Шрифт:
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Расположенный ниже текст представляет собой образец сферической графомании в вакууме. К литературе отношения не имеет. Авто— или просто биографией не является. Написан по весьма уважительной причине: персонажи очень просили о них написать, угрожая в противном случае взорвать автору мозг.
Содержит нецензурную лексику, эротические сцены, описания насилия и жестокости. Не любите? Пожалуйста, закройте и не читайте. :)
Все совпадения
Почти все использованные стихотворные фрагменты легко гуглятся.
Отзывы, конструктивная критика, сообщения о ляпах и очепятках – всячески приветствуются.
С претензиями, жалобами и руганью просьба обращаться по адресу: [битая ссылка] http://natribu.org/
Да, главное чуть не забыл!
Посвящается Иермету, Норе и Мареку
Часть первая: «Дети, вашей маме снова семнадцать»
1. «По грудь в высоком ковыле…»
Шепот:
– Ну че там, че там? Че они?
– Да позырь сам, они ни хера не видят.
Из-за угла коридора осторожно вылезает вторая физиономия. Глаза у нее мгновенно становятся размером с блюдца – точно как у первой, торчащей рядом. Рот расплывается до ушей:
– Во, блин. Ни фига себе они… Ваще!
– Ага. Везет же…
Под пролетом черного хода, ведущим на чердак, старшеклассник увлеченно… скажем так, «пялит»… нет, скорее, «дрючит»… в общем, вовсю сношает старшеклассницу. Стоя. Мотаются полы расстегнутой рубашки, взлетает и падает то, что еще недавно было прической. Девка сопит на всю лестницу, сквозь сопение пробиваются глухие взвизги. Парень не отстает, время от времени добавляя в палитру звуков сдавленные взрыкивания. Процесс идет уже минут десять, вот-вот количество вложенной энергии должно перейти в качество, как учат буквально в нескольких кабинетах отсюда. Туда бы этих двоих, как наглядное пособие – да техника безопасности не позволит.
Одна из наблюдающих рож скрывается за углом, потом снова вылезает и выставляет в сторону парочки руку с мобильником. Рука дрожит. Смотреть-то ладно, максимум по морде схлопочешь, а вот снимать – это уже да. Запалят – новенькой «Нокии» точно пиздец, а уж хозяину…
Второй косится на мобилу, по лицу явно пробегают следы тех же мыслей. Впрочем, герои будущего порнофильма сейчас и вправду не здесь. Не сразу заметили бы, даже если б стояли лицами к камере. А они и не лицами, а на тех не-лицах, как известно, глаз нет. В естественных условиях, по крайней мере. Глаз на таком месте может появиться у оператора фильма, если будет слишком уж возбужденно гыгыкать и тянуть руку.
На съемочной площадке тем временем близится кульминация. Сиплый шепот:
– Катька? В тебя… можно… сегодня?
– А?.. А.. Да… Да! Да-да-да-да!.. Даааа! Аа!!
Собранный из слухов и обрывков, хилый жизненный опыт оператора тем не менее подсказывает: еще десять-пятнадцать секунд, после чего съемку прекратить – и ходу отсюда! Пока актеры не очухались и не полезли гонорар из кассы выбивать.
Рожи, не снимая широченных лыб, утягиваются
– Ну ты, Костик… Ну ты вообще… Ну… блин… Казанова…
– Да ладно, Катюх. Че, не понравилось, скажи?
– Ну… Не… Вообще, клево. Классно ты. Но больше я тут не буду, короче. Стремно. И руки все в дерьме, за трубы эти держаться. Вот, держи салфетки.
– О, круто. Спасибо.
Названный Костиком вытер багровое, будто раскалившееся от трения мужское достоинство, и неторопливо убрал его в штаны. После чего принялся любоваться приводящей себя в порядок подругой. Благо, было чем любоваться. Даже с уже застегнутой рубашкой и спущенной с пояса юбкой.
Рыжая она была, Катька Баранова из одиннадцатого «бэ». Медно-рыжая в крупную кудряшку. И характерно зеленоглазая при этом. И белокожая, как принцесса. А все остальное мужской контингент школы, от пятиклассников до физкультурника Степаныча, описывал при встрече неопределенным (но точно подходящим к ситуации) дифтонгом «ыэ». Если встреча была на безопасном расстоянии – добавляя вневременное «во, бля». Хороша, короче, была Катюша.
Костик за ней не волочился, потому как нутром чуял: волочиться придется в хвосте длинной очереди. Очередей он не переносил принципиально, особой щепетильностью никогда не страдал, так что не упустил возможность слегка зажать встреченную вечером в школьном коридоре Баранку. Он в этот день после уроков зависал в радиоточке с корешем, она пришла забрать у сестры купленную в обед курицу (сестра преподавала историю у старших классов и собиралась сегодня задержаться дольше обычного, а курица была немороженая и текла). Свет уже почти везде погашен, в школе никого, у Катьки он когда-то вообще первым был… чего бы и не прижать?
Если бы она начала визжать и отбиваться – да не вопрос, я пошутил, иди себе. Чай, не маньяк какой. Но Катька лупила кулаками в спину чуть слабее, чем ожидалось, и от громких воплей воздерживалась. Даже когда две пуговки на рубашке расстегнул – не орала. И когда рукой под юбку сунулся – только чуть громкость прибавила. От шепота до громкого шепота. В общем, обнаружив на месте изображенной на картах оборонительной линии чистое поле, Костик – сам себе и генерал, и рядовой – отважно плюнул в сторону возможного засадного полка в кустах, и передислоцировался вместе с захваченным трофеем в единственное более-менее непубличное место: под лестницу на чердак.
Где и был зафиксирован в разгар сражения – верхом, так сказать, на рыжем кобыле – съемочной группой в лице двух семиклассников, ползущих с генеральной уборки кабинета биологии. Зверь эта биологичка, вообще: пририсованное мамонту и лосю они бы стерли за пять минут, а тут пришлось весь кабинет пидарасить. Только что окна мыть не заставила. Зато вот теперь повезло конкретно!
Удалившись на безопасное расстояние от черного хода, пацаны немедленно уселись на подоконник и, стукаясь лбами, принялись прокручивать и смаковать видео на крошечном экранчике. Свет, конечно, не ахти, звук вообще никакой («Это она так рычала?!» – «Дурак, это ты в микрофон дышал!»), зато содержание – хоть сейчас на сайт двадцать один плюс. Удачно как. И лица кое-где видны, можно с этого козла еще стрясти чего-нибудь…