Кровная связь
Шрифт:
Я позволяю ему говорить все, что ему нужно, так, как он поклоняется моему телу.
Возможно, это не очень хорошо, и я не должна упускать это из виду в будущем, потому что это я выхожу против пяти сильных мужчин, альфа-самцов. Они пройдут по мне, если я им позволю, но сегодня я все еще восстанавливаюсь после всплеска энергии, и мне просто хочется что-то почувствовать.
Я просто хочу почувствовать, как сильно нужна моему Привязанному.
Поэтому я позволяю ему целовать меня, пока не забываю, где мы находимся и кто еще здесь. Я забываю свое собственное чертово имя и позволяю
Где-то на задворках сознания мне приходит в голову мысль, которую я должна обдумать позже, что это ощущение отличается от того, когда мои узы были связаны с узами Норта.
Но в тот момент, когда я думаю о чем-то, что может вырвать меня из этого момента, Грифон все меняет: темп, позу или то, как далеко вниз по моему телу проникают его руки. Когда он переворачивает меня, чтобы начать целовать спину, я вынуждена вернуться в настоящее и осознать, что в этой постели есть третий человек.
Я не должна так сильно наслаждаться тем, что Норт смотрит на мое тело, наблюдает за всем, что делает Грифон, но когда наши взгляды сталкиваются, с моих губ срывается хныканье от вспышки тепла, которую я там обнаруживаю. Он наслаждается шоу, которое мы устраиваем для него, в нем нет ни капли ревности, вместо этого в нем нарастает потребность. Потребность в том, чтобы я тоже была под ним.
Грифон двигает нас обоих, как раз настолько, чтобы он мог посмотреть на выражение моего лица, и его глаза сверкают, когда он ухмыляется. — Хочешь, чтобы за тобой наблюдали? Хочешь, чтобы он видел, как ты кончаешь на мой член, стекаешь по моим ногам и кричишь мое имя, детка? Я думал, что расширяю твои границы, но тебе это нужно… Не так ли, Привязанная?
Мои глаза закатываются на затылок, а его губы обхватывают мочку моего уха, его зубы острые, когда они натягивают ее, и если это то, как я умру, то я с радостью уйду.
— Не надо так драматизировать, Привязанная. Как будто мы когда-нибудь позволим тебе снова покинуть нас. С этого момента с тобой всегда будет один из нас.
Блядь.
Мне действительно нужно выяснить, как, черт возьми, держать его подальше от моей головы, но когда его пальцы снова скользнули в переднюю часть моих шелковистых шорт для сна, это уже не кажется таким уж приоритетным.
Темнота в комнате усиливается, углубляется и становится живым существом, и я откидываю голову назад, чтобы наблюдать за изменениями в Норте, когда его узы заполняют комнату. Я уже зависима от этого, зависима от того, что его похоть и потребность, заметно омрачающие комнату, заставляют меня чувствовать.
Воспользовавшись тем, что я отвлеклась, Грифон снова меняет позицию, сдвигает шелковистые шорты вниз и нависает надо мной, снимая их с моих ног. Он наклоняется и покусывает нежную кожу моего живота, где верх задрался, пока я не извиваюсь под его весом.
Я хочу еще. Мне повезло, потому что и они тоже.
Ни один из них не останавливается, чтобы подумать о презервативах или контроле над рождаемостью, что мне чертовски необходимо выяснить для себя, иначе у нас появится совершенно новая проблема, и когда Грифон подтягивает мои ноги немного выше, чтобы доставить меня туда, куда он хочет, я улыбаюсь ему. Это моя любимая часть, растяжение и давление его большого члена, заполняющего меня. Это похоже на гребаный рай.
Мы оба стонем, когда он входит в меня.
Один из черных усиков ловит мое бедро и широко раздвигает ноги, чтобы Норт мог видеть лучше, видеть каждый толчок Грифона в мою капающую киску, и его глаза становятся черными.
Бедра Грифона слегка подрагивают, но когда глаза Норта встречаются с моими, я не беспокоюсь о том, что его узы выйдут на сцену. Не после его заявления, сделанного мне ранее. Я хочу их так же сильно, как и человека, внутри которого они живут. Узы не выглядят злыми или ревнивыми, они выглядят голодными, пока ждут своей очереди обладать мной.
Больше, больше, больше.
Его пальцы проникают между моих губ, поглаживая мой язык. Я никогда раньше никому не отсасывала, но сейчас, кажется, самое время начать.
— Хорошая девочка. Хорошая, блядь, девочка с этой красивой киской.
Это доводит меня до предела, и я содрогаюсь от оргазма из-за его похабного рта, его губы касаются изгиба моего уха, когда он шепчет мне чистую грязь.
Я так и умру.
Пятеро из них делают это со мной? Я этого не переживу.
Я хнычу, когда Грифон перемещает меня, располагая так, что я оказываюсь на руках и коленях между ними, и стону, когда он снова толкается в меня.
Узы Норта гладят мои волосы, убирая их с лица, его пальцы нежны, пока он не берет их в кулак и не откидывает мою голову назад, чтобы я посмотрела на него. В черные пустоты его глаз так приятно смотреть, так легко потеряться в их глубине, и моя киска инстинктивно сжимается вокруг Грифона.
Я хочу кончить снова. Я хочу взять его в горло и попробовать его на вкус; я хочу проглотить все до последней капли его спермы и…
— Если ты не трахнешь ее горло прямо сейчас, она кончит без тебя, даже не думая об этом, так что поторопись, блядь, пока не пропустил.
Узы Норта улыбаются мне, темные и опасные, его глаза все еще мрак, неестественные пустоты, и он сжимает себя в кулак, чтобы направить свой член между моих губ. Наверное, лучше всего делать это в первый раз с моим Привязанным, которому нравится все контролировать, потому что он направляет каждое мое движение. Когда он, наконец, отпускает свой член, чтобы качнуть бедрами дальше во влажный жар моего рта, он властно сжимает мою челюсть. Даже его узы относятся ко мне с отчаянным видом обладания, что заставляет меня хныкать вокруг его члена.
Руки Грифона крепко обхватывают мои бедра, удерживая меня неподвижно, пока он входит в меня, так что все, что мне нужно делать, это сосредоточиться на том, чтобы не использовать свои зубы и не испортить всю эту чертову ночь. Моя челюсть немного болит от того, насколько широким должен быть мой рот, чтобы вместить член Норта, но звуки, которые он издает, заставляют меня хотеть большего, быть больше, только чтобы доставить ему удовольствие.
Я хочу, чтобы он хотел этого так же сильно, как и я.