Кровь, золото и помидоры
Шрифт:
— Карло, ты хороший человек, — я покачал головой, и похлопал его по плечу, — если ты доставишь их невредимыми в лагерь и после этого мы оба умудримся вернуться обратно домой, то быть тебе сеньором.
Он вскинулся, стал чаще дышать и с трудом сдержался, чтобы не закричать от радости.
— Тихо! — я приложил палец к губам, — для этого нужно вернуться, так что просто выполняй мои приказы. Что же до девушек, я как христианин, не могу допустить, чтобы их через семь дней принесли в жертву Сатане. А ты Карло? Готов пожертвовать двумя невинными душами, чтобы спасти свою?
Его глаза округлились, и он замотал головой.
— Вот и я также, — тяжело вздохнул я, — пакуй этих спящих красавиц и береги, ты за них в ответе, пока не передашь сеньору Бароцци.
— Присмотрю, как за своими сёстрами, — он приложил руку к сердцу.
— Давай, действуй, я обещал, что вы покинете город до темноты, — поторопил я его.
Он кивнул и засуетился, осторожно прикасаясь к обнажённым девушкам.
Глубокой ночью, когда часть солдат ушла вместе с Карло, а город погрузился в сон, даже затихли пьянки и гулянки, мне пришлось прокрасться до Священного сенота, второй карстовой воронки города, только в отличие от той, где брали воду, в эту сбрасывали жертв, во время праздников. Уже там, я аккуратно сложил одежду девушек, все их драгоценности и громко прокричав, что хочу посвятить себя богу, столкнул при этом в воду два больших камня, затем вернулся обратно домой.
Ожидаемо, утром обоих девушек хватились, и очень скоро нашли то, что я подложил в качестве улик. Воровства среди майя практически не было, поскольку законы у них были крайне просты ввиду большой численности населения. Практически за все виды преступлений против общества, а кража считалась одним из таких, подозреваемый в ней, даже без доказательства вины, отправился сразу на жертвенник к богам. Поэтому-то, что вещи, что драгоценности спокойно долежали до утра и были найдены родителями. Вскоре нашлись и свидетели, которые слышали, как ночью у Священного сенота кто-то кричал и даже вроде бы, был слышен всплеск воды. Я думал придут ко мне, расспрашивать, но оказалось, все полностью удовлетворились версией, самостоятельного принесения себя в жертву девушками, не задаваясь особо вопросами, почему именно ночью и зачем им было это нужно. Решили и решили.
Моя же совесть была чиста, так что я выспался как младенец и с помощью рабов принял ванну, честно признавшись сам себе в конце, что двух симпатичных девушек, с нежными руками, мне тут явно будет не хватать. Сегодня же, как и обычно, я хотел продолжить ездить по крестьянским общинам майя, которые обеспечивали город едой и задавать вопросы, которые вводили их в глубокие размышления, вечером же пойти снова по гостям, знакомясь с отпрысками богатых семейств, на которых у меня также имелись свои планы.
Глава 29
25 мая 1201 года от Р.Х., г. Чичен-Ица, полуостров Юкатан
— Великий халач уиники — это наше общее решение, — перед Хуанк Силем, находившимся в отвратительном настроении, сидели на полу жрецы, в том числе и те, что приехали из Майяпан, побывав вначале в Экабе.
— Вы гадали? — грозно спросил он.
— Трижды, о повелитель, — жрецы ещё раз стали бить лбами пол, показывая, насколько они серьёзны.
— Шу Кон, ты верховный жрец, всегда соперничал со жрецами из Чичен-Ицы. Почему сейчас встал на их сторону?
Жрец, чей пышный головной убор мог сравниться по красоте и богатству с убором халач уиники, с трудом выпрямился из-за его веса.
— Мы все ошиблись в пришельце, о великий правитель, — начал тот, пождав губы, — он сам говорил, что он воин-жрец, но мы, видя его воинский талант, не стали акцентировать внимание на втором титуле.
— Я не видел ничего, чтобы он делал на этой стези, — Хуанк Силем зло прищурил глаза, — он не отправляет обрядов, не приносит жертвоприношений. Откуда вы вообще взяли ту опасность для богов, ради которой я должен пожертвовать женой и сыном? Что неминуемо произойдёт, если пришельцы узнают о том, что мы принесли в жертву их правителя.
— Вы ведь мудро попросили его отправить письмо в свой лагерь, — жрец поклонился, — это даст время нашим воинам собраться и отбить ваших родных, а владыки чикин-чил выйдут в море, чтобы захватить то огромное каноэ, на котором приплыли чужеземцы, в нём наверняка полно сокровищ, которыми так щедро разбрасывается он среди знати Чичен-Ицы.
— Это не отвечает на вопрос, откуда вы увидели в нём опасность, — разозлился Хуанк Силем. Ему тоже хотелось заполучить сокровища чужаков, но ради этого он не готов был терять жену и сына. Прошлый штурм крепости привёл к большим жертвам среди воинов, и хотя жрецы сейчас настаивали, что это было просто потому, что не принесли достаточно жертв богам, перед войной, а вот если подготовиться, собрать больше войск и принести в жертву сотню хороших воинов, вместе с главой чужаков желательно, то боги обязательно гарантируют полную победу. Это его вдохновляло, но опасения за жизни родственников также присутствовали.
— О, великий, — жрец поняв, что ходит по грани, поскольку халач уиники готов был взорваться от гнева, стал торопливо объяснять, — как вы помните, несколько недель назад к батабобу и его советникам пришли посланцы из Экаба с вопросами о налогах.
— Ещё бы мне не помнить, если из-за этого вы уговорили меня остаться в городе ещё на две недели, — недовольно проговорил правитель.
— Да, это было весьма странное событие повелитель, поэтому, когда от ещё двух общин ялба уиникоб, живущих за городом Чичен-Ицы прибыли посланники с теми же вопросами, батабобы насторожились ещё сильнее. Последние попросили дать им уже перечень взымаемых с них налогов, с объяснением их величины.
— Что???? — у Хуанк Силем приоткрылся рот, — ялба уиникоб спрашивают о величине налогов? Что произошло? Какой бог им нашептал это в ухо?
— Батабобы тоже сильно удивились о великий повелитель, — жрец поклонился, — и они обратились к нам в Майяпан. Прибыв в Чичен-Ицу, мы совместно провели расследование и выяснили, что халач уиники Витале, посещал все эти общины и разговаривал с жителями.
— Просто разговаривал?
— Да. Задавал вопросы, спрашивал, интересовался делами, — подтвердил жрец.
— Тогда я всё ещё не вижу взаимосвязи этих двух событий, жрец, — нахмурился Хуанк Силем.
— Вчера и позавчера, в город прибыли посланцы сразу от пяти общин, и все, задавали батабобам один и тот же вопрос. Какова точная величина налога с их хозяйств и из чего она складывается. Они хотят это знать, во-первых, чтобы не платить лишнего, а во-вторых, чтобы знать точные размеры налогов на следующий год, которые они могли бы сами посчитать исходя из численности их общины.
— Ялба уиникоб не умеют считать! — изумился халач уиники, — не должны! Их дело работать!