Круги на песке
Шрифт:
– Да!
– радостно отозвался Цосефф, ничуть не удивившись моему вопросу.
– Слава моего мира дошла и до этих мест, я рад, очень рад. Когда я вернусь домой, то обязательно расскажу, что в сердце пустыни забытого мира встретил человека, который слышал о Ливерморе. Мне говорили, у вас были запрещены науки и технологии, но когда-нибудь запреты отменят, и ученым людям вроде тебя позволят вернуться в лаборатории. Ведь совершенно необязательно самим разрабатывать оружие, когда его можно купить, к примеру, на Ливерморе!
Его громкий смех дробным эхом отразился от скал. Невольно и я улыбнулся. Разочаровывать повеселевшего чужака не хотелось, пусть он считает меня жителем Тугама.
– Если мне понадобится хороший нож, я обращусь к тебе,
– Зовите меня Джо, - тут же предложил собеседник.
– Мое имя Джозеф, а Кари не может его произнести не шепелявя, как и ваши аристократы. Ваши шепелявые аристократы…
Он снова разразился смехом. Его возбуждение смутило меня, я не понимал, что послужило причиной столь резкой перемены в настроении. Неужели он рассчитывает на мою помощь в поисках окаменелостей? Если они представляют для него большую ценность, то надо срочно обсудить с Керби новые возможности покинуть Тутам. Я не был уверен, что в этих горах может найтись что-либо стоящее. Тектоническая активность в свое время хоть и выдавила осадочные породы, но для серьезной оценки необходимо серьезное оборудование, например, полевой экспресс-анализатор Геймана, а искать его на Тугаме более чем несерьезно. Другое дело, что, имея под рукой нехитрый инструмент, легко и быстро можно изготовить вполне убедительную окаменелую живность или растение. Вряд ли Джо носит анализатор с собой. А пока он разберется, что к чему, мы окажемся на его корабле.
– Я хотел бы обсудить с человеком сведущим кое-что, - продолжал Цосефф-Джо.
– Времени у нас достаточно, благодарность моя будет велика, и к тому же я постараюсь не надоедать.
Но он даже не старался.
Начиная с утра следующего дня и до подхода большого каравана, мы словно обзавелись новым членом семьи, который дневал и ночевал с нами. Убытка от него не было, и даже наоборот. Он обеспечивал едой себя, да и нас порой баловал копченым сыром, а Катарину - фруктами, которые стоили безумно дорого. Разговоры с Джо сначала раздражали и утомляли, потому что приходилось следить за своими словами, чтобы случайно не проболтаться о том, что и мы здесь чужаки. Потом я забыл об осторожности - говорливый собеседник легко перескакивал от одной темы к другой, мог об одном и том же говорить днем и вечером, каждый раз поворачивая историю то так, то этак. Круг интересов Джо был весьма широк, и я с удовольствием разминал память, вспоминая сведения о терраформировании, о методах определения возраста пород по Гартнунгу и по Семаго, о преимуществах терморезонансного анализа перед оптико-механическим и прочих бессмысленных ныне вещах.
За день до прибытия большого каравана докучливый собеседник пристал ко мне с расспросами о местных обычаях. Прогнать его было неудобно, Джо притащил длинный жгут вяленого дынника, который тут же принялась грызть Катарина. Ливерморца интересовало, нет ли на Тугаме запретов на раскопки или на запись местных легенд и преданий. Я не сразу понял, какое отношение фольклор имеет к раскопкам, потом сообразил, что на древних мирах палеомогильники иногда фигурируют в сказках как проклятые или зачарованные земли. На Айконе с этим очень просто, все наше достояние - благословенное или проклятое - было на виду.
– Я посетил более десятка обитаемых планет, но мало где всерьез занимаются изучением древних организмов, - жаловался Джо.
– Три, от силы четыре жалких музея, базы данных запущены и несистематизированы…
– После терраформирования мало что остается от протосферы, - я даже слегка удивился тому, что Джо не знает элементарных вещей.
– Ну, не все же планеты жестко форматировали, - возразил он.
– В шести системах из всех, где я побывал в последние годы, население адаптировалось, там сохранились следы палеосуществ. Информации мало, никто всерьез ими не занимался. Вернее, занимались когда-то, но потом забросили. Трудные
– А где сейчас легкие времена? Везде, наверное, рассыпается, где медленно, а где и сразу, - уклонился я от прямого ответа.
– Туристов давно в наших краях не было, чужаков сюда не пускают. Могут быть неприятности, если тебя сдадут властям.
– Неприятностей не будет, - отмахнулся Джо.
– Меня вписал как партнера в свой торговый сертификат Кари, а он, кажется, из местных. Кстати, он рассказывал, что раньше на караванных путях находили интересные предметы. Вы не видели ничего странного?
Он снова принялся расспрашивать о том, не слышал ли я легенды о зачарованных городах - медных и железных? Будто бы в тех городах удачливые купцы, храбрые путешественники и прочие герои преданий находили волшебные предметы. А я, в свою очередь, ненавязчиво переводил разговор с необычных предметов на миры, которые он посещал, интересовался невзначай: большим или маленьким кораблем владеет Кари и долго ли собирается этот невзрачный тугамец, оказавшийся богатым купцом, держать свой сухогруз на орбите? А насчет сказок советовал ему не обольщаться. Сколько миров - столько преданий, но истоки у них одни. Все знают, что колыбель сказок - Материнская планета, Мир Рассеяния, Древняя Прародина, мир Тысячи Имен… Красивые сказки.
– Да как же сказки?!
– вскинулся Джо.
– Скоро вся эта орда дикарей начнет бить поклоны легендарному артефакту, примется искать чешуйки Дракона, молиться богам удачи или кому тут еще молятся.
– О каких дикарях ты говоришь?
– Э-э, я не то сказал, - смутился Джо.
– Разумеется, я имел в виду благородных паломников, ничего обидного в моих словах искать не следует.
Он еще некоторое время извивался в объяснениях и извинениях, а я вдруг увидел эту картину со стороны: на ворохе грязного тряпья сидит грязный оборванный дикарь, теребит свою грязную бороду и распаляется от обиды на слова холеного чужака. Дикарь - это вроде я, но с каких пор меня вдруг стали задевать нападки Джо на жителей Тугама? Между тем он продолжал свои речи о том, что иногда миры снова возвращаются на стадию варварства, и в этом нет ничего постыдного, другое дело, что лучшие представители туземцев - вежливый поклон в мою сторону - должны понимать свое истинное место и высокое предназначение. Ведь радости жизни сводятся не только к тому, чтобы набивать желудок и щупать самок, не так ли?
– спросил Джо.
Его слова вызвали у меня смех и гнев одновременно, и я перестал следить за своими словами.
– Гости, которые не скрывают своего высокомерия по отношению к хозяевам, живут недолго, - сказал я.
– А недооценивать умственные способности туземцев или вообще кого-либо - последнее дело. Мы на Айконе жестоко поплатились за такую спесь…
Я оборвал себя и собрался было перевести разговор в другое русло, надеясь, что собеседник не расслышал или не понял меня. Как бы не так! Глаза Джо загорелись, он вскочил с кошмы, огляделся по сторонам и снова уселся рядом, придвинувшись ко мне вплотную.
– Я знал, я догадывался, что для этой дыры ты слишком умен, а твоя жена и дочка слишком красивы. Но я никому не скажу, что ты мигрант.
– Мне боятся нечего, - я с досадой оборвал его жаркий шепот.
– Мы беженцы и находимся здесь на законных основаниях. Кричать об этом тоже не стоит, чужаков здесь не любят.
– Айкон… - мечтательно протянул Джо.
– Мне обязательно надо попасть туда. Ваш замечательный артефакт, Большая Игла, давно меня интересует, но пока у меня нет средств для приличной аппаратуры. В моем роду был исследователь, который занимался этой проблемой, но это было давно. Или не очень давно. Время, как известно, идет по-разному, смотря в каком направлении лететь, да и то анизотропия пространства весьма неустойчива. Или что-то в этом роде, я не специалист. Возможно, я даже встречусь с ним на Айконе. Если смогу, конечно, обзавестись своим кораблем.