Кровавая валькирия
Шрифт:
— Куугх!
Аинза отбросило назад. С бесстрастным лицом Эйнхерия продолжила атаковать.
Отступая под натиском атаки, он решил тоже высвободить печать своего тайного оружия.
Шалти не могла безгранично вызывать существ, со временем они должны закончиться. Но слишком опасно позволить ей излечиться полностью.
Впрочем, он и так собирался использовать это оружие, как только появится Эйнхерия. За исключением того, что она себя исцеляла, всё шло по плану.
В его шестидесяти уровнях класса был один особый
Даже в Иггдрасиле это был редкий класс, которым обладали лишь несколько.
Аинз смог его заполучить, потому что не обращал внимания на свою силу и максимизировал магию смерти ради отыгрывания роли. Его не смог бы отыскать человек, желающий создать сильного персонажа. Это была случайность, поскольку экстремальные перекосы были редки.
Предварительное условие — иметь пять уровней Властелина. Следующий шаг — специализироваться почти во всей магии смерти и иметь девяносто пятый уровень. Лишь тогда можно получить этот класс.
Будто это другой игрой, информация о таком редком классе сразу бы попала в сайты руководств. Но в Иггдрасиле сама информация была ценной. Как и в случае с предметами мирового класса, количество людей, которые свободно делились найденной информацией с другими, было небольшим. В особенности когда дело касалось классов, обладающих секретным оружием.
Этот класс назывался «Затмение».
«Лишь властелин, освоивший смерть в истинном смысле, возвысится к этому классу. Как затмение, он посягнёт на всю жизнь» — вот что было написано в описании класса.
И он сейчас собирался использовать навык, который приобретается на пятом, максимальном уровне «Затмения». Этот навык можно использовать один раз за сто часов. И назывался он «Цель всей жизни — смерть».
В мгновение за спиной Аинза появились часы, стрелка которых указывала на цифру двенадцать. Затем он высвободил заклинание.
— «Магия широкой области: Крик банши».
Раздался женский крик, прошедший по окрестностям словно рябь. Крик с эффектом мгновенной смерти.
А ещё усиленный многими навыками Аинза, он был сильнее обычного, и сопротивляться было трудно. Но, самом собой разумеется, он не навредил Шалти, нежити, и Эйнхерии, которая была механической и потому имела полный иммунитет к эффектам мгновенной смерти.
Но, странно, даже создания, которые не имели полного сопротивления, не были затронуты.
Несмотря на странные обстоятельства, Аинз не сдвинулся с места. На самом деле всё шло так, как и задумано.
Тик.
Часы за спиной Аинза, будто синхронно с активацией заклинания, начали тикать.
Пока здоровье убывало от атак копьём Энхерии, Аинз уголком зрения наблюдал за Шалти и в то же время разочаровался.
Как я и думал, битву так не закончить. Вот же Пэроронтино, он что, создал контрмеру как раз против меня? Не следовало давать ей предмет восстановления, чёрт возьми!
В сердце он разгневался на друга, с которым был близок даже в пределах гильдии.
Пока Аинз уклонялся от атак Эйнхерии, прошло двенадцать секунд. Пройдя полный круг, стрелка снова начала указывать в небо.
И тайное оружие Аинза активировалось.
В это мгновение… мир умер.
Это была не фигура речи. Всё умерло.
У него перед глазами Эйнхерия превратилась в белый туман и начала сыпаться. Даже безжизненный механизм умер мгновенно. Точно так же призванные существа Шалти, не в состоянии сопротивляться такой мощи, начали умирать.
Но на этом всё не закончилось.
Даже воздух умер — пространство диаметром двести метров превратилось в место, где нельзя дышать. Будь тут существо, которому для жизни нужно было дышать, мёртвый воздух заполонил бы легкие и оно бы умерло.
Более того, земля тоже умерла. Область диаметром двести метров с Аинзом в центре в мгновение превратилась в пустыню.
В мире, где царствовала одна смерть, продолжали двигаться лишь Аинз и Шалти.
Секретное оружие Аинза, «Цель всей жизни — смерть», усилило эффект заклинаний и навыков мгновенной смерти к уровню, где умерли даже те, кто имел полный иммунитет.
Защититься от этого было можно, как и сделала Шалти, применив самовосстановление и подобное.
Вот почему умерли неодушевлённые объекты вроде воздуха и земли. Хотя в Иггдрасиле заклинание не было настолько большим, в настоящем мире оно более чётко представляло «смерть» для всего в равной степени.
Даже Аинз было ошеломлён такой странностью. Подумать только, что игровой навык в реальности так сильно изменится. Этого оказалось почти достаточно, чтобы он невольно покачал головой в изумлении.
Но Аинз подавил удивление. Нельзя, чтобы пострадала его гордость. Нельзя, чтобы его шок стал очевиден. Будто говоря, что к этому он и стремился, Аинз с высокомерием правителя тихо заговорил с единственной выжившей:
— Как ты себя чувствуешь, ощутив на себе силу, которая дарует смерть даже тем, у кого нет жизни?
Подул свежий ветерок, унося мёртвый воздух. С ветром донёсся голос:
— Это было поразительно, как и ожидалось от владыки Аинза. Все вызванные мною существа умерли. Но, владыка Аинз, ваши очки магии, похоже, почти иссякли. С другой стороны… у меня ещё много жизни.
В глазах Шалти отражались почти истощённые очки магии Аинза. Хотя ещё немного осталось, этого было лишь достаточно, чтобы сотворить два или три заклинания максимум. И какое бы он не использовал, столь малым количеством невозможно убить Шалти. Даже если использует суперуровневую магию «Падение небес».
— Два заклинания десятого ранга ваш лимит? Но поскольку ваша магия столь сильна, интересно, как вы ещё меня удивите.
— Верно, похоже, осталось только два.
Он не лгал.
Она победила.