Кровные узы
Шрифт:
— Прошел уже месяц, и от клиентов нет отбоя. Расскажи о том, как прошел этот день, — сказала Эзария, солнечная и сияющая, сидя за маленьким столиком напротив Стрика.
Они ужинали в «Золотом О», ее телохранитель и Фракс сидели в противоположном конце зала. Стрик был облачен в свой странный синий «мундир», включающий диск из чистого золота на золотой цепи, висящий на шее
Он опустил глаза к перечнице, которой играл.
— У меня попросили приворотное зелье. Девушка твердо уверена, что парень любит ее, но когда оказывается близко, теряет пылкость и становится отчужденным. Я дал ей то, что она хотела. Флакон
Эзария скептически посмотрела на него.
— И это что, приворотное зелье?
— Это то, что ей нужно. От нее воняет. Если её парень не посмотрит на нее и тогда, когда она будет хорошо пахнуть, это сделает кто-нибудь другой: она довольно привлекательна. Так я заработал две медные монеты. Прекрати смеяться. Мое дело — помогать людям. Потом мне пришлось отказать хромому. Я ничего не мог поделать, Пламеня свидетель, мне очень хотелось! Затем вернулся клиент, который уже был у меня. Внешне он выглядел хорошо: я очистил от угрей кожу на лице, но Цена приняла вид ужасного поноса, которого он не смог вынести. Я снял заклятье и вернул два медяка. У него теперь снова угри, но с желудком порядок. — Стрик пожал плечами. — Ему семнадцать. Угри пройдут. Мои прошли.
— Как и большинство моих, — кивнула Эзария. — Получается, что он ты ничего не заработал? Он покачал головой.
— Да нет, что ты. Некая подруга твоей матери очень переживала по поводу жидких волос. Я наложил на нее небольшое заклятье и заставил пообещать мыть волосы, по крайней мере, через день. За это она оставила мне четырнадцать серебряных империалов — старых империалов. Сказала, это ее магическое число.
— Это так? Стрик улыбнулся.
— Нет. Хотя мне оно по душе. — Они вместе фыркнули. — К тому же прибыл посланец от Вольмаса. Вельможа прислал милый слиток золота.
— Так вот куда делся его дурной запах изо рта! — Сплетя руки под подбородком, Эзария посмотрела на него. — Что еще, Народный Герой?
— Я удалил бородавку с пальца. Десять медяков! Принял ящик приличного вина за еще одну серебряную голову. Думаю, это все, что могла позволить себе эта женщина. Еще одна женщина попросила меня наложить заклятье на соседку, положившую глаз на ее мужа. За неделю это третья просьба наказать неугодных. На все я ответил отказом. А вот следующая просительница попросила меня сделать так, чтобы она стала более привлекательной в глазах своего мужа. Какая большая разница в мышлении этих двух женщин! Я сказал, что выполню ее просьбу, как только она приведет мужа ко мне. Видишь ли, заклятье надо наложить на него, чтобы он считал свою жену более привлекательной.
— Как здорово! Можешь наложить такое же заклятье на некоего мужчину для меня? — спросила она, водя пальцем по руке Стрика.
— Если ты станешь еще привлекательнее, никто в Санктуарии не вынесет этого, — ответил он и поспешил продолжить, прежде чем она успела сказать то, что он не хотел слышать. — Да, было еще кое-что любопытное. Пришли мужчина и женщина. Собака соседа лает каждую ночь и не дает спать им и их ребенку. Мужчина попросил, чтобы я убил собаку, но я ответил отказом. Он вернулся почти с приказом: «Ну тогда хотя бы накажите моего соседа! Эта свинья спит, несмотря на шум, который прямо у него под носом производит эта тварь!».
Стрик вздохнул.
— Это было очень соблазнительно!
— Еще бы! По-моему, это было бы справедливо, — сказала Эзария.
— Верно. Но я не имею права поступать так. Когда мужчина успокоился и женщина попросила у меня хоть какого-нибудь облегчения, я пообещал, что собака больше не будет тревожить их сон ночью.
— Как чудесно, Стрик! — сжала она ему руку. — Ты наложил на них заклятье сонливости? Или сделал что-то с их ушами?
— Нет! Ни в коем случае: я не смог бы сделать такое заклятье избирательным. Ведь они даже могли бы погибнуть во сне. Нет, но если ты не прочь завтра немного прокатиться со мною верхом, мы навестим эту собаку. Все очень просто: я только позаботился, чтобы она не издавала ни звука с вечерних сумерек до рассвета. Эзария расхохоталась.
— Как здорово! Да, я хочу прогуляться! Она сжала ему руку у локтя. Спустя некоторое время девушка вдруг спросила:
— Ой, но вдруг кто-то попытается проникнуть в дом хозяина собаки? Разве ты не сотворил вместе с добром зло?
Теперь ее нога нашла под столом его ногу.
— Собака, без причины лающая всю ночь, не представляет никакой ценности, и лучше ей жить где-нибудь в деревне. К тому же вспомни, ведь хозяин все равно крепко спит, несмотря ни на что. Иначе он сам давным-давно избавился бы от такой собаки. Или стал бы ее настоящим хозяином, а не просто владельцем.
— О, Стрик, ты такой мудрый, и у тебя такая чувствительная душа! Ты так много думаешь о людях! Стрик смутился и, опустив глаза, спросил:
— Тебе известна некая Ченая?
— Да. Не очень хорошо. И я не горю желанием узнать ее получше.
— Гм. Как, судя по всему, и большинство людей. Она приходила вчера. Сначала она задирала Фракса и насмехалась над ним, затем пристала с предложением секса к Уинтсу, непристойно нахамила Авни и самовольно ввалилась ко мне в лавку. Напомнила мне подростка, пытающегося утвердиться. Бросила мне вызов — не на бой, нет, хочу сказать, не на схватку, а просто своими замечаниями и поведением. Насквозь испорченная личность. Она убедила себя прийти, но никак не могла высказать свою беду. Очень, очень испорченный… человек. Потребовала сказать об источнике моей способности. Я рассказал про изумрудное Око Агромото и…
— Мне ты говорил другое!
— Да, но вчера мне в голову пришло именно это; а сегодня я сказал одному типу, что это дар Седовласой Головы Ястреба Гора. Я попросил Ченаю дать что-либо ценное, и она швырнула на стол кинжал. Милая вещица, с парой драгоценных камней. Ченая поинтересовалась, что у меня под шапочкой, но я лишь молча поглядел на нее. Она продолжала словесно оскорблять меня. Я подал знак Уинтсу, чтобы тот прервал ее, объявив, что пришел новый посетитель. «Убирайся, лакей!» — бросила она ему, а я тихо сказал ей, что сам буду отдавать распоряжения своим слугам. Она вспыхнула, отвернулась, упомянула чужие уши про уединение, затем изложила мне свою проблему.
Стрик прервался, чтобы покачать головой.
«Мне бы хотелось… лучше ладить с людьми, — сказала она. — Никто — я хочу сказать, некоторые люди… э… похоже… э… недолюбливают меня».
Эзария издала неодобрительный звук.
Стрик продолжил:
— Она, наконец, смогла выговорить это, но продолжала стоять, уставившись в стену. Смущенная и затравленная. Готовая огрызнуться, спорить, бросить вызов, сражаться! Во всем виноваты ее родители. Столько комплексов! Я сказал, что могу помочь ей, ни она не примет мое решение, и одним ее богам известно, какова будет Цена! Она посмотрела на меня, и я печально отметил, у нее красивые глаза.