Кровавый апельсин
Шрифт:
— Правильно.
— Ну, в таком случае можешь начинать подыскивать себе работу.
— Поживем — увидим, — криво ухмыльнулся Гарри.
Я вспомнил последний разговор с Невиллом и вдруг сообразил, что наверняка они оба давно уже все обдумали.
— Значит, ты все рассчитал заранее?
— Я страхуюсь на случай непредвиденных обстоятельств, — сообщил Гарри с поджатыми губами.
Он знал мои отношения с Невиллом, и совершенно ясно, что был и в курсе того, сколько я тому должен.
За спиной Гарри внезапно распахнулась дверь. Человек в плаще с капюшоном и больших
— Агент сыскной полиции, сержант Дженкинс, — представился человек в очках. — Вы — мистер Джеймс Диксон, если не ошибаюсь? — Потом он устремил свой взор на Гарри. — А вы кто?
Гарри назвал себя. Сержант без всякого выражения осмотрел его с головы до ног.
— В чем дело? — спросил Гарри.
— Дело касается лично мистера Диксона.
— А-а, ну понятно, — чуть ли не хрюкнул от радости мой компаньон. — Удачи, Джимми!
Сержант Дженкинс присел на краешек стула, с которого только что встал Гарри. Его крупное лицо показалось мне симпатичным, в отличие от глаз, которые колюче сверлили меня сквозь очки.
— Мистер Диксон, к нам поступила информация об ограблении мастерской в Солтэше. Украли мачту, которую вы сдали туда без предварительной оплаты. Охранник получил удар по голове и сотрясение мозга. Мы собираем информацию об этом инциденте. Думаю, вы можете нам помочь.
— Я так не думаю.
— Не можете? — Он оглядел комнату. Очки на носу описали круг, как два телескопа, и остановились, направленные в стену за моей спиной. Он громко клацнул зубами. — Ограбление с нанесением телесных повреждений, мистер Диксон! Наказание сроком до пятнадцати лет.
— Вы шутите, сержант, — произнес я, а про себя добавил: «Эд Бонифейс, ты последний кретин. Ради Бога, никогда больше не делай мне никаких одолжений!» — Действительно, моя мачта находилась там на ремонте. Но ее привезли на грузовике фирмы «Гал Спарз» вечером в среду. Это вы называете ограблением с нанесением телесных повреждений?
— Кто ее привез вам?
— Меня там не было. Не знаю.
Интересно, подумал я. Даже в такой ситуации я зачем-то продолжаю выгораживать Эда. Дженкинс встал.
— Значит, вы не хотите мне помочь. Это все, что вы можете мне сказать?
— Да, — подтвердил я.
— Ну что ж, — произнес сержант, присаживаясь снова и доставая блокнот. Я заметил, что стекла его очков не мешало бы протереть. — В таком случае, что вы делали в среду вечером?
Я быстро соображал. Большим достоинством «Виноградной грозди» было то, что ни его персонал, ни его клиентура никогда не имели ни малейшего желания быть накоротке с представителями закона.
— Работал. В Пултни, в своей конторе. Потом поехал домой.
— Хорошо, мистер Диксон. Я проверю. Вплоть до мельчайших деталей, — тоном, не сулящим ничего хорошего, пообещал он.
— Проверяйте, сколько угодно. Кроме меня, там никого не было.
Он оторвался от блокнота и почесал багровую шею.
— Это легко установить, — сказал он, поднялся, аккуратно завинтил колпачок своей чернильной авторучки и спрятал ее в нагрудный карман куртки.
Зазвонил телефон.
— Вы закончили? — обратился я к сержанту.
— Приглашаю вас в гости, — заявил он, не двигаясь с места. Сержант Дженкинс начинал мне определенно не нравиться. Я поднял трубку.
— Говорит Уоллес, — услышал я. — Комиссия по банкротству. Я занимаюсь ликвидацией дел «Гал Спарз». По нашему мнению, у вас находится часть нашей собственности.
— Вашей собственности?
— Да, вы не ослышались, — продолжал голос. — Я уполномочен представлять имущественные интересы кредиторов фирмы «Гал Спарз». Вы должны пять тысяч фунтов за мачту, которая стоит на вашем судне.
— Что значит «я должен»?
— Это значит, что она числится в наших книгах как неоплаченная.
— Подождите! — В желудке у меня похолодело, но мозги лихорадочно соображали. Я, на самом деле, прекрасно знал, в чем дело. Эд втянул меня в гораздо большую неприятность, чем какая-то кража со взломом. Он использовал меня, чтобы утаить наличные от собственной компании. Мачту он построил за десять тысяч — за одну треть от обычной цены, — преследуя собственную выгоду. Два месяца назад я заплатил ему. Но в приходную книгу он, видимо, вписал только пять тысяч, попросту прикарманив половину.
— Слушаю вас, — напомнил о себе голос.
— Я хочу обсудить эту проблему с мистером Бонифейсом.
— Это уже не его проблема, — возразили мне. — У полиции много вопросов к мистеру Бонифейсу.
— Полиция как раз у меня! Какое совпадение!
— Это не совпадение. Мы их к вам послали. — Я расценил эти слова как небольшое утешение, рассматривая очки сержанта Дженкинса. Это означало, что сержант на ложном пути. Он ничего не подозревает. Пока.
— Итак, — опять услышал я противный голос, — я посылаю наших агентов. Или пять тысяч фунтов к шестнадцати часам, или вы возвращаете мачту. Да, и никаких чеков!
— Подождите! — взмолился я.
— Или деньги, или мачта, — отрезал собеседник и положил трубку.
— Плохие новости? — участливо спросил Дженкинс. — Мне искренне жаль. — Он улыбнулся, впервые за весь визит, и покинул дом.
Я обхватил голову руками. Гарри собирался запродать нашу фирму Невиллу Спирмену. Он знал Спирмена и знал, что мне не устоять перед ним. Эта сделка здорово поднимет шансы Невилла; если вся моя доля уйдет к Невиллу во избежание банкротства, Гарри займет мое место. И после этого они накинутся на добычу леса в тропиках, как мухи на падаль. А я потеряю свой склад и буду вынужден начинать с нуля.
Черт побери, я не могу этого допустить! Будь я проклят, если меня втянут еще и в это идиотское ограбление с нанесением повреждений! И уж тем более будь я трижды проклят, если позволю отнять мачту, за которую честно заплатил, за десять дней до начала Шербурской гонки!
Я схватил шляпу, висевшую на стене у двери, нахлобучил ее на самые уши и направился в гараж. Даже если сейчас я раздобуду эти несчастные пять тысяч, чтобы сохранить мачту, то где гарантия того, что через два месяца я смогу достать в пятьдесят раз больше, чтобы откупиться от Гарри? Но я постарался выбросить эти мысли из головы.