Кровавый поход
Шрифт:
Стена пехоты подползла ближе; тяжелая артиллерия, уже начавшая отвечать полевым орудиям кезанцев, удвоила усилия. Тамас разглядел на стенах солдат Второй бригады, стоявших в идеальном порядке в строгих синих мундирах.
Как только строй кезанской пехоты подошел на дистанцию выстрела, артиллерия проделала зияющие бреши в ее рядах. Их быстро закрыли другие солдаты, и коричнево-зеленая стена двинулась дальше, на каждом десятке шагов оставляя за собой сотни мертвецов. Ветер донес до Тамаса запах порохового дыма, и фельдмаршал глубоко вдохнул, наслаждаясь горьковатым привкусом серы.
Он поднялся на ноги и направился к сигнальщику. На равнине, прямо под его наблюдательным пунктом, кезанские резервисты начали продвигаться вперед, чтобы занять место позади наступающей пехоты. Тамас нахмурился. У них и так хватало сил, чтобы взять город. Зачем понадобилось подтягивать резервы?
Холодок пробежал по спине Тамаса. Кезанцы рассчитывали взять Будвил уже сегодня. Они оставят пехоту на стенах, а затем дадут сигнал резерву, и те примутся жечь город, грабить и насиловать. Фельдмаршалу приходилось видеть, как они проделывали подобное в Гурле. Если враг поднимется на стены, начнется невообразимый ужас.
Однако командующие кезанской армии настроены слишком оптимистично, полагая, что одержат победу в первый же день.
Тамас не позволит этому случиться.
– Приготовиться, – приказал Тамас.
Сигнальщик рядом с ним замахал флажками, передавая команду. Тамас обратил внимание, с каким усердием он это делает. Седьмая и Девятая бригады рвались в бой. Они лихо ударят во фланг кезанцам. Фельдмаршал почувствовал, как у него самого забурлила кровь.
– Ждем… еще немного…
Тамас прищурился. Что это там происходит?
Он поднес к глазам подзорную трубу. К стенам Будвила мчались десятки сгорбленных фигур в черных плащах и шляпах-котелках. Стражи.
Но эти Стражи… Тамас сглотнул. Он никогда не видел, чтобы люди бежали так быстро, даже эти порожденные магией убийцы. Последние сотни ярдов перед стеной они покрыли со скоростью чистокровной скаковой лошади.
Тамас видел в трубу, как офицеры на стене отдают команды. Адроанские солдаты открыли стрельбу из мушкетов, но ни один Страж не упал. Они достигли основания стены, запрыгнули на нее и, словно муравьи, побежали на четвереньках по вертикальной поверхности. В одно мгновение они оказались наверху, рядом с орудийными расчетами, размахивая шпагами и пистолетами.
Стоп! Пистолеты? Стражи никогда не пользовались пистолетами. Избранные терпеть не могли порох, а ведь именно они своей магией создали этих монстров.
Внезапно целая серия взрывов сотрясла стены Будвила. Вниз посыпались трупы защитников города, и одно за другим орудия прекратили стрелять.
Тамас в ужасе отшатнулся. Что же произошло? Как этим Стражам удалось так легко взобраться на стену? Он в ярости ударил подзорной трубой по ладони. Теперь, когда пушки больше не сдерживали натиска кезанской пехоты, они без труда возьмут стены. И артиллерийские залпы уже не помешают им развернуться к атакующим бригадам Тамаса.
– Сэр! – окликнул его сигнальщик. – Подавать сигнал к атаке?
– Нет, – коротко, словно сдерживая стон, произнес Тамас.
Он продолжал смотреть, как кезанская пехота подходит к стенам, как устанавливает лестницы. К тому времени, когда коричнево-зеленые мундиры поднялись наверх, Тамас уже не видел на стенах ни одного адроанского солдата. Стражи вырезали их всех.
– Сэр. – Олем подошел к Тамасу и тоже поднес к глазам трубу. – Что… что случилось?
Тамас услышал в голосе Олема точно такое же недоумение, какое испытал сам.
– Стражи, – выдохнул Тамас.
Фельдмаршал хотел сплюнуть, но у него пересохло во рту. Вскоре на холм поднялись офицеры Седьмой и Девятой бригады. Они молча наблюдали за сражением.
Кезанская пехота хлынула на стены. Несколько минут спустя ворота города распахнулись, и кавалерия помчалась к ним.
– Мы должны атаковать, сэр, – обратился к Тамасу майор, чье имя он не смог вспомнить.
Фельдмаршал услышал дружный ропот офицеров и обернулся.
– Это самоубийство, – дрогнувшим голосом произнес он. – Будвил потерян.
– Мы еще можем спасти положение, – сказал другой офицер.
Тамас заскрипел зубами. Он был согласен с ними. Видит бог, он был согласен.
– Возможно. Мы могли бы разбить кезанский арьергард, разогнать резервистов и поджечь лагерь. Но потом мы окажемся в ловушке на голой равнине. Нас легко окружат, прижмут к стенам и уничтожат.
Его слова встретила тишина. Офицеры Тамаса были храбры, но не безрассудны. Они понимали, что фельдмаршал прав.
– Что же нам тогда делать?
В стороне от Будвила громыхнул взрыв. От основания Западного Столба в воздух поднялись тучи дыма и пыли. Тамас подозвал разведчика и приказал проверить тоннели, но сам уже понял, что произошло. Катакомбы. Кто-то взорвал их, чтобы отрезать фельдмаршалу путь назад в Будвил.
– Меня снова предали, – прошептал Тамас и добавил громче: – Мы отходим в горы.
Он обдумал возможность возвращения в Адро через ближайшие охраняемые Горным дозором перевалы. Если он попытается переправить десять тысяч солдат по любому из них, это будет настоящий кошмар.
– Мы пойдем к Альватонскому перевалу. Объявите солдатам.
Генерал Сетал, командующий Девятой бригадой, поймал Тамаса за руку:
– Альватонский перевал? До него придется целый месяц идти ускоренным маршем.
– Возможно, даже два, – признал Тамас. – И нас будет преследовать враг. – Он оглянулся на Будвил, над которым уже поднимался дым. – Но у нас нет выбора.
Внутри у него все сжалось. У многих солдат в Будвиле остались семьи, приехавшие с обозом следом за армией. Кезанцы превратят город в пылающий факел. Те же самые методы устрашения они использовали и в Гурле. Собственные солдаты возненавидят Тамаса за этот далекий поход, уводящий прочь от горящего города. Но для них это единственная надежда выжить. Он клянется вернуть свои бригады в Адро – чтобы дать им возможность отомстить.