Кровавая купель

Кларк Саймон

Ценное, чтобы они были вынуждены вознаградить меня десятиминутной поездкой на грузовике.

Освещение у них тут было в виде свеч и керосиновых ламп. Освещать-то они освещали, но по ночам общие помещения выглядели не просто темными, но чертовски угнетающими. А долгими зимними ночами будет еще хуже.

Я нашел генератор, которым они пользовались, когда только здесь обосновались. Потом поймал за шиворот пробегавшего пацана:

– Эй, постой-ка минутку... Почему никто генератор не запустит? Он же вполне исправен.

– Приказ

Босса. Слишком у нас мало горючего, чтобы тратить его на освещение.

– Почему не съездить и не привезти еще? Тут в городах и селах его миллиарды галлонов и только ждут, чтобы его забрали.

Пацан был встревожен и явно гадал, почему именно он попал под мой раздраженный перекрестный допрос.

– Куча причин. Гапы повсюду вокруг лагеря. И к тому же стало труднее искать горючее и запчасти. В окрестности есть другие лагеря, и все расходуется... Как-то Док с Мозаикой поехали аж до самого Бирмингема, но тамошние ребята поставили блокпост на дороге. И стреляют по всем, кто подъезжает близко. Если...

– А, блин!

Я пошел прочь. Это было неразумно, но я хотел себя проявить. Показать, что могу их подтянуть и не дать сползти в темные века.

Я стал рыскать по лагерю, как волк, ища, где применить свои таланты, сделать что-то, чтобы они уже не могли отказать мне в моей просьбе.

И еще было чувство, что у меня в голове тикают часы. Там, в Эскдейле, Курт и его прихвостни веселятся, а Креозоты накапливаются. И могут напасть в любой день.

– А как работает радио, если нет генератора? – цапнул я за шиворот очередного пацана.

– А? Ручной генератор. Мы по очереди заряжаем акку...

Я пошел дальше. В одном из сараев оказался колоссальный склад товаров. Будто сюда сносили все, что гвоздями не прибито. Шины, детали автомобилей, оконные панели, кухонные раковины, целые ящики моющих жидкостей, хирургические перчатки, презервативы с лакричным вкусом, рожки для мороженого, барбекю, обои... Все это было жизненно важно и полезно, как шоколадный пожарный.

Ныряя в этих горах, я ощутил, как мне в душу закрадывается странное чувство. Какое-то подспудное, бессознательное. Мне хотелось выполнить пророчество Дока насчет мессии.

Я затряс головой, пытаясь вытряхнуть из нее эту ерунду. Но пока я копался в складе, в голове складывалось убеждение, что я ищу что-то конкретное. Бог его знает, что именно, – но когда увижу, у меня в голове замигают лампочки и загудят колокола.

Шейла пришла на меня посмотреть.

– Будь терпеливее. Ник. – Нежность в ее голосе вызвала у меня покалывание на коже. – Поверь мне, запасы горючего действительноочень малы. Кроме того, что в баках машин, есть еще только в резервном баке за сараем.

Я что-то хмыкнул, отмечая, что заметил ее существование, и продолжал копаться в барахле.

– Ни

у кого еще не было минуты, чтобы разобраться, что здесь есть, – сказала она. – Просто тащили все, что могли. Куча бесполезного хлама.

Она смотрела на меня, испуганная, может быть, даже не немножко, пока я продолжал свои поиски Святого Грааля.

– Пока, Ник. Дай тебе Бог что-нибудь откопать. Я хмыкнул, и она неохотно ушла. Через десять минут, улыбаясь скорее как дьявол, а не как мессия, я прошептал:

– Эврика!

Штормовые облака закрыли небо так прочно, что свечи зажгли уже за ленчем. Босс сидел с мрачным видом. Было ясно как день, что в стакане у него что угодно, только не вода.

Я стоял и смотрел на них на всех с чувством, которое было смесью торжества и чистейшей психованности. Наверное, оно было написано на моем лице, потому что многие застыли с вилками в руках и глядели на меня, будто ожидая, что я сейчас разденусь и буду с голой жопой танцевать танго.

А я так небрежно спросил:

– А чего это мы сидим в темноте? Босс остановил стакан у самых губ и посмотрел на меня пристально.

– Свечи горят, – сказал Мозаика. – Как могут, так и горят, приятель. Я улыбнулся:

– Да будет свет!

И опустил руку, перебросив выключатели. Охи, ахи, визги – что хотите. А выражения лиц надо было бы вставлять в рамку на память потомкам.

– Ник, как ты это сделал? – крикнула Шейла. – Господи, я уже забыла, как они выглядят!

На всех лицах, поднятых к лампам, расползались улыбки. Только Босс был недоволен.

– Мы не можем тратить солярку. Ник. Отключи генератор.

– А он не включен, Босс.

Мозаика с отвисшей челюстью таращился на лампочки.

– Чудо... Ник сотворил чудо!

Док смотрел на меня мерцающими из-за очков глазами.

А я сел за стол и начал есть.

– Никаких чудес. Вы не знали, что в груде этого дерьма в сарае был похоронен новейший, фирменный, упакованный, с годовой гарантией генератор, работающий от газовых баллонов. Газ вы для кухни и отопления не применяете – пользуетесь дровами. Я видел, как кто-то выбросил восемь полных баллонов газа в крапиву за канавой, и решил, что могу их использовать. – Я подцепил ложкой кусок кролика. – При ваших запасах газа вы сможете гонять генератор по два часа в день всю зиму.

– Господи, он прав! – Док был ошеломлен. – А когда баллоны кончатся, можно будет ферментировать навоз и добывать метан. У нас будет электричество все время – для освещения, для передатчика, для... Минутку, Ник! Откуда ты знал, что там есть генератор?

– А я и не знал. Наверное, я классный нюхач.

Я продолжал есть, а они – нет. Они сидели и смотрели на меня.

В этот вечер, когда звучала музыка из динамиков и горел электрический свет, Босс подошел ко мне и протянул стакан виски: