Кровавый поход
Шрифт:
4
На свете хватает и более утомительной работы, чем ждать, когда закипит вода.
Нила сидела на полу в кухне и наблюдала, как языки пламени облизывают дно огромного чугунного горшка над очагом.
В обычных домах в это время стояла бы тишина. Нила всегда наслаждалась этими мгновениями: спокойствие ночного воздуха уносило ее прочь от той суматошной жизни, какая наступает у прислуги, когда хозяева приезжают домой и все вокруг приходит в неистовое движение. Всего несколько месяцев назад – хотя кажется, что с той поры прошли годы, – Нила не знала другой жизни и других забот, кроме еженедельной стирки для семьи герцога Элдаминса и его слуг.
Теперь лорд Элдаминс мертв, прислуга разбежалась, а дом сгорел. Бесследно исчезло все, что знала Нила в своей жизни.
Особняк лорда Ветаса в переулке центральной части Адопеста, казалось, не засыпал никогда.
Где-то в огромном доме раздался крик. Нила не могла разобрать слов, но кричавший явно был разгневан. Вероятно, это Избранный Дорфор. Он был из помощников Ветаса, и такого скверного характера, как у него, Нила никогда не встречала. Имел привычку избивать поваров. Все в доме старались держаться от него подальше, даже неповоротливые охранники, сопровождавшие лорда Ветаса, когда тот выходил из дома.
Все боялись Дорфора, кроме, разумеется, самого Ветаса.
Насколько Нила могла судить, ее новый хозяин не боялся никого и ничего.
– Жакоб, – сказала Нила шестилетнему мальчику, сидевшему рядом с ней, – принесите мне щелок.
Жакоб поднялся на ноги и растерянно посмотрел на нее:
– А он где?
– Под раковиной. В стеклянной фляге.
Жакоб долго возился, но наконец нашел флягу, ухватился за горлышко и потащил ее из кучи других припасов.
– Осторожнее! – всполошилась Нила.
Она вскочила и успела подхватить мальчика, когда тот выдернул флягу и повалился на спину.
– Попались! – улыбнулась она и отобрала у него флягу.
Стеклянная бутылочка была вовсе не тяжелой, но и Жакоб рос не очень сильным ребенком.
Она отвинтила крышку и тщательно отмерила ложкой необходимую для стирки дозу.
– Нет, – одернула Нила Жакоба, когда тот потянулся к открытой фляге. – Не трогайте ее. Щелок очень ядовитый. Он укусит ваши розовые пальчики. – Она взяла мальчика за руку и сделала вид, будто кусает ее. – Как сердитая собака.
Жакоб рассмеялся и отошел в сторону. Нила убрала щелок на верхнюю полку. Нельзя держать такие вещи там, куда могут дотянуться дети. Даже если Жакоб единственный ребенок в этом доме.
Нила задумалась: а что, если бы она по-прежнему жила в особняке Элдаминса? Две недели назад хозяева справили бы шестой день рождения Жакоба. Прислуга получила бы по паре лишних монет и дополнительный день отдыха. Герцог наверняка опять начал бы приставать к Ниле – а потом снова и снова, пока леди Элдаминс не решила бы выгнать ее на улицу.
Нила скучала по тем тихим ночам, когда стирала одежду в доме Элдаминса. Не по злословию и ревности других служанок и не по шаловливым ручонкам лорда. Но она променяла все это на нечто еще более неприятное.
На дом лорда Ветаса.
Внезапно послышался крик из подвала, где лорд Ветас устроил свою… особую комнату.
– Бездна!.. – прошептала себе под нос Нила и снова посмотрела на пламя кухонного очага.
– Леди не подобает так ругаться.
Нила напряглась, услышав этот тихий, спокойный голос. Обманчиво спокойный, как обманчива безмятежность океана, в котором плавают акулы.
– Лорд Ветас.
Она обернулась и сделала книксен.
У Ветаса была песочно-желтая кожа коренного росвелеанца. Он стоял в дверях кухни, одной рукой ухватившись за карман жилета, а в другой непринужденно держа бокал с красным вином. Встретив на улице, его можно было принять за коммерсанта или клерка: белоснежная сорочка, темно-синий жилет и черные брюки, аккуратно выглаженные самой Нилой.
Однако она знала, что принимать Ветаса за кого бы там ни было – смертельно опасная ошибка. Он прирожденный убийца. Ниле довелось почувствовать его руки на своем горле. Она видела его глаза – порой казалось, что они замечают все и сразу, – и видела то хладнокровие, с которым он расправляется с жертвами.
– Но я ведь не леди, мой лорд.
Ветас внимательно рассматривал ее. Под этим взглядом Нила ощущала себя голой. Куском мяса на разделочном столе у мясника. Хозяин пугал ее до полусмерти.
И приводил в бешенство. На мгновение она задумалась, будет ли Ветас выглядеть таким же бесстрастным и сосредоточенным, лежа в гробу.
– Вам известно, зачем вы нужны здесь? – спросил Ветас.
– Чтобы заботиться о Жакобе.
Нила бросила быстрый взгляд на мальчика. Тот с любопытством смотрел на Ветаса.
– Правильно. – Губы Ветаса внезапно растянулись в приветливой улыбке, но глаза остались холодными. – Иди сюда, мальчик. – Он присел на одно колено. – Не бойся.
Мальчика воспитывали в аристократической семье, и он попросту не мог не послушаться старшего. Жакоб шагнул к Ветасу и оглянулся на Нилу в поисках поддержки.
У Нилы похолодело в груди. Ей хотелось броситься между ними, взять с огня горячий утюг и прогнать Ветаса прочь. Его фальшивая улыбка пугала сильнее, чем обычный равнодушный взгляд.
– Подойдите, – услышала она свой собственный голос.
– Я принес тебе леденцы.
Ветас протянул мальчику завернутый в цветную бумагу гостинец.
– Жакоб, не тро… – начала Нила, но умолкла под взглядом Ветаса.
В нем не было ни угрозы, ни даже недовольства. Просто холод.
– Хорошо, можете взять, – уступила она. – Но не ешьте их до завтрака.
Ветас передал пакет мальчику и взъерошил ему волосы.
«Не тронь его!» – кричало все у Нилы внутри, но она заставила себя улыбнуться.