Кровавый Триллиум (Триллиум - 2)
Шрифт:
– Должна быть откровенной с тобой.
– Носсак говорила добродушно, но твердо.
– Мы знаем, что глисмаки поссорились с людьми и что время от времени люди несправедливо обращались кое с кем из ниссомов. Нам известно, что вайвило предпочли бы продавать драгоценную лесную продукцию людям из южного Вара, которые обещают более высокие цены, а не Двум Тронам, как вынуждены делать сейчас. Но все это можно исправить мирным путем, поэтому мы не хотим войны. У уйзгу нет никаких претензий к людям. Наши жилища расположены в самой отдаленной части Туманных болот, и единственные наши враги - это отвратительные скритеки, но даже эти чудовища редко беспокоят нас в последнее время.
Остальные уйзгу закивали головами и одобрительно заворчали.
Но ведь придут злые люди!
– крикнула Кадия.
– Два Трона неминуемо падут перед армиями Рэктама и Тузамена. В Лаборноке будет новый король тот самый Осоркон, который некогда жег ваши деревни и убивал ваших детей. Он превратит в рабов всех, кто живет в Рувенде, - если вы не последуете за мной, не сразитесь с людьми и не превратите эту землю в страну народа. Колдун Орогастус торжественно поклялся, что оставит нас в покое...
Мы не верим Орогастусу, - мягко сказала Нос-сак.
– Мы и тебе не верим, когда ты говоришь, что единственный выход для нас - в войне.
– Ничего лучше придумать нельзя!
– отчаянно воскликнула Кадия.
– Я никогда не обманывала вас! Я посвятила вам всю свою жизнь! Я люблю вас...
Носсак подошла к ней поближе и взглянула на нее с сожалением.
– Я не думаю, что ты намеренно говоришь нам неправду. И мы всегда будем любить тебя. Но мы больше не можем допустить, чтобы ты руководила нами. Пусть цветок сделает тебя мудрее!
– Она указала на амулет Кадии.
– Я говорю не об этом кровавом цветке, а о другом, о том, что был у тебя раньше!
Она развернулась и, сопровождаемая остальными уйзгу, вышла в бурную ночь.
Кадия безумными глазами оглядела тех, кто остался.
– А ты, Ламмому-Ко?
Высокий вождь вайвило приблизился к ней и преклонил чешуйчатое колено.
– Госпожа, Три Луны трижды худели и толстели - и все это время мы доверчиво следовали за тобой. Но теперь мы просим освободить нас от службы. Другие народы приняли решение, и мы подчиняемся ему.
– Я... я...
– Слова застревали в горле Кадии. Но она не станет плакать, не потеряет контроль над собой - Идите, - наконец удалось ей проговорить, и Ламмому-Ко поднялся, поклонился и увел своих воинов.
Все еще не веря в то, что произошло, Кадия смотрела им вслед. Потом покачала головой, опустилась на один из плетеных стульчиков и снова стала подбрасывать папоротник в огонь.
– А ты, Джеган? Ты тоже покинешь меня?
– спросила она тусклым голосом.
Маленький старый охотник-ниссом вышел из тени, где он стоял, наблюдая за происходящей сценой, и вскарабкался на стульчик, стоящий рядом с ней. Он открыл свой поясной мешочек и стал копаться в нем. Кадия ждала, что он ответит.
– Из еды не осталось ничего, кроме сухих корешков, - пожаловался он. Ну и денек!
– Он отрезал ножом несколько кусочков и протянул их Кадии.
Она взяла и машинально стала жевать.
– Когда я была маленькой девочкой и ты впервые взял меня на болото, ты научил меня есть такие вещи. Помнишь, как часто мы сидели на сухом пайке, когда сражались с солдатами Волтрика?
Джеган кивнул.
– Мы долгие годы были друзьями, Пророчица. Как я могу покинуть тебя?
Он улыбнулся и протянул ей еще кусочек корешка. Кадия взяла и отвернулась - теперь она не смогла сдержать слез.
– Спасибо тебе, Джеган.
Некоторое время они молча ели. Джеган поделился с ней водой из фляжки.
Наконец она проговорила:
– Харамис считает, что я не права. Неужели это так? Скажи мне правду, старина!
Джеган подумал немного, а потом ответил:
– Да. Ты была не права. Эта война, придуманная тобой, - плохая идея. Если ты заглянешь в глубины своей души, ты увидишь, что тобою руководили черные мотивы. Но ты не хотела признаться в этом даже себе самой.
– О чем ты говоришь? Что же это за мотивы, скажи без обиняков!
– Не могу, Пророчица. Ты поверишь мне только тогда, когда сама все поймешь, но я думаю, что всему виной потеря талисмана.
Она кивнула, соглашаясь.
– Да. Без него я уже не была вождем.
– Чепуха!
– резко ответил ниссом.
Кадия изумленно заморгала. Он никогда не осмеливался говорить с ней столь неуважительно.
– Но ведь ты сам сказал, что всему виной - потеря талисмана!
– Ты не так поняла. В твоем талисмане была заключена великая сила волшебная сила! Но она не была частью тебя! В талисмане не были заключены ни твоя собственная сила, ни твоя жизнь, ни то, что наполняет жизнь смыслом. Дорок Шики пытался объяснить тебе это, я говорю то же самое.
– Вы оба ошибаетесь!
Он покачал головой, отрезая еще кусочек корня и отправляя его в рот. Прошло несколько минут, прежде чем он снова заговорил;
– Немногим из нас Триединый дарит такую вещь, как власть. Сама по себе власть ни хороша, ни дурна, но она может действовать и во зло, и во благо: все зависит от того, как ею распорядиться. Кто-то может отказаться от нее из добрых побуждений и при этом остаться самим собой. Потеря власти огорчительна, а порой и невыносима, но это не позор.
– То, что Анигель отдала свой талисман колдуну, было непростительной трусостью с ее стороны!
– Нет, - сказал старый охотник.
– Она сделала это ради любви, а более благородного мотива не существует. Самоотверженность королевы не опозорила и не унизила ее.
– Зато я и опозорена и унижена! И доказательство тому - отказ народа от моего лидерства!
– Она подняла злополучный амулет.
– Вот оно, доказательство!
– Нет, это не так. Я думаю, ты ничего не потеряла, просто отчаянно боролась с чем-то, что омрачало твою душу. Талисман не был частью твоей души, пока ты сама этого не захотела.