Кровавое пророчество

Бишоп Энн

Ещё несколько людей встрепенулись в зимних пальто и шарфах, но у кассы никого больше не было.

Подарив ему «Укуси меня, мне это нравится» улыбку, она сказала:

— Ну же, Саймон. Прошло уже больше недели, а ты обещал мне подумать.

— Я ничего не обещал, — сказал он, приводя в порядок прилавок у кассы.

У неё были светлые волосы и карие глаза, и несколько мужчин, работавших при Дворе, говорили ему, что она красивая. Но было в Асии что-то, что беспокоило его. Он не мог лапой указать на что-то определённое, кроме

как на неотступное следование за ним, когда он чётко дал понять, что не заинтересован, но это ощущение стало причиной, почему он отказался дать ей работу в «ВИЧ» в её первое посещение. Это также было причиной, почему он не позволит ей арендовать одну из четырёх квартир гостиничного типа, которые Двор иногда представлял людским работникам. Теперь она хотела стать Людским Связным — эта работа позволит ей получить доступ в сам Двор. Он съест её раньше, чем даст эту работу. И Владимир Сангвинатти, второй управляющий магазина, неоднократно предлагал помочь, если в одну из ночей Саймон посмотрит на Асию и почувствует голод. Справедливое соглашение, поскольку Влад предпочитал кровь, а Саймон любил сдирать куски свежего мяса.

— Мы закрыты, Асия. Иди домой, — сказал он.

Она театрально вздохнула.

— Я бы очень хотела эту должность, Саймон. Та, что у меня сейчас, едва оплачивает аренду и она скучная.

Теперь он даже и не пытался звучать дружелюбным.

— Мы закрыты.

Очередной вздох, а следом надутые губки, и она застегнула парку, натянула перчатки и наконец-то ушла.

Джон, ещё один член Вулфгард, покинул своё место у двери и занялся поиском заблудивших. И поэтому Саймон был один в передней части магазина, когда вновь открылась дверь, впустив порыв холодного воздуха, и он посчитал его освежающим после всех запахов, которые используют люди.

— Мы…

Он взглянул в сторону двери и проглотил слово «закрыты».

Женщина выглядела полузамороженной. На ней были кеды — кеды, умоляю вас — и её джинсы промокли до самых колен. Джинсовый жакет был лёгким и подходил для летних ночей, и под ним у неё была футболка.

Она выглядела до боли замерзшей, что у него не возникло спонтанного осмысления, а съедобная ли она.

— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил он.

Она уставилась на него, словно уже видела его раньше, и нечто заставило её испугаться. Проблема была в том, что он не узнал её. Ни внешне, ни по запаху.

Затем она сделала несколько шагов к прилавку. Он предположил, что она прошла глубже в магазин потому что там было теплее, а не для того чтобы приблизиться к нему.

— Я у-увидела объявление, — запинаясь, произнесла она. — О р-работе.

«Не заика», — решил он. Её зубы начали стучать. Как долго она пробыла на улице в такую погоду? Это был природный шторм, пришедший с озера. Первый в новом году. Но природный шторм не означало, что он не был жутким.

— Какое объявление?

— Л-людской Связной, — прощебетала она. — На объявлении написано, что принимают здесь.

Прошли минуты. Она опустила глаза. Скорее всего, не особо бесстыжая, чтобы встретиться с его свирепым взглядом теперь, когда она сказала, чего хочет.

Что-то в ней тревожило его, но это чувство не походило на то, что он испытывал в присутствии Асии Крейн. До тех пор пока он не выяснит, что именно это было, он не хотел выставлять её в пургу. И за исключением Асии, это был первый человек, попросивший о работе. Этой причины вполне хватало, чтобы уделить ей несколько минут его времени.

Краем глаза он уловил движение. Джон, уже в человеческом обличье и одетый в свитер и джинсы, слегка склонил голову, спрашивая: «Что теперь?»

Саймон наклонил голову в ответ и посмотрел на кассовый аппарат.

— Хочешь, чтобы я закрыл магазин? — спросил Джон, послав дрожавшей женщине улыбку, приблизившись.

— Да, — он посмотрел на женщину. — Давайте перейдём в соседнее заведение, и за чашкой кофе обсудим работу.

Она повернулась в сторону главной двери и запнулась.

— Не этим путем, — он вышел из-за кассы и указал на проход в стене.

Промежуточный арочный проход имел решётчатую дверь, которая могла запираться, когда один из магазинов был закрыт, а другой всё ещё принимал посетителей. На стене рядом с дверью была вывеска, на которой было написано:

ОПЛАТИТЕ КНИГИ ПЕРЕД ТЕМ, КАК ВОЙТИ В «ЛЁГКИЙ ПЕРЕКУС» ИЛИ МЫ ОТКУСИМ ОТ ВАС КУСОЧЕК.

Вывеска по другую сторону двери гласила:

КОНЕЧНО ЖЕ, ВЫ МОЖЕТЕ ВЗЯТЬ ЭТУ ЧАШКУ. МЫ ПРОСТО ВЗАМЕН ВОЗЬМЁМ ВАШУ РУКУ.

Ему показалось, что мозг женщины не оттаял достаточно, чтобы воспринимать слова. После первого потрясение от встречи с ним, он считал, что она ничего не понимала и не осмысливала.

Тесс вытирала стеклянную витрину, когда он вошёл. Дружелюбная улыбка, которую она начала было ему посылать, сменилась на осторожную, когда она заметила его компаньонку.

— Мы можем выпить кофе? — спросил он, заняв место за ближайшим к прилавку столиком и подальше от двери и очага холода, который, похоже, поселился вокруг столиков у окон.

— В кофеварке ещё немного осталось, — ответила она, теперь проницательно посмотрев на женщину.

Саймон откинулся на спинку кресла, закинув ногу на ногу.

— Я Саймон Вулфгард. Как тебя зовут?

— Мег Корбин.

Он услышал вздох сомнения, и это подсказало ему, что она не привыкла к этому имени. А это значит, это не то имя, которым она долго пользовалась. Он не любил лжецов. Люди, которые лгали в небольшом, имели тенденцию лгать и во многом другом.

И имя не было такой уж незначительною деталью, когда всё было сказано и сделано.

Но когда Тесс принесла чашки с кофе на стол, и он увидел, как Мег обхватила чашку, чтобы обогреть руки, решил не обострять ситуацию.

Он поблагодарил Тесс, а затем вновь перевёл всё своё внимание на Мег Корбин.

— Ты знаешь, в чём суть работы Людского Связного?

— Нет, — ответила она.

— Значит, у тебя нет никакого опыта в подобной работе?

— Нет. Но я могу научиться. Я хочу научиться.

Он не сомневался в искренности её слов, но ему стало интересно, а не умрёт ли она от пневмонии или чего-либо раньше, чем у неё появится шанс чему-то научиться.