Кровавый ветер
Шрифт:
— Да, ну! — фыркнул Шейли и, хлопнув дверью кабинета, вернулся за стол. Снова взяв в руки перочинный нож, он задумчиво на него уставился.
— Я ему устрою, — кисло произнес он. — Я этому маленькому мерзавцу башку сверну. Решился пойти на шантаж, а меня заделать марионеткой?
Он снова принялся тыкать перочинным ножиком в ящик стола. Вдруг рука с ножом замерла. Несколько секунд Шейли сидел неподвижно. Глаза его расширились.
— Господи Боже… — медленно произнес он. Посидев в кресле еще немного, громко крикнул: — Сэди!
Дверь открылась,
— Чего?
— Слушай, неделю назад в каком-то отеле произошло убийство. Погибла женщина. Ты не помнишь названия гостиницы?
— «Гроувер-отель», — ответила Сэди.
Шейли откинулся на спинку кресла и растянул губы в улыбке. В уголках рта залегли морщинки.
— Вот как… — тихо, но торжествующе промолвил детектив.
— Я обо всем прочла в газетах, — продолжила Сэди. — Женщина, которую звали Бигси, связалась с гангстерами в Кливленде. Полиция решила, что она бежала сюда к нам, чтобы скрыться, а эти самые гангстеры ее все-таки отыскали. Журналисты писали, что личность убийцы осталась неизвестной. А потом мистер Ван Бильбо, кинорежиссер, прочитал о смерти Бигси, ему стало ее жаль, и он оплатил похороны. Мне кажется, это очень мило с его стороны. А по-вашему, мистер Шейли? Заплатить за похороны совершенно чужого человека. Он ведь ее не знал. Вообще.
— Да-а, — протянул детектив. — Это действительно очень мило со стороны мистера Ван Бильбо. А теперь ступай. Мне надо подумать.
Сэди хлопнула дверыо. Шейли, подняв с пола шляпу, водрузил ее на голову и плотно надвинул на глаза. Развалившись в кресле, скрестил на груди руки. Минут через десять он снял телефонную трубку и набрал номер. Раздался бодрый женский голос:
— Вы позвонили в «Гроувер-отель» — самую большую и лучшую гостиницу к западу от Миссисипи.
— Макфэйн у себя? — спросил Шейли.
— Да, сэр. Одну секундочку, сэр. Сейчас я вас соединю с мистером Макфэйном.
Шейли в ожидании забарабанил пальцами по столу.
— Здравствуйте, — вежливо произнесли из трубки.
— Макфэйн? Это Бен Шейли.
— Привет, Бен. Как поживают частные детективы?
— Неплохо. Слушай, Макфэйн, у вас посыльный по имени Бенни Петерсен не работает?
— Работал. Маленький подлец ушел на прошлой неделе, никому и слова не сказав. Просто взял и не явился на работу. А что с ним случилось? Во что-то вляпался?
— Нет, я так спрашиваю. Слушай, получается, он уволился сразу после убийства?
— Дай-ка подумать… — Макфэйн ненадолго замолчал. — Погоди, ты что, решил взяться его расследовать?
— Нет-нет, — быстро ответил Шейли. — Просто любопытно, и все.
— Слушай, Бен, — с беспокойством проговорил Макфэйн. — Брось это дело. Мы потратили тысячи долларов, чтобы пригасить шумиху в газетах. Никакой от нее пользы для гостиницы нет, только вред.
— Ты все неправильно понял, — вежливо произнес Шейли. — Убийство меня совершенно не интересует. Я просто так спрашивал. Ладно, Макфэйн. Спасибо. Пока.
— Погоди, Бен, послушай, я мог бы…
Шейли повесил трубку и быстрым шагом вышел
— Если кто позвонит и представиться Макфэйном, — велел он Сэди, — скажешь, что я уехал в Европу. Позвоню через час.
— Из Европы? — невинно поинтересовалась Сэди.
Шейли ушел, хлопнув за собой дверью.
Высокий забор когда-то покрасили в светло-желтый цвет, но с тех пор прошло немало лет, краска успела потрескаться и местами облупиться, обнажив коричневое дерево.
Шейли припарковал видавший виды двухместный «крайслер» за углом и пошел вдоль ограды. У больших железных ворот неподвижно кружком стояли индейцы, в молчании и со скрещенными на груди руками. Все красовались в ярких, кричащего цвета рубашках, а у двоих, постарше, головы были перехвачены кожаными лентами, расшитыми бисером.
Индейцы не обратили на Шейли никакого внимания, никто даже не одарил его взглядом. Детектив подошел к железным воротам и глянул за толстые ржавые прутья.
За воротами на усыпанной гравием дороге стоял желтый «Роллс-ройс» с поднятым капотом. Двое мужчин прислушивались к звукам работавшего двигателя.
— Если, по-твоему, это стучит поршень, — произнес один из них, — тебе можно доверить разве что тачку с мусором.
— Эй, Мэнди, — позвал Шейли.
Один из мужчин выпрямился и обернулся. Оказалось, что он малоросл, но весьма коренаст. На коротышке были бриджи для гольфа, клетчатый свитер, длинные носки и клетчатая кепка. Красное, круглое лицо густо покрывали веснушки. Крепыш жевал сигару, тоненькая струйка слюны сползала из уголка рта по подбородку. Коротышка уставился на Шейли, будто бы совершенно его не узнавая.
— Впусти меня, Мэнди, — попросил Шейли.
Мэнди подошел к воротам и оглядел его из-за прутьев.
— Пропуска у тебя явно нет?
— Да будет тебе, Мэнди. Впусти меня. Мне надо с тобой поговорить.
Мэнди фыркнул и с недовольным видом открыл ворота.
Как только Шейли проскользнул внутрь, Мэнди с грохотом и лязгом захлопнул за ним створку.
— Давай, говори, — потребовал он. — Только толка особого не жди. Ничего я у тебя покупать не стану.
Шейли с многозначительным видом посмотрел на второго мужчину, одетого в фиолетовую форму с серебряной оторочкой. Он выглядел именно так, как и должен был выглядеть водитель кинорежиссера. Мужчина был худым, высоким, смуглолицым, с черными усами и в лихо заломленном военном кепи. Он перевел взгляд с Мэнди на Шейли и пожал плечами.
— Простите, — сказал он, рывком опустил капот, сел за руль «роллс-ройса» и сдал задним ходом по дорожке.
— А он модник, — заметил Шейли, кивнув на шофера в машине.
— Он меня доводит, — с кислым видом посетовал Мэнди. — Прежний, Манн, мне нравился куда как больше.
— А что у вас ирокезы у ворот толкутся?
— Массовка. Ждут, когда позовут. Но мы сегодня на улице снимать не будем. Сегодня сцена в салуне. Сто раз им уже повторил, а все без толку. Только знай бубнят себе под нос, и ни с места.