Кровные братья
Шрифт:
– Ну что ж, как и обещал, отпускаю тебя с миром на все четыре стороны. Но в другой раз уже не пощажу, учти это. Ступай к своему атаману и скажи, чтоб не попадался мне более на пути. Что кмет Великого Кагана Благояр велел передать, что ежели лихоимствовать, да душегубствовать не перестанете – вернусь со своими отроками и всех вас до единого перебью, как паршивых псов. Ты всё понял, смерд?!
– Всё понял, господин! Все, как есть передам и разбойничать более не стану! Благодарю тебя, господин!
– Ну тогда – пошёл вон, пока я не передумал!
–
– Ну да!
– Надо, всё-таки отрубить ему голову! Для всеобщей пользы.
– Ладно, хватит болтать, - рассердился Благояр, - Я своё слово держу.
– Зря, - коротко бросил Лодур и отвернулся.
А разбойник, подхватив с земли толстую сухую ветку и пользуясь ею как костылём, торопливо заковылял прочь, униженно бормоча благодарности.
– Зря всё-таки ты его отпустил, - процедил сквозь зубы Бажен, - Как бы он снова не навёл на нас своих душегубов. Нет ему веры ни на ломанный грош.
– Не успеет. Пока они снова соберутся, нас уже и след простынет, - отвечал Благояр, - Да и не в моих правилах убивать безоружных, просящих о пощаде. Другое дело в сече. Вот ежели снова возьмётся за старое – тогда не пощажу.
– Ладно, - хмуро кивнул старый дружинник, - Надо поспешать.
– Добро во все времена было наказуемо, - тихо проговорил Лодур, задумчиво глядя вслед уходящему разбойнику, но на его слова никто не обратил внимания.
Дружинники Кагана пришпорили лошадей и вскоре маленький отряд скрылся за деревьями.
А покалеченный разбойник вдруг сразу перестал хромать, выпрямился и, отбросив свой «костыль», обернулся им в след. Испуг и раболепие, светившиеся в его глазах ещё мгновение назад, исчезли без следа, а вместо них жарким огнём вспыхнул зловещий нечеловеческий взгляд, от которого любому, увидевшему его, стало бы не по себе. Но отроки этого уже не могли видеть.
– Поспеши, ничтожный смертный! – проговорил он со зловещей улыбкой, - Всё-равно далеко не уйдёшь! Кончаются твои дни.
Затем он резко воздел руки к верху и, тихо произнеся короткое заклинание, хлопнул в ладоши. Тотчас же всё его тело объяло приглушённое изумрудное сияние, в котором чародей мгновенно исчез.
* * * * *
Глава 1
Часть 3.
– Проклятье! Кажется, мы всё-таки заблудились, - выругался Благояр, - Обманул, наверное, смерд поганый. Не на ту дорогу вывел, пёс шелудивый.
Благояр и его спутники ехали уже довольно долго, блуждая по извилистым лесным тропам. А бескрайнему сумрачному лесу, казалось, не будет конца. Он, словно живой, всё плотнее сжимал свои объятья со всех сторон. Пошёл дождь. А села всё не было видно.
– Зря всё-таки его не прикончили, - простонал раненый Бажен.
– Я ведь предупреждал вас, что нельзя ему верить, - вставил Лодур.
– Ничего, выберемся, - нарочито уверенно заявил Благояр, ему не хотелось, чтобы в его маленьком отряде воцарилось уныние, - В крайнем случае заночуем в лесу. Не впервой.
– Нам то – да, - ответил Ярёма, - Чай не растаем под дождём. А вот Малу худо. Лихорадит его. Боюсь не дотянет он до утра.
– Да, верно, - помрачнел Благояр, - Ладно, тогда хватит пустомелить. Надо дорогу искать.
– Да где ж её сыскать? Дождь усиливается, темнеет. Может какое укрытие найти, пока ещё хоть что-то видно?
– Жутко как-то и холодно, - тихо проговорил Гулен, нервно передёрнув плечами, словно от озноба, - Как бы всем нам тут не сгинуть вовсе.
– Будет тебе причитать, словно красна девица на выданье, - одёрнул его кмет, - Не раскисай! Не малое дитё, чтоб грозы с дождём пугаться. Придумал тоже – холодно ему. Чай – не зима! Шевелитесь живее.
Тучки набежали плотнее, словно пытаясь окончательно закрыть своей серой пеленой Солнце, дождь с каждой минутой всё усиливался. Копыта смачно чавкали по лужам, разбрызгивая грязь по сторонам. В этой грязи и сырости стало совсем не уютно. Смеркалось. Заметно похолодало. Мокрые свиты разбухли и потяжелели. Лес угрожающе подступал со всех сторон.
Наконец, разразилась гроза. Свинцово-серый небесный свод озарился яркой вспышкой молнии, которая на миг буквально разрезала его надвое узкой ослепительной нитью. Тот час же где-то вдалеке раскатисто прогремел гром.
– Ну и погоду послали Боги в разгар лета! – ворчали отроки, беспокойно оглядываясь по сторонам, - Жуть какая-то!
– Не отставать и не растягиваться, - командовал кмет, - Держитесь плотнее. Не раскисайте, село должно быть уже рядом.
– Да в такую погоду мы его у себя под самым носом не разглядим, - тихо проворчал Драган, - Как бы нам мимо не проехать. Гляди в оба – Ярёма.
Впереди всех ехал Ярёма, намётанным глазом бывалого охотника выискивая в полутьме раскисшую от дождя тропу.
– Глядите, какая чудная птица, - остановился вдруг он, указывая на большого старого ворона, сидевшего на толстом берёзовом суку, прямо над дорогой. По его мокрым чёрным перьям струйками стекала вода.
– Да, что в нём чудного, - проворчал Бажен, - Ворон, как ворон.
– Не скажи, друже, - не согласился Ярёма, - Я таких крупных отродясь не видел, да и глаз таких у ворон не бывает.
Ворон, словно поняв, что речь идёт о нём, сверкнул глазами. А затем вдруг расправил крылья и, громко каркнув, вспорхнул и исчез в темноте леса.
– Вот ведь, зараза, каркает, точно на кладбище, - выругался Бажен, - Ты лучше на дорогу смотри, Ярёма, а не на вороньи глаза.
Медленно двинулись дальше. Где-то в глубине лесной чащи протяжно завыли волки. Стало совсем не по себе. Да тут ещё откуда-то сверху опустился густой влажный туман. Видимость ухудшалась. Снова раздался волчий вой, но теперь гораздо ближе. В надвигающихся сумерках люди уже с трудом различали лесную тропу. В конце концов тропа и вовсе исчезла и они уперлись в непроходимые дебри. Дороги больше не было. Только сумрачный лес вокруг.