — вздохнул староста. — Передохли к Блину. От зависти, я ж говорю. Да и на что нам верблюды в лесу? Только волков подкармливать...
Лошадей осматривали Лани и Боресвет. Они в них что-то понимали. Что именно, неизвестно, но и тот, и другая, утверждали, что в конях разбираются. А Лани еще и в клячах, вдобавок. Осмотрев, принялись торговаться. Это у них тоже получалось лучше, чем у прочих. Нанок, к примеру, торговаться совсем не умел. Сколько спросят, столько и платил, а если уж совсем дорого — в зубы. Чтобы совесть проснулась.
— Эй, а гоблина забыли, — спохватился Таль. — Ему тоже кобыла не помешала бы.
— Моя да, голодный, — сообщил гоблин.
— Да не для еды, башка зеленая, — сообщил варвар. — Ехать на ней, понял?
— Моя лошадь не ехай на, — испугался зеленый. — Народ моя никогда не ехай. На волках только ехай достойно.
— Вот все сейчас брошу, и пойду тебе волка ловить, — обозлился Нанок. — Он же тебя за милую душу схарчит, не посмотрит, что мясо зеленого цвета.
— Мясо — не зеленый, — возразил Харкул. — Кожа зеленый только, мясо — нормальный. А лошак мне не надо, моя бегом любой лошак обгонит. — Клянусь Беодлом, — добавил гоблин, малость подумав и без акцента. — Моя жаль, оборотень тот ушел. Вот на ком катайся моя, и горя не знай! А так пешком лучше.
— И сколько ты бегом одолеешь? — скептически спросил Нанок. — Загнешься ведь к Беодлу, весь день бегать-то. Бери, пока дают, чучело зеленое.
— На фиг, — сказал гоблин опять же без акцента. — Моя не загнуться. Моя бегать быстро и долго, а лошаки ваши сдыхать от зависть. Как вер... верглю... На фиг!
Лани и Боресвет ожесточенно торговались со старостой и непонятными мужиками, очевидно, хозяевами лошадей. Причем первую скрипку играла, безусловно, девушка. Остальные только время от времени открывали рот и тут же закрывали обратно от невозможности вставить хоть одно слово. Вообще-то, болтливой она не была, совсем даже наоборот, но когда торговаться начинала, лучше и не пытаться перебить.
Наконец, ударили по рукам. Старосте ударили, когда он их к деньгам протянул. Правильно, кстати, не фиг к чужому серебру невесть что тянуть. И торг продолжался дальше, пока лошадей не купили, как и предполагал Боресвет, за мелкую монету.
На сдачу прикупили немного еды и пива. И покинули маленькую деревушку, довольные удачной покупкой. Крестьяне, впрочем, тоже обиженными не выглядели.
Боресвет сидел на свежекупленной лошади, как влитой. Ноги, правда, иногда касались земли, приходилось их поджимать. Талю пришлось хуже, без седла и стремян ехать не в пример тяжелея, чем с упомянутыми аксессуарами. Бол ехидно посмеивался, говоря, что выглядит он богатырем на такой-то кляче. Лани тоже не упустила случая поиздеваться, спрашивая, все ли у него в порядке. Ларгет отшучивался, что все прекрасно, скаля зубы в эльфийской улыбке, ослепительной и загадочной. А себе дал слово обязательно найти и выучить заклинание по материализации лошадей и упряжи. А также по превращению иных так называемых людей во что-нибудь более молчаливое, типа камня. Пусть даже заклинания упомянутые окажутся какого-нибудь запредельного уровня... третьего, например, или второго.
Гоблин не обманул, держался вровень с конными и даже не особо запыхался. Да, выносливости у него хоть отбавляй, он бы с таким наперегонки марафон нипочем бы не побежал. Да и без него тоже, охота была в такую даль бегать.
Дорога стелилась под ноги не в пример веселее, чем раньше. Все-таки, конь — великое достижение цивилизации, пусть даже такой напрочь заморенный и недоукомплектованный. Все равно лучше, чем пешком шлепать. Правды вообще нет, а в ногах — еще меньше.
Боресвет снова ускакал вперед. Таль тихо хихикнул. Со стороны казалось, что конь у воина о шести ногах, как Слейпнир какой-нибудь легендарный. Все-таки, сажать богатыря на такого вот недомерка лошадиной породы — издевательство не простое, а изощренное. Хотя объяснить, чем одно от другого отличается Ларгет нипочем бы не взялся.
Леса по обе стороны дороги уже изрядно намозолили глаза. То и дело дорогу перебегали не пуганные зайцы — людьми не пуганные. Волки с этой частью своих лесных обязанностей справлялись как раз исправно, хотя на людей предпочитали не нападать и вообще на дорогу не выходили. Хотя и выли по ночам с неизвестными целями.
— Нет, в Школе было лучше, — заявил Бол. — Там хоть заклинания учили, есть давали вовремя. А здесь бьешь-бьешь лошадь задницей, а все равно никак не сдохнет.
— Плохо бьешь, значит, — решил Ларгет. — Или задница у тебя тощая.