Кровавый разлом

Теорин Юхан

Дверь в ее палату была приоткрыта, и оттуда слышались голоса. Нилла разговаривала с матерью.

Он опять прокашлялся. Он-то надеялся, что Марики не будет. Пер, конечно, знал, что его бывшая жена навещает дочь каждый вечер, но почему-то рассчитывал, что она уже ушла. Не повезло. Несколько секунд он сомневался, не повернуться ли и уйти, но потом все же решился и заглянул в палату.

Нилла полусидела в кровати. Ей уже выдали белый больничный халат, а из руки торчал прозрачный шланг.

Капельница. Она выглядела как обычно, разве что немного бледнее.

Марика сидела рядом на стуле. На экране телевизора, висящего в углу палаты, разъяренная пара ссорилась на кухне, но звук был выключен.

— Привет! — Пер улыбнулся обеим. И матери, и дочке.

Разговор прервался. Марика, наверное, рассказывала что-то смешное, Нилла улыбалась, но, когда она посмотрела на отца, улыбка сошла с ее лица. Словно маска упала — сейчас она выглядела очень уставшей.

— Привет, папа! — Она удивленно принюхалась. — От тебя пахнет дымом!

— Разве?

Пер напряженно улыбнулся и с трудом удержал приступ кашля. Ничего разумного в голову не приходило.

— Что случилось, Пер? Ты не ранен?

— Да нет, все в порядке… Пожар в Смоланде. Дом загорелся. Я заметил из машины и позвонил пожарникам. Они приехали и потушили.

— А дом был пустой? — спросила Нилла.

— Там никто не живет, — сказал Пер и быстро перевел разговор: — А ты-то как?

— Ждем вечернего обхода и смотрим телевизор.

— Хорошо…

Марика встала:

— Если вам нужно поговорить, я могу выйти.

— Да нет, — сказал Пер, — я только хотел…

— Не нет, а да. Я пошла.

Она прошла мимо него, опустив глаза, и исчезла в коридоре.

Пер и Нилла посмотрели друг на друга. Пер вдруг сообразил, что мог бы порадовать Ниллу чем-то еще, кроме продымленной одежды. Надо было купить шоколадку или диск с музыкой.

— Мама все время здесь?

— Почти. Только спать уходит. — Нилла внимательно посмотрела на отца. — Меня скоро выпишут, правда?

Пер кивнул:

— Я приеду за тобой в среду. Отметим Пасху на Эланде. Будут сплошные яйца. Вареные яйца, шоколадные яйца…

Нилла улыбнулась:

— Шоколадные — это хорошо.

Пер подошел к постели и обнял ее. Как бы нечаянно прикоснулся щекой ко лбу — температуры нет.

— Скоро увидимся.

Он улыбнулся и так и вышел из палаты с улыбкой, с отвращением сознавая, насколько эта улыбка вымученна и неестественна.

Пер осторожно прикрыл за собой дверь и увидел Марику, стоящую в другом конце коридора. Он пошел к ней. Она скрестила руки на груди, и он остановился в трех шагах.

— Ей, похоже, получше, — сказал он.

Марика кивнула.

— А Йеспер остался на острове? — спросила она.

— Да.

Пер вовсе не собирался рассказывать ей о дневных событиях. Как и о том, что берет отца на Эланд. Марика сильно недолюбливала своего бывшего свекра.

— Я приеду в среду, — только и сказал он. — Когда появится врач?

— Не знаю… Скорее всего, перед ланчем.

— Тогда и я приеду в это время.

— Георг тоже будет, — тихо сказала Марика. — Тебе это не помешает?

— Ради бога, — солгал Пер. Подумал и солгал еще раз: — Мне он нравится.

Он вернулся на парковку. Джерри зачем-то вылез из машины и стоял рядом с сигаретой в одной руке и со своим портфелем — в другой. Как он может курить после всего этого?

— Не прикуривай, — сказал Пер. — Мы едем.

Джерри засунул сигарету в пачку и уселся в машину, покашливая.

Пер прислушался к его шипящему с присвистом дыханию. Десятки тысяч сигарет… а сейчас, после пожара, он дышит и того хуже, но задыхается-то уже давно. Сейчас Джерри звучал, как проткнутый надувной шар.

Он всю жизнь плевал на свое здоровье, подумал Пер. Плевал он, а болеет Нилла.

Он подъехал к своей хижине в половине двенадцатого. В Casa M"orner было почти темно — Йеспер оставил только лампочку в прихожей.

— Дома? — спросил Джерри, оглядываясь.

— Теперь дома, — сказал Пер. — Наконец-то. Здесь мы каждое лето жили с Анитой, Джерри, после того, как ты ее бросил. Мама не могла себе позволить настоящий отпуск много лет. Да ты это и без меня знаешь.

Джерри отрицательно покачал головой, но глаза его сузились. Во всяком случае, имя своей бывшей жены он узнал.

Пер выключил зажигание и глубоко вздохнул, даже слегка застонал от усталости. Осталось последнее испытание. Он взял у Джерри портфель и пошел в дом. Джерри ковылял сзади.

— Алло! — крикнул Пер, войдя в прихожую. — Йеспер?

Дверь в комнату сына была открыта. Йеспер сидел в постели с неизменным «Геймбоем» в руках.

— Да?

— Прервись. Выйди и поздоровайся с дедом.

Пер принюхался — одежда по-прежнему пахла дымом.

Но Йеспер, похоже, ничего не заметил. Он поднялся и медленно пошел навстречу. Пер прекрасно понимал его чувства — Джерри не видел внуков почти десять лет. Да он никогда и не выказывал такого желания, а Пер не настаивал — считал, что так будет лучше.

— Привет, дед, — тихо сказал Йеспер и протянул руку.

Джерри, казалось, задумался, но потом тоже протянул руку — очень нерешительно, как показалось Перу.

— Йеспер, — тихо сказал Джерри.