Кровавый Меркурий
Шрифт:
Глава 5
Неожиданная встреча
"Порше" тихо скрипнул тормозами и остановился у тротуара неподалеку от залитого яркими весёлыми огнями входа в роскошный ресторан. У дверей стоял солидный швейцар в ливрее, преисполненный достоинства и важности, но без тени самодовольства и чванства, присущими многим российским коллегам по профессии. Он любезно впускал богатую публику в шикарный холл, но при этом не заискивал за чаевые, которые, впрочем, было не принято давать в таких респектабельных заведениях.
Судя по количеству припаркованных поблизости дорогих автомобилей, ресторан уже был почти полон, но Алекс не испытывал по этому поводу беспокойства. Он заранее заказал столик, решив сделать для Жени сюрприз – отметить последний день пребывания в Швейцарии в одном из самых престижных ресторанов Женевы.
Взглянув на свою ослепительно красивую подругу в прекрасном вечернем платье от Версаче, не скрывающем великолепную грудь, на которой сверкало и переливалось всеми цветами радуги изящное колье из бриллиантов и сапфиров, Алекс не сдержал восхищенной улыбки и негромко сказал:
––Приехали, дорогая… Надеюсь, тебе здесь понравится.
Женя ответила застенчивой и нежной улыбкой, заинтригованная многообещающим началом вечера. Но уже у входа, взяв мужа под руку и шутливо поправив ему бабочку, игриво сказала:
––Что ж, мой рыцарь, я жду от вас новых подвигов. Поразите же
воображение вашей королевы!
Как и предполагал Клёнов, публики в зале оказалось много. В основном богатые туристы со всего мира, но были и деловые люди, отмечающие со своими партнёрами удачные сделки. Алекс безошибочно, хотя и интуитивно, выделял таких по чисто мужской компании, поднимаемым тостам и выражениям лиц, даже в такой обстановке несущих на себе отпечаток деловитости и лёгкого самодовольства.
Подошедший метрдотель проводил их к столу, и едва они сели, как возле них возник официант и предложил меню. Они выбирали недолго, так как Алекс заранее продумал и этот вопрос, а Женя целиком полагалась на выбор мужа. Сделав заказ, они стали делиться впечатлениями о достопримечательностях города, которые осматривали весь день, и осваиваться в обстановке изысканной роскоши и аристократизма, окружавшей их в этом зале. Женя ещё не привыкла к своему новому положению богатой дамы и была похожа на Золушку, попавшую на бал во дворец. Она смущенно и немного растерянно поглядывала из–под длинных густых ресниц на спутниц миллионеров, хотя и увешанных драгоценностями, как рождественские елки, но в сравнении с ней выглядевших жалкими, невыразительными куклами. А вот её скоро заметили, и множество мужских и женских глаз, кто с вожделением и восхищением, а кто с ревностью и завистью, скрестили на ней свои взгляды. Почувствовав к себе повышенное внимание, Женя смутилась ещё больше и опустила глаза. На её щеках заалел легкий румянец. Алекс тоже заметил эти взгляды и реакцию жены и решил ободрить её, сказав негромко, но с нескрываемым удовлетворением:
––Малышка, ты произвела здесь фурор. Только посмотри, как все на тебя смотрят. Еще бы, разве могут сравниться с прекрасной розой эти божьи одуванчики?!
––Алекс! – укоризненно прошептала она, но в глазах вспыхнула благодарность и нежность. – Не надо…
––Ну почему же? Ведь это чистая правда. Моя жена – самая прекрасная женщина на свете, и я этим очень горжусь. Тебе нужно привыкать к вниманию общества и принимать его как естественную реакцию на свою красоту. Здесь, на Западе, это редкость. Я давно убедился в этом.
––Так, значит, ты всё же приглядывался к европейкам? – спросила Женя с игривым лукавством. – А мне говорил, что не искал себе подругу, пока мы не встретились. Какое коварство, сэр, с вашей стороны, – она рассмеялась, и смех мигом снял её скованность и неуверенность.
Клёнов ответил широкой улыбкой, довольный тем, что смог расшевелить её, и хотел продолжить их шутливый разговор, но в кармане запищал пейджер. Прочитав сообщение, Алекс сказал жене:
––Извини, дорогая, мне нужно срочно позвонить… Манфред просит связаться.
––Хорошо, милый, – ответила она мягко. – Надеюсь, ты недолго?
––Да, конечно. Разве я могу позволить скучать своей королеве в одиночестве?
––Вряд ли мое одиночество продлится долго, ведь здесь есть и свободные мужчины, – желая подразнить его, сказала она. – Так что поторопитесь, мой рыцарь.
––Непременно, дорогая. Но ты всё же предупреди потенциальных ухажёров о возможных для них последствиях.
Алекс быстрой упругой походкой прошёл через зал, на минуту задержался у метрдотеля, коротко переговорив с ним о чем–то, а затем скрылся в дверях. На сцене появился оркестр, и заиграла музыка. Под лёгкие аплодисменты публики на сцену вышла довольно интересная блондинка в сверкающем красном платье и запела что–то лиричное и красивое на французском.
Женя стала вслушиваться в слова песни. Она не заметила, как к свободному столику позади неё подошли четверо мужчин и молча расселись на стулья, не обращая внимания на певицу. Их лица были серьёзными и сосредоточенными, словно они пришли не развлекаться, а были заняты каким–то важным делом. Прочесав зал настороженными цепкими взглядами, они поближе придвинулись к столу и завели негромкую беседу, прервавшуюся лишь при приближении официанта. Один из мужчин, коротко спросив своих спутников, сделал заказ, при этом другой выполнял роль переводчика. Когда официант удалился, они продолжили разговор.
Музыка смолкла, и певица, поклонившись, ушла со сцены под скупые аплодисменты. В наступившей тишине Женя вдруг услышала за спиной странный диалог, который вёлся двумя мужчинами через переводчика. Причём один из говоривших был её соотечественником, да и переводчик переводил по–русски. С другой стороны в диалоге участвовал скорее всего араб, но Женя никак не могла понять, на каком именно языке он говорит. Тем не менее она стала прислушиваться к их беседе. Ей очень хотелось обернуться и посмотреть на собеседников, но что–то удерживало её от этого. Она достала сумочку, вынула из нее пудреницу, в которой было зеркальце, и с его помощью стала осторожно рассматривать мужчин, делая вид, что поправляет свой макияж.
––Итак, господин Азизи, мне нужен ваш ответ по всем пунктам плана, которые подверглись изменениям, – сказал по–русски грузноватый мужчина лет шестидесяти с широким и грубым лицом. Одет он был в дорогой костюм из чистой шерсти, а в галстуке сверкала булавка с крупным бриллиантом. Его низкий чуть хрипловатый голос звучал уверенно и властно, как у человека, привыкшего командовать и повелевать. – Вы принимаете наши предложения?
Переводчик, сидевший к ней спиной, перевел сказанное на фарси. Женя теперь почти не сомневалась в этом, да и внешность другого мужчины, сидящего напротив первого, подтверждала её предположение. Это был довольно молодой брюнет неопределенного возраста с аккуратной чёрной бородой и усами, сухощавого, но крепкого телосложения. Одет он был в элегантный чёрный костюм, сидевший на нем как литой и не менее дорогой, чем у его собеседника. Мужчина внимательно выслушал перевод, подумал немного и ответил спокойным приятным баритоном: