Кровь земли
Шрифт:
В Техасе много чудаков. Но они местные. Они любят все большое, грандиозное. Население местного городка хоть и пришлые в своем большинстве, но принимают привычки коренных жителей этого региона. Поэтому они уже стали техасцами, и им нужны большие поступки.
Маленькому Майклу тоже подарок – игрушка. Самолет Hawker Siddeley Hawk, он же «Хок», в переводе «Ястреб». Состоит на вооружении Королевских ВВС. Довелось наблюдать, как пилотажная группа «Красные стрелы» выступает на «Хок». Красиво. Особенно всем понравилось, как они дымом рисуют в небе фигуру «Пронзенное сердце».
Пришло время идти. Ну что, Евгений! Я так редко поступаю, но ты у меня единственная надежда, единственный шанс. В противном случае Центр меня будет склонять к сожительству со слоном. В переносном смысле, конечно. Но все равно очень неприятно. Очень.
Расстояние небольшое, пройдусь пешком.
Возле дома Эшли стоял джип Гейтса, двое не знакомых мне мужчин что-то обсуждали, держа в руках стаканы. Судя по их загару, они были в командировке вместе с хозяином дома, у местных он заметно бледнее. Хозяина с ними не было, его я узнал бы по фотографиям.
Работа приучила меня минимально привлекать к себе внимание. Но здесь пришлось. Приезжий. Из деловой столицы страны. Заморская зверушка. Но может быть и опасна. Поэтому нужно играть простачка, не вызывать у них агрессии, подозрений.
– Привет! Как дела?! – поприветствовал я. – День рождения здесь празднуют?
– Привет! Дела хорошо! А у вас? Здесь празднуют. А вы?..
– Это тот парень, который чуть не задавил ребенка.
– А! Местный герой!
– Я – не герой, мне просто повезло.
– И хорошая реакция!
– Да! Жить потом с сознанием, что под колесами твоего автомобиля погиб ребенок… Мне даже страшно представить это… Поэтому я здесь. Чувствую, что обязан навестить мальчишку.
– Да, малец очень шустрый. За ним глаз да глаз нужен. Моя жена пару раз с ним сидела по просьбе Эшли. Стоило только отвернуться, как он уже в кухонном шкафу рылся. А кота мы искали два дня после его визита. Поэтому неудивительно, что он очутился на улице. Когда рассказали отцу, так с ним чуть инфаркт не случился. Вечером мы его отпаивали в баре. Он почти бутылку «Бурбона» выпил и не опьянел. Сказал, что теперь будет праздновать у сына второй день рождения. А вы, мистер, теперь тут желанный гость. Так что заходите! Все в сборе, вас ждут!
Делать нечего, вошел. Народу было немало для такой гостиной. Все сразу замолчали, когда мы вошли с улицы, и так внимательно оглядывали меня, что даже как-то неуютно стало.
– Добрый день! Меня позвали на праздник…
– Конечно же! Проходите!
С кухни вышли Эшли и ее муж. Его я узнал по фотографии. На руках Билла сидел сын. В руках у него был мой подарок – вертолет.
– Заходите же! Не стойте в дверях! – захлопотала Эшли и повернулась к мужу: – Вот, дорогой! Это – он!
Билл пошел мне навстречу, а мальчишка что-то залепетал, призывно размахивая вертолетом.
– О! Это вы! Огромное спасибо!
– Я ничего не сделал! Просто Бог отвел, – убедительно сыграл я смущение и скромность. Мне до чертиков надоело быть в центре внимания гостей. Тень – моя привычная атмосфера.
Сорванец Майкл потянулся ко мне.
– Ах да! Я же и тебе принес новую игрушку. Пора тебе уже переходить от вертолетов к самолетам. Пока не летающий. Осваивай.
Отец осторожно опустил сына на пол. Тот, не выпуская вертолет, потянулся к новой игрушке.
– Ну а вас – с днем рождения! И маленький подарок. Это чтобы Эшли оторвать от кухни и вывезти в город. Вы достойны хорошего ресторана. Ну и десертов там много. Майклу, думаю, тоже понравится!
– Спасибо! – подошла к нам Эшли.
– Спасибо! – поблагодарил и хозяин дома. Затем широким жестом показал в сторону импровизированного бара: – Что будете пить?
– Виски.
– Конечно! «Бурбон»?
– Безусловно! Со льдом! На улице жарко.
Он соорудил виски со льдом и повел меня знакомить с гостями. Все были сотрудниками компании и жителями этого городка. Они дружески улыбались, трясли мою руку.
А мне был интересен только один гражданин в этой толпе. Скотт. Он же Скотников Евгений, по совместительству – Джон.
Но нельзя бросаться к нему сломя голову.
Джон стоял в стороне. К нему периодически подходили мужчины, что-то говорили, улыбались, но стоило отойти, как улыбки стирались с их лиц. Было видно, они понимали, что Скотт начальник и без него намного лучше.
Да и сам Скотников не совсем был рад этому мероприятию. Хотя, судя по всему, с хозяином дома они были в дружеских отношениях. И улыбки, и слова выглядели вполне искренними.
Обходя со стаканом гостиную, я подошел к Скотту.
– Смотрю, вы осваиваетесь здесь быстро. Стали популярны, – приподняв свой бокал на уровень глаз, заметил он.
– Знаете, мне не нужна такая популярность.
– Согласен, – кивнул Джон. – Смотрю, вы тяготитесь своей ролью спасителя.
– Конечно, Джон! Я приехал по делам, и имидж спасателя не входит в мои планы.
– У вас получилось? Вы достигли своей цели?
В произношении, особенно после выпитого, у него чувствовался русский акцент. И даже построение предложений получалось по-русски. Англоговорящий так не скажет.
– Не совсем то, что я ожидал, но над некоторыми участками можно подумать. Взвесить все «за» и «против» и решиться на приобретение участков под разведку и добычу нефти и газа.
– Вы – интересный человек! Когда везде сворачивается добыча и производство, потому что чертовы саудиты, кол осиновый им в сердце, роняют цену на нефть и вся нефтегазовая промышленность летит к чертовой матери, вы собираетесь вкладывать деньги в заведомо убыточный проект. Зачем?
– Падение не может продолжаться бесконечно. Это как маятник. Все зависит от амплитуды. Как синусоида. В идеале, хотелось бы, чтобы ее пики не сильно отклонялись от серединного – нулевого вектора. Не более чем на пять процентов. Так меня учили. Но это только в учебниках по экономике, всего лишь теория. Жизнь преподносит иные ужасы. И кризисы становятся все более цикличными, и период их уменьшается, а глубина падения увеличивается. Процесс рецессии увеличивается, а вот время периода роста уменьшается.