Кровавые тени

Андерсон Эвангелина

Лаиш, казалось, целую вечность пировал на моих грудях и сосках, между бедер становилось всё влажнее и влажнее, а я извивалась на кровати, гадая, когда же он двинется дальше. И задавалась вопросом, когда же мы доберемся до главного.

Когда демон наконец оторвался от моей груди, я ожидала, что он произнесет, что пора. Потому что оказалась невероятно влажной и горячей, готова сделать то, о чем мечтала годами.

Но вместо того, чтобы лечь на меня сверху или поставить на четвереньки, как в том отражении в зеркале, он соскользнул с кровати и начал раздвигать мои бедра.

— Подожди минутку. — Я напряглась и сжала бедра. —

Что ты делаешь? Мы уже прошли через это прошлой ночью — невозможно сломать барьер одним и тем же способом дважды, верно?

— Речь не только о том, чтобы сломать барьер, отделяющий нас от последнего круга, — пробормотал Лаиш, поднимая голову. — Но ещё и подготовить тебя… и в последний раз насладиться твоими сочными прелестями. — Демон облизнулся и поцеловал в меня в верхнюю часть бедра, позволяя ощутить влажный жар его рта. — Кроме того, нужно убедиться, что ты достаточно влажная, чтобы принять меня. И разве нет лучшего способа заставить тебя истекать медом и как можно лучше раскрыться для меня, чем пировать на твоем сладком лоне?

Как всегда, от его грязных разговорчиков я заводилась больше, чем хотела признать. Даже несмотря на то что всё ещё слегка стеснялась, от его явного наслаждения расслабилась и позволила сделать это.

— Ну… — Я медленно развела бедра. — Думаю, если ты действительно хочешь…

— Больше всего на свете. — Лаиш сразу же втиснулся между моих бедер, раздвигая их широкими плечами. — Боги, ты и так вся мокрая, mon ange.

Посмотрев вниз, поняла, что это правда. Прошлой ночью на мне, по крайней мере, были маленькие белые трусики, они хоть как-то сдерживали влагу. Сегодня же вечером я оказалась абсолютно голой, и мое лоно блестело от соков. Так же как и бедра. Словно доказательство того, насколько сильно я желала его.

— Богиня… — Меня охватило невероятное смущение от столь очевидной реакции моего тела на прикосновения Лаиша, я нерешительно попыталась сомкнуть ноги.

Но Лаиш опустил руки на мои колени, осторожно, но решительно их раздвигая.

— Не стыдись своих желаний, Гвендолин, — пробормотал он. — Твоя похоть просто восхитительна. Обожаю, когда ты такая мокрая для меня.

— Мне неловко, — пробормотала я, на щеках вспыхнул румянец.

— Это прекрасно, — возразил он. — Не говоря уже о том, что невероятно возбуждает. А теперь раскройся для меня, моя маленькая ведьма, и позволь вылизать тебя до чиста.

Я подчинилась, ощущая пульсацию во всем теле. Всё ещё слегка смущенная, но что я могла поделать? Приняв сознательное решение довериться Лаишу, не собиралась менять его сейчас.

Тем не менее я не могла не извиваться под его горячим влажным языком, скользящим по нежной внутренней поверхности моих бедер. Лаиш, казалось, наслаждался моей реакцией, потому что снова и снова ласкал чувствительную кожу, посылая восхитительную дрожь по всему телу. Он действительно вылизывал меня до чиста, как и обещал… не пропуская ни одной капельки меда, прежде чем обратил внимание на мое лоно.

Накануне вечером он очень медленно и осторожно пробовал меня на вкус, прижимаясь языком к влагалищу и почти не двигаясь. Похоже, сегодня он решил действовать более прямолинейно.

Лаиш вылизывал меня долго, медленно и жестко, начиная с низа влагалища, проводя языком по всей расщелине, заставляя меня вздрагивать и стонать от каждого продолжительного неторопливого облизывания.

Не думала, что смогу выдержать

прямой контакт языка Лаиша с моим пульсирующим клитором, но демон каждым движением языка доказывал, насколько я ошибалась. Возможно, потому что его язык оказался намного мягче, чем рука или пальцы. Или возможно, потому что я была невероятно возбуждена от того, что он так долго сосал мои соски. По какой-то причине, почувствовав, как он горячим влажным языком скользнул по опухшим складочкам и сверхчувствительному бугорку, я не дернулась от слишком возбуждающих ласк. Наоборот, все происходящее казалось мне правильным… настолько правильным, что я бы мгновенно кончила, если бы Лаиш не отстранился.

— Что… что ты делаешь? — ахнула я, смотря на него снизу вверх. — Я была близко… очень близко.

— Знаю, mon ange, но если мы хотим сломать барьер, то должны оставить твой оргазм напоследок, — пробормотал он.

Я видела, он сказал правду, и все же не смогла сдержать разочарованного вздоха. Все мое тело настроилось на его ласки… я с нетерпением жаждала достичь столь желанного освобождения. Но не могла… пока не могла.

— Хорошо, — пробормотала я, несколько раз глубоко вздохнув, чтобы восстановить самоконтроль. — Знаешь что?

Он полуприкрыл глаза.

— Я вот подумал, что столько раз пробовал твои внешние губки, но никогда не проникал внутрь языком. Возможно, нам стоит проверить, как это повлияет на барьер.

— А мы… должны? — прикусив губу, снова занервничала я.

— Думаю, что да. Почему ты смущаешься при мысли о том, что я войду языком в твое тугое сладкое влагалище, mon ange? Ты боишься открыться и позволить мне поцеловать тебя там?

От его грязных слов я задохнулась. Богиня, как же я обожала подобные пошлые разговорчики — особенно когда он смотрел на меня полуприкрытыми, полыхающими от вожделения глазами.

— Нет, — ответила я, принимая его вызов. — Нет, я… не боюсь.

— Хорошо. Тогда ты не будешь возражать, если я сделаю это. — Демон на мгновение приподнялся, взяв одну из подушек, лежащих рядом со мной на кровати. Затем подсунул её под мою попку, приподняв меня, сделав ещё более открытой для него.

— Лаиш… — нерешительно запротестовала я.

— Что? — Приподняв бровь, он взглянул на меня. — Я думал, ты не боишься.

— Нет, — ответила я, лишь слегка дрогнувшим голосом. В конце концов, он уже входил в меня пальцами и скоро сделает это членом, если им не удастся оплатить налог на грех без проникновения. Просто подобный акт невероятно личный… а мысль о том, что вскоре Лаиш скользнет в мое лоно языком, казалась очень интимной.

— Это на самом деле очень интимно, mon ange, — пробормотал он, нежно целуя меня в бедро. — Вот почему это настолько восхитительно. Осознавать, что ты доверилась мне настолько, что полностью раскрылась… что позволишь попробовать тебя, войти до самой сердцевины. Боги, от одной подобной мысли я становлюсь невероятно твердым!

От осознания насколько сильно это его заводит, я расслабилась. Подобное возбуждало меня так же сильно, как и его.

— Конечно, это возбуждает, — тихо прорычал Лаиш, явно уловив мою мысль. — Прижаться ртом к твоему сладкому влагалищу… подарить тебе настолько глубокий и интимный поцелуй… доставить удовольствие, смаковать сладкий мед, стекающий по моему языку, пока ты стонешь и извиваешься подо мной… ничто не может быть более возбуждающим.