Кругом измена, трусость и обман. Подлинная история отречения Николая II
Шрифт:
Эта политическая активность заключалась в поддержке ими в 1905–1907 гг. революционных группировок, а затем лидеров думской оппозиции. 6–10 августа 1905 г. в Нижнем Новгороде состоялось «частное собрание старообрядцев», которое определило: «Существующий строй не обеспечивает права старообрядцев. Самодержавие не соответствует интересам народа. Народное представительство необходимо. Народное представительство должно быть не совещательным, а законодательным. Выборы должны быть всеобщими, прямыми, равными, тайными, с участием женщин»{138}.
После поражения революции 1905 г. и утверждения думской монархии, выходцы
Так, в России сложилась раскольническо-сектантская политическая оппозиция. Эта оппозиция сочетала в себе большие политические и финансовые возможности, обладала широкими и влиятельными зарубежными связями, в том числе с тайными обществами и масонскими ложами.
Сектантское сообщество имело тесное взаимодействие и с революционными партиями. Эсеры, кадеты, большевики, меньшевики, финские и польские сепаратисты — все так или иначе получали поддержку и помощь от капиталистов-раскольников. Особенно большую помощь эта буржуазия в 1900-х гг. оказала большевикам. В основном деньги стекались к большевикам при помощи писателя М. Горького, который вступил в партию в 1905 г., и особенно при посредничестве его любовницы М. Ф. Андреевой, которая поддерживала хорошие отношения с такими меценатами, как С. Т. Морозов и П. П. Рябушинский. С. Т. Морозов был дружен со многими большевиками, среди них были Н. Э. Бауман и Л. Б. Красин. Только в мае 1906 г. РСДРП получила от С. Т. Морозова 100 тыс. рублей для проведения V съезда, о чём сразу же стало известно департаменту полиции{139}.
Представители раскольничьего сектантства были организаторами революции 1905 г., и в частности декабрьского мятежа в Москве. Одним из его организаторов был зять С. Т. Морозова фабрикант Н. П. Шмидт. Именно С. Морозов познакомил Н. Шмидта с молодым революционером Н. Э. Бауманом, который должен был стать вожаком мятежа, но был убит 18 октября дворником Н. Михалиным, который был оскорблён тем, что Бауман оскорблял имя Государя Императора.
Другой П. П. Шмидт, по-видимому родственник фабриканта, один из руководителей мятежа на Черноморском флоте в 1905 г., был прекрасно осведомлен о финансовой помощи Морозова. Он открыто заявлял: «Морозов жертвует на наше дело целые миллионы»{140}. М. Горький писал про Морозова: «Он давал на издание „Искры“, много давал денег политическому Красному Кресту, на устройство побегов из ссылки, на литературу для местных организаций и в помощь разным лицам, причастным к партийной работе социал-демократов большевиков»{141}.
Тесно связан с сектантством был и Я. М. Свердлов. Первой женой Свердлова была Е. Ф. Шмидт, родственница Н. П. Шмидта. Вторая жена Свердлова, К. Т. Новгородцева, была дочерью купца-раскольника, перешедшего в единоверческую церковь. Кроме того, и Нижний Новгород, родина Свердлова, и Екатеринбург, место его притяжения в годы русской смуты, были крупными центрами сектантства.
Столицей «сектантской» оппозиции была Москва, которая стала местом постоянных совещаний её руководителей, Рябушинского и Коновалова, с лидерами либерально-кадетской оппозиции{142}.
Во второй половине 1915 г. зародился тесный союз «сектантской» и либерально-кадетской оппозиций, направленный на осуществление дворцового переворота и низложение Императора Николая II.
Военно промышленные комитеты, «Группа Кривошеина» и «Прогрессивный блок»
Военные неудачи 1915 г. побудили думскую оппозицию возобновить давление на правительство с целью добиться от него больших уступок. Главной задачей этой деятельности было заставить Императора согласиться на так называемое «ответственное министерство». По замыслу оппозиции это
министерство должно было подчиняться не Императору, а главе кабинета, в свою очередь ответственного перед Думой. То есть, по существу, кадеты стремились к введению парламентского строя в России, что шло вразрез с существующим законодательством Империи. Желая до поры скрыть свои парламентаристские устремления, кадеты заменили понятие «ответственного министерства» на понятие «министерства, ответственного перед народом». П. Н. Милюков заявил, что эта замена — тактический шаг. Как только, пояснял Милюков, «мы получим такое министерство, оно силою вещей скоро превратится в ответственное министерство»{143}.
Весной 1915 г. внутри Совета министров, возглавляемого И. Л. Горемыкиным, сложилась группировка, ориентированная на союз с думской оппозицией. Эта группировка возглавлялась главноуправляющим земледелием и землеустройством А. В. Кривошеиным («группа Кривошеина»){144}. Вторым человеком в этой группе был министр иностранных дел С. Д. Сазонов. Император Николай II вначале не только не был против установления связей между Думой и правительством, но даже высказал своё пожелание А. В. Кривошеину, чтобы тот возглавил совет{145}. Кривошеин, по его собственным словам, пользовался поддержкой Государя, а «без неё ничего ни у кого не получится»{146}.
«Группа Кривошеина» предполагала создать новый кабинет при участии октябристов, представителей капитала и общественных организаций. Видя себя уже во главе правительства, А. В. Кривошеин начал искать тех, на кого он будет в нём опираться. По его мнению, опорой нового кабинета должны были стать кадеты{147}. То есть тактика Кривошеина доказывала, что его стратегической целью было введение парламентаризма если не де-юре, то де-факто{148}. Возглавлять императорское правительство Кривошеин не хотел, а открыто присоединяться к требованию оппозиции ввести думское министерство означало для него опасность отставки. Поэтому А. В. Кривошеину приходилось действовать опосредованно.
«Группа Кривошеина» потребовала от И. Л. Горемыкина убрать из правительства неугодных оппозиции министров: юстиции И. Г. Щегловитова, военного В. А. Сухомлинова, внутренних дел Н. А. Маклакова и обер-прокурора Священного синода В. К. Саблера, которые выступали против союза с оппозицией. Вместо этих министров Кривошеин предлагал генерала А. А. Поливанова, князя Н. Б. Щербатова и А. Д. Самарина. В противном случае министры-«оппозиционеры» грозили подать в отставку.
28 мая министр финансов П. Л. Барк обратился к И. Л. Горемыкину с настойчивым предложением обратиться к Императору Николаю II с просьбой о приближении созыва Думы и замене неугодных оппозиции министров указанными выше лицами. Горемыкин присоединился к этому требованию более того, высказал пожелание, чтобы «более молодой человек заменил меня, я слишком стар для вас всех»{149}.