Кровавый закон
Шрифт:
Лекс пожал плечами.
— Просто хотел узнать, куда делать прошлая Шина.
— Стала лучше.
— Что-то незаметно.
Они оба принялись сверлить друг друга внимательно-насмешливыми взглядами.
— О ком ты говорила? — нахмурилась Олиф. Она знала, что ей не следовало влезать, но удержаться не смогла, потому что слова девушки заставили волосы на затылке встать дыбом. — Кто это — они?
Шина так улыбнулась, словно только что поймала свою жертву на крючок.
— А это те… — выдержала картинную паузу, — кого я впущу сюда, открыв портал.
Олиф дернулась, как от пощечины.
— Нет…
— Да,
Олиф почувствовала, как начали слабеть ноги. Неужели старик оказался прав, и портал — это не бредни сумасшедшего? От этой мысли голова пошла кругом. Кто его знает, что скрывалось за порталом, но ничего хорошего это явно не принесет. Если уж они такое с этой блондинкой сделали, то что им мешает сделать это с остальными людьми?
Голос Лекса выдернул ее из мыслей. Он был тихим, но очень-очень серьезным:
— Ложись.
И Олиф, не раздумывая ни секунды, прислонилась животом к холодному полу. Даже спрашивать не стала, зачем — просто выполнила приказ. В этот же момент, над ее головой раздались страшные звуки — свист рассекаемого мечом воздуха, крик, а затем что-то посыпалось. Прямо рядом с лицом Олиф образовалась песочная горка. Берегини… конечно, как они об этом не подумали? Не одна же Шина сюда сунулась, любому злодею нужны были пешки, готовые отвлекать внимание.
Олиф подняла взгляд. Из-за угла выскочили Ринслер с четырьмя воинами, помогая Лексу справиться с десятком Песчаников, сомкнувших их в кольцо. Шина все тщательно просчитала: заговорила зубы, и нанесла удар. Умно. И остальных она наверняка застала врасплох, оставив нескольких нелюдей поджидать расторопных воинов за углом. Олиф искренне надеялась, что их внезапное появление означало только то, что они вырвались. А то ведь их могли и отпустить, чтобы разделаться уже сразу со всеми.
Девушка прикрыла голову руками, чтобы песок не засыпал ее полностью. Постаралась не прислушиваться к звону металла, и раздававшимся крикам. В какой-то момент рядом с ней упало безжизненное тело одного из людей Ринслера. Бледная кожа, фиолетовые губы, и навсегда застекленевший взгляд… но Олиф не позволила себе издать хоть один звук. Слишком уж хорошо знала, как это может отвлечь. Вместо этого девушка посмотрела в сторону, лишь бы не видеть этих мертвых глаз, и заметила, как Шина скрылась в самой темной части огромного помещения.
Олиф не стала долго думать, просто посмотрела на яростно сопротивляющихся мужчин, поняла, что они помочь не смогут, и поползла в сторону скрывшейся из вида блондинки. Лекс не зря называл Олиф дурой. Мозгов лезть на рожон без оружия могло хватить только у нее. Девушка не знала, что собиралась делать, но и оставить все как есть, просто не могла. Она доползла до темного угла и в этот момент поняла, почему он был такой темный. В который раз она почувствовала, как земля уходит у нее из-под тела — в прямом смысле, и с необычайной злостью Олиф полетела вниз. Вернее, покатилась.
Лестница. Как можно было не заметить лестницу?! Все тело пронзила острая боль от ударов о твердые ступеньки. Захотелось взвыть, но девушка только мученически схватилась за руки — они болели сильнее всего.
Шина удивленно обернулась на шум, и снисходительно улыбнулась, признавая глупость девчонки, посмевшей выйти против Избранной. Блондинка, не скрывая своего презрения, медленно приблизилась к Олиф. Она знала, что все ее спутники сейчас немного заняты, и потому без единой задней мысли занесла над ней кинжал. Кто мог помешать ей прирезать эту бестолочь и продолжить проводить обряд?
Поэтому, когда клинок врезался в стальную преграду, Шина удивленно замерла. Это позволило Лексу очень аккуратно крутануть меч и выбить оружие у бывшей подруги. Блондинка сделала пару неловких шагов назад, стараясь взять себя в руки. Защитник чертов. Она что-то прошептала, выставила руку в сторону, и кинжал, словно по волшебству вернулся к законной хозяйке. И оказался парным.
Шина не стала церемониться и напала первой. Друг, не друг — теперь это уже не имело значения. Он стал помехой, и убивать его было совершенно не жалко. Казалось, что выстоять с парными кинжалами против меча было невозможно, но девушка наносила удары так искусно, что Лекс уже через несколько минут почувствовал отдышку. Удивился этому даже сильнее, чем волшебному перемещению кинжалов. Он никогда не сбивался с дыхания за такое короткое время.
Олиф казалось, что каждый новый удар, каждый новый звон скрещенных вместе оружий в этом бою, она чувствовала на себе. Смотрела, как отбивается Лекс и ничем не могла ему помочь. Девушка попыталась подняться, но почувствовала под руками странные выступы, или, вернее сказать — выемки. Опустила взгляд, и поняла, что весь пол вдоль и поперек был испещрен то ли рисунками, то ли беспорядочно выведенными линиями. Олиф проследила, откуда они начинаются, и удивленно замерла. В середине зала находилось небольшое углубление, из которого выходили три огромных изветвления, больше похожие на три не до конца раскрывшихся веера. Они почти полностью сливались с каменным полом, и лишь едва заметные выступы по краям говорили — да-да, они реальны.
Олиф отвлек звук, совершенно не похожий на звон клинков — недолгий и приглушенный.
— Раньше ты никогда не бил женщин. — Шина сплюнула кровь с разбитой губы. Поднялась с колен на ноги, вновь принимая стойку. — Детей бил, но женщин никогда.
— Ради тебя я сделал исключение.
Блондинка вновь кинулась на мужчину, но тот больше не отбивал ее ударов, он просто уворачивался. В конце концов, девушка остановился и зло крикнула:
— Бей!
— Нет.
— Бей!!
Лекс только усмехнулся.
— А раньше ты даже палку в руки взять боялась.
— Я изменилась. В лучшую сторону.
— Нет, твоя лучшая сторона проявилась тогда, когда мы напились вместе с Майлзом, помнишь?
Шина вздрогнула, ее пальцы стали жестко сжимать и разжимать рукоятки кинжалов.
— Дерись.
— А сейчас ты стала похожа на ту, которой боялась быть больше всего.
— Дерись!
— Занудная стерва.
Шина не выдержала, со всей злости размахнулась — ударила. Затем еще, и еще. Каждый новый выпад Лекс либо блокировал, либо отклонялся в сторону. Она так ни разу и не задела его. И от этого злилась еще сильнее.