Кровавая пыль дорог
Шрифт:
На одном из прилавков были разложены мечи. Людота подошёл к прилавку и оказался недалеко от ромея. На прилавке среди богато украшенных лежали и на вид невзрачные мечи. Один меч показался ему знакомым, он взял его в руки, и от радости учащённо стало биться сердце: это был его меч, утерянный во время пленения.
– Вот он, мой дорогой, – непроизвольно произнёс Людота.
Он не заметил, как после его слов спутник ромея удивлённо посмотрел на него и что-то шепнул ромею. Ромей тоже с интересом посмотрел на Людоту и продолжал дальше рассматривать какую-то вещь.
Исхак, на время оставив ромея, подошёл к Людоте и что-то сказал. Людота просто стоял и молчал. Исхак, более внимательно оглядев Людоту, оценил его потрёпанный вид и, видя одетые на Людоте арабские шаровары, опять что-то произнёс. В словах Исхака послышались знакомые сочетания «аль, эль», и Людота понял, что к нему обратились по-арабски. Он опять молча покачал головой. Тогда Исхак произнёс свой вопрос на знакомом Людоте языке жителей степей:
– Желаешь купить меч?
Людота с жалостью, как будто бы у него отрывают что-то от сердца, положил меч на прилавок.
– Нет, я хочу предложить вот это, – Людота опять достал из котомки кинжал, который предлагал ранее.
Исхак оглядел ещё раз Людоту, понял что тот очень нуждается в деньгах и взял в руки кинжал. Мельком поглядел на лезвие, ударил по нему ногтем, – раздался чистый и долгий звук. Услышав этот звук, ромей заинтересовался и приблизился к Людоте. Исхак небрежно бросил кинжал на стол и достал два серебряных дирхема:
– Я могу дать тебе за него две монеты.
– Кинжал стоит больше.
– Ну, хорошо, три.
Людота покачал головой:
– Нет.
Ромей взял кинжал в руки осмотрел его, взглянул на Людоту и опять положил на прилавок. Людота взял его с прилавка и начал убирать его опять в котомку.
– Пять монет.
Людота опять покачал головой и случайно звякнул кинжалом о второй кинжал.
Исхак заинтересовался:
– У тебя ещё что-то есть?
Людота кивнул головой:
– Но я это не продаю.
– Покажи.
Людота достал второй кинжал и положил его на прилавок. Размером он был как и первый, но на лезвии кинжала по темно-бурому с золотистым отливом фону повторяющие пряди волокон своим узором напоминали человеческую фигуру. Исхак судорожно проглотил слюну и взял кинжал. Дрожащим голосом он спросил:
– Откуда он у тебя?
– Это мой, – Людота протянул руку, чтобы забрать обратно кинжал.
Исхак сделал шаг назад, не отдавая его обратно:
– Ты украл его!
Людота недоуменно посмотрел на Исхака, сделал к нему шаг, своей рукой крепко сжал его руку и отобрал кинжал. Затем схватил его за грудки, подтянул его к себе и с высоты своего роста, приблизив свое лицо к лицу Исхака, внимательно посмотрел ему в глаза. От испуга Исхак неожиданно испортил воздух. Людота усмехнулся и, отпустив Исхака, повернулся к двери с намерением уйти из лавки, но в дверях, словно медведь, проснувшийся после зимней спячки, уже стоял охранник-негр. Отступать он не собирался, но не собирался и пропускать Людоту.
Людота ногой резко ударил верзиле между ног. Негр скривился от боли, но не отступил и даже выхватил свой меч с утолщением на самом конце.
– Опомнись, Исхак, – произнес ромей.
– Но Зенон, – это ведь сокровище, которому нет цены. Он точно у кого-то украл.
Негр, скривясь от боли, начал подходить к Людоте. Людота нащупал на прилавке свой меч и сжал его в руке. Негр нанес несколько ударов, и Людота с трудом их парировал, почувствовав опытную руку бойца. В это время спутник ромея подошёл к негру сзади и резким ударом в ухо сбил его с ног.
– Ты не убил его, Нискиня? – спросил ромей.
– Очухается, – ответил он и, повернувшись к Людоте, добавил по-славянски: – Не уходи, подожди нас.
Людота, услышав родной язык, от неожиданности растерялся, а Зенон повернулся к Исхаку:
– Я не ожидал от тебя этого, Исхак. Вот тебе монеты за меч этого человека, – он бросил на прилавок горсть золотых монет. – Я думаю, этого будет с излишком. Я не вижу целесообразности больше общаться с тобой.
– Подожди, Зенон! А как же подарок василевсу?
– Я его найду в другом месте, – взглянув на Людоту, добавил: – А вообще то, мне кажется, что я его уже нашёл.
– Но ты слишком дорогой клиент, я понесу убыток!
– Надо было об этом думать раньше.
– Но ты пожалеешь об этом, Зенон.
Зенон усмехнулся:
– Твои слова, Исхак, как лай собаки на воробья, сидящего на ветке дерева, – он, переступив через лежащего охранника, направился к выходу.
Все вышли из дома Исхака, и Людота повернулся к Нискине:
– Ты северянин?
– Нет, я из уличей.
– Ты живёшь здесь?
– Мы приехали сюда по делам. Я потом тебе всё объясню.
В это время к Людоте по ромейски обратился Зенон, а Нискиня, чуть отстав, шёл сзади и переводил слова.
– Как твое имя?
– Отец и мать звали меня Людота.
– Что ты ант, я понял от Нискини.
– Мы из славян.
– Небольшая разница. Я дарю тебе этот меч, только убери его, а то люди пугаются.
Людота с изумлением заметил, что он до сих пор в руке держит меч, а встречающие их люди, скорее с удивлением, чем с испугом, смотрят на него. Он остановился и сказал:
– Но мне нечем отблагодарить тебя.
– Ты не понял, это подарок.
– Но такие подарки просто так не раздают.
– Ты разумен, твоя душа открыта, она бесхитростна, – ты говоришь, что думаешь, значит – ты честный человек. Тогда ответь мне на вопрос: откуда у тебя эти кинжалы?
– Я кузнец, – просто ответил Людота. – Я их сковал, как и этот меч.
– Зачем ты продавал кинжал?
– Очень хотелось есть. Я два дня ничего не ел.
Зенон понимающе качнул головой:
– Позволь пригласить тебя откушать с нами.