Кровавая Месть

Белоснежные своды амфитеатра, фанфары, трубы и тысячи ангелов раздражали своей идеальностью. Аиррэль и Лиирта ждали своего часа. Я безцеременно подвинул худощавого ангелочка и занял его место. Рядом уселась остальная компания. Маршал хмурился, но старался не показывать волнение, Вилли молчаливо и зачарованно оглядывался с неподдельным восхищением, а посмотреть было на что: красота высоких золотых колонн и исполинских сводов завораживала и унижала, делая нас, бессмертных, не больше букашек, возвращая с пьедестала на окроплённую грехами землю. Амфитеатр располагался на Горе Забвения между мирами,

откуда в непосредственной близости можно стать свидетелем парада планет. Возвышенность связывала стыки миров, чем облегчала передачу потока силы. Обряды проходили на открытой площадке под одобрительными взорами тысяч бессмертных.

Музыка флейт, скрипок и фанфар зазывала и предупреждала о начале. Пары заняли позиции. Арен было больше сотни. Некоторые парили в небе, некоторые лежали на земле, а зрители смотрели сверху вниз, охватывая масштабы и получая возможность лицезреть магию слияния сил и приторно-божественный вид. Я поморщился. Позёры. Столько пафоса и самолюбования в ангелах, считают себя уникальными, чистыми созданиями. Раздражают. Дым закружился под ногами, но я успокоился. Смертная сегодня выглядела слишком печально, даже мне было больно смотреть.

Каждую пару назвали и поприветствовали серафимы, поздравив и возрадуясь необычайной возможности, подаренной Эль-Элионом. Выделили Аиррэля и Лиирту, как главную пару этого события, которые словно украшение на торте стояли в центре амфитеатра. Братец дёрнулся и скривился. Гости ликовали, кричали, аплодировали, а я нервно постукивал каблуками по полу. Чувствовал себя отвратно. Что-то меня беспокоило, но я не мог понять: что! Ужасно-нетипичное отчасти болезненное чувство разливалось в груди, сбивая с толку. Никогда такого и в помине не было.

«Аиррэль, соберись, что ты ломаешься, как девственница».

«Заткнись, братец».

«Быстрее начнёшь – быстрее закончишь».

«Я не ощущаю Лиирту».

«Расслабься, ты слишком напряжён и не пускаешь её. Это же не в первый раз. Они уничтожат нас, если узнают о Скай. Сделай это ради неё. Серафимы смотрят. Ты не можешь отказаться, не сейчас».

«Знаю, но у меня плохое предчувствие. На душе тяжело, паршиво. Я будто умираю. Это странно, непривычно и холодно», – он описал мои собственные ощущения, так может, я просто перенял переживания брата? Да, скорее всего так и было.

«Ты себя накручиваешь и много думаешь».

«Я рад, что ты здесь», – Аир улыбнулся, но выглядел всё ещё напряжённо.

«А где мне ещё быть?».

Я не был сторонником этих Обрядов, но пришёл поддержать Аира, зная, что он сопротивляется магии влечения и, опасаясь срыва этого вынужденного и долгожданного мероприятия. Ведь, зная настырство братца и не раз становясь свидетелем его шальной дерзости, всплывающей в самые неподходящие моменты, не исключал его попытки улизнуть. Если их пара не соединится, это привлечёт внимание серафимов и повлечёт за собой расследование, а нам такой радости не надо. Поэтому я направил на него поток магии, заставляя Аиррэля расслабиться, но брат лишь хмурился и не поддавался воздействию. Осёл. Иногда я готов был пришибить его за упёртый нрав.

Амфитеатр заволокло нежным золотистым облаком, вокруг пар заклубилась белоснежная дымка и полилась мелодия, заставляющая ангелов кружить и поддаться воздействию магии изменения. Это был первый этап Обряда – пробуждение чувств, влечение к партнёру и проверка на доверие. Их танец начался неуверенно, напряжённо. Даже отсюда я чувствовал, что братец нервничает. Никогда не применял на нём магию соблазнения, но сейчас пришлось импровизировать и вынужденно вмешаться, либо полетят к чёрту невинные души и превратятся в прах наши обугленные крылья, а уж сколько отсечётся голов – боюсь сбиться со счёта…

Я вновь незаметно направил поток лишь мне подвластной силы зовущего притяжения, добавив в сладкий десерт жгучих специй: щепотку порока и толику вожделения, которые снимают скованность и раскрепощают любого поддавшегося воздействию, словно фитиль на пороховой бочке, но и тут Аиррэль держался, противился. Вены на моих руках вздыбились, но я не сдавался и собирался, если придётся, заставить и подавить его волю, пробить энергетический фон. Если Серафимы заметят – нам конец. Митраэль сидел напротив и крутил в руках рукава шелка, заметно хмурясь и поглядывая в сторону серафимов, осознавая последствия неудачи.

Музыка перешла на новый уровень, рассекая пространство и пронзая пары мелодией Божественного благословения и любви. Начался второй этап Обряда – сансара 1 .

По залу прошлись восхищённые вздохи, пары перевоплощались в свои естественные формы: от первой до последней, проходили семь стадий Преображения личности и принимали итоговую Божественную бестелесную форму. Свет озарил амфитеатр, золотой дым заволок арены и серебряный вихрь закружил пары в воздухе.

Наступил третий этап – слияние. Аиррэль, наконец, поддался зову, смог расслабиться и подпустить ангелику. Их золотистые силуэты кружились и искрились. Пары вокруг соединялись, разделяя духовную энергию между собой, становясь на мгновение единым духом, отрекаясь от собственной индивидуальности. Сила перетекала от одного к другому, наливаясь и подпитывая пары, усиливая дары и возможности, восстанавливая и обновляя энергию. Преграды рушились, две души – одно целое, один сосуд. Ангелы на трибунах поднялись, меняя формы и объединяясь в кольцо, кружа над аренами и затягивая песню о создании времён, об ангелах и восхваляя Эль-Элиона, благодаря и воспевая создателя. Праздник шёл своим ходом. Аиррэль и Лиирта объединились, и я выдохнул, как и Митраэль.

Планеты выстроились в ряд, и ликование пролетело по трибунам. Ангелы попадали на колени, воспевая песни и молясь на Создателя. Божественное благословение разливалось по воздуху, заполняя пространство и подчиняя своей воле, обезоруживая. Я чувствовал, как душа металась. Для демонов такие празднества болезненны. Души темных словно раскалывались и бились в агонии, не в состоянии выдержать волну всепоглощающей любви, поэтому демоны редко посещали Обряды, хотя никто не запрещал нам присутствовать.