Кровь в венах не утаишь. Студент-наемник 3
Шрифт:
Тут уже начались настоящее столпотворение и полнейший беспорядок, который, впрочем, будущие маги быстро преодолели. Те, кто решил уехать, выстроились в несколько рядов и под диктовку принялись писать заявления о переводе и приказы, каждый сам на себя, чтобы ректор только поставил подпись и печать.
– А ты что? Остаешься? – подбежала к Лису Эльзия.
– Увы… – развел руками парень. – Это секрет, конечно, но мне в Новгородчине появляться нельзя.
Девушка серьезно покивала, затем чмокнула друга в щеку и убежала подписывать свой приказ. А Лис задумался. Его контракт с вимами предполагает
И вообще, приедет он туда сейчас по заявлению и приказу ректора или просто проберется тайком, дела не меняет. Холика и Джесси могут помочь только в защите от вимов непосредственно, но не от властей, если Уральский клан договорится с вельможами. А значит и незачем подставлять подругу. Пусть Джесси нормально учится, она же сверхмаг, который сейчас станет еще сильнее, ведь она как раз использует в основном светлую и темную магию. Причем обе у нее равны и невероятно сильны. Может она последняя надежда всех магов, которые подадутся в Новый Университет. А тут он позовет её с собой в изгнание, точнее просто бежать куда глаза глядят, и она конечно же не бросит друзей. Но лучше от этого никому не станет.
К удивлению Лексиса, в университете решили остаться не так уж мало преподавателей и студентов. Почти поголовно решили уплыть только девушки, которым церковные правила обещали очень существенные ограничения. Хотя с учетом того, что их было большинство, в итоге в университете осталась от силы четверть студентов.
А к обеду и приказ пришел. Точнее, его лично принес новый ректор, возглавлявший внушительную делегацию в рясах. Оставшиеся студенты наблюдали за сменой власти из окон общежития, враз вспомнив главное правило нездоровых коллективов – держись от начальства подальше.
Через час в общежитие пришла новая секретарша, молодая девушка в светло-зеленом балахоне монашки, и с единственным сомнительным украшением в виде деревянного священного символа из трех параллельных палок, перечеркнутых четвертой, висевшем на обычной веревке на шее. Она опасливо покричала из холла, призывая студентов явиться пред очи новых преподавателей, большую часть которых мобилизовали в ближайших семинариях.
Лексис и выйти не опасался, и лезть вперед не хотел. Но к нему явилась целая делегация во главе с Голом, который тоже решил остаться. И один из парней попросил:
– Слушай, Лис, выйди ты первый. Как от студентов представитель. А то нам что-то не хочется на рожон лезть. А вдруг наезжать начнут, а мы же не ответить не сможем. А если будут правила семинарий вводить, то это же и порки… А нам такое непривычно. Будет нехорошо, если здесь война начнется. А ты барон, герой, орденоносец. Трижды орденоносец.
Лис кивнул, надел свою лучшую одежду, сверху накинул мантию студента, а уже на нее нацепил значки орденов, которые положено вешать прямо на боевые доспехи. Из самих-то орденов он только один видел, да и тот уже давно продал.
Ну и баронский перстень не забыл. Так и вышел к новому начальству. Точнее, вышел он к переминавшейся с ноги на ногу у входа в общежитие монашке-секретарше.
Девушка аж охнула, увидев такую красоту. В том смысле, что на парня она старалась прямо не смотреть, а вот пялиться на ордена вроде как даже ей допустимо.
– Барон де Пенёк, – отрекомендовался Лис. – Студент второго курса. Делегирован от студенческого коллектива.
– О, боже, – с придыханием прошептала монашка. – Вы такой герой!
Парень только усмехнулся и пошел сначала вслед за секретаршей, а потом и перед ней, потому что девушка стеснялась идти перед такой важной персоной.
В отличие от секретарши, новый ректор, пожилой священник, важно развалившийся в кресле Барам-Алая и обводивший торжествующим взглядом кабинет, так сильно на награды и на перстень не среагировал, но спросил вполне вежливо:
– Куда попрятались студенты?
– Ждут распоряжений. Официальных, – пожал плечами Лис. – А я пришел узнать о новых правилах. Зачем вам в кабинете толпа? И одного представителя хватит.
– Да уж… А правил то и нет… – задумался священник. – Хотя что тут думать? Возьмем семинарские. Прикажу секретарше вывесить.
– Такие нельзя, – покачал головой Лексис. – Здесь же не семинария. Или тогда уж надо преобразовывать в семинарию.
– А вы мыслете в корень, молодой человек, – довольно покивал ректор. – Я бы преобразовал в семинарию, но нам столько священников не требуется. Нужны светлые боевые маги. Так что будем вас переучивать.
– Значит правила должны быть университетские. Как основа.
– Нет, такой вольницы не будет.
– Но пока нет новых, действуют старые?
– Нет! Сегодня будут вам правила, – рыкнул жрец. – А пока сидите в общежитии, действительно. Нечего тут беспорядок разводить.
Лис только пожал плечами и откланялся.
Он принес весть остальным студентам, затем сходил узнать про обед, но никто ничего не готовил, хотя повара охотно выделили ему несколько мешков сухих пайков в виде сухарей и сыра, которые он и отнес голодающим студентам. Затем Лексис пошлялся по университету, но из хоть сколько-то значимого разглядел только парочку светлых церковных колдуний, которые обживали преподавательские кабинеты. Но те были очень не молоды и парня не заинтересовали.
Потом он видел как к лазарету пронесли какого-то жреца, как стало понятно со слов тащивших его монахов, попавшего под удар боевого артефакта. А нечего тянуть кривые ручонки куда не следует! Это они ещё до хранилищ личинок химероидов не добрались…
Затем Лис забрел в приемную ректора узнать про подготовку новых правил и застал очень задумчивую секретаршу, которая при его виде суетливо вскочила и принялась безудержно краснеть.
Лис только ухмыльнулся и сел почитать, что уже наготовили, и тут кажется стал понимать, почему эта монашка такая нервная. В приемную заглянул какой-то бравый вояка из церковных войск, принесший очередной пакет с какими-то распоряжениями, и мечтательным взглядом сначала осмотрел золотистые стены, а потом уставился на секретаршу. Ну да! Заклинание на воротах никуда не делось, и немалая доля посетителей пытались искать счастье с женщиной из комнаты с золотыми стенами, вгоняя монашку в самую настоящую панику.