Кругосветка
Шрифт:
Белка чарующе улыбнулась:
— Не сердись, мама. Я по привычке спросила. Как-то получилось, что на «Квадро» я как старшая воспитательница. Остальные в семье слишком добрые.
— Сочувствую. Собственно, причины егеря Вен-Венон отправиться в путешествие не особо секретны. Девушка не настолько проклята-привязана своим прошлым, как наши остальные егеря. Не знаю, есть ли у нее шанс вернуться в не-лесную жизнь, вот пусть она сама выяснит.
— Понятно. Было странно, что ты берешь лесного бойца в море. Их же здесь не так много. Мы подумали, что для ослабления охраны Долины должны были быть веские причины, и это нас беспокоило. Была мысль, что это связано с предполагаемым шпионом на кораблях.
— И это тоже. Но в целом я, видимо, тоже слишком
Ратка захихикала — совсем как в детстве:
— Да, точно. Вы — обе половины — отлично выглядите. Вам нужно чаще путешествовать вместе. Вам понравится: там закаты, вечные сюрпризы, соль на губах…
— Только попробуй сочинить об этом какую-то сомнительную балладку! Пора бы и повзрослеть, Рататоск.
— Это да. По возвращению команде «Квадро» надлежит «упасть-отжаться», дабы негодные мыслишки выдавить. Я всем напомню.
Белка ушла с Фло, близнецами и обмирающей, но держащей себя в руках егершей. Провожающие возвращались в замок, Мышь трепетно молчала.
— Тебя взгреть по старой памяти, что ли? — проворчала Катрин. — Я и сама нервничаю. А у нас еще дел полно.
— Совсем уж не нервничать будет неестественно, — жалобно сказала Найни. — А дела, это конечно. Я список на летние закупки в Дубнике приготовила.
— Ну вот, разберемся.
Ближе к отбытию стало уж совсем томительно. Дел оставалось уйма, но Катрин изнывала. Сказывалась привычка уходить из Долины первой и внезапно — сейчас в привычных и одновременно пусто-непривычных «Двух Лапах» работать и ждать оказалось решительно невыносимо. Дважды заскакивала Лоуд, полная впечатлений, соображений, прогнозов и научных гипотез. В последний раз оставила полные списки личного состава экспедиции, забрала часть оружия, мешок с вяленой речной рыбой, тяжело навьюченных Джозефа и Зеро, торопливо Упрыгнула.
Где-то далеко-далеко уже подходил к Желтому берегу стратегический груз сала и джина, почти все корабли экспедиции собрались в порту Скара, а в Долине начал сходить снег и бурно журчать талые ручьи. В последний день Катрин, в сопровождении Энгуса и Костяка, навестила обе деревни, неспешно поговорила со старостами. На обратном пути завернули в амбулаторию и на ферму Рыжих. Там был порядок: полы свежевымыты, стая причесана — со службой наблюдения и раннего предупреждения у наследников одноглазого вора все обстояло в полном порядке. Правда, птичье население курятника очевидно подсократилось. Ну, ничего, сначала как водится, съедаем самое вкусное, потом переходим на правильное питание.
В замке сели пить чай, но оказалось, что это трудно и невкусно.
— Слушайте, хорош тянуть! — объявила Леди «Двух Лап», поднимаясь. — Сидите и допивайте, а мы с леди Блоод пойдем.
Все закивали, Агатка надула губы, но вторая мама поставила ее на стол и чмокнула в лоб. Нагибаться, чтобы целовать Ниночку, уже почти не приходилось. Догадливый Гр-Гр стоял у двери с маминой глефой в руках. Катрин помахала всем, вышли в сопровождении управляющего, сына и оружия.
Опускаться на корточки перед Гр абсолютно не было нужды, просто хотелось так сделать.
— Мам, у нас тут все будет в порядке. Главное, вы там не очень рискуйте, — попросил умный сын.
Катрин подставила щеку.
Снаружи было прохладно. Двор совершенно пуст.
— Давай отсюда? — попросила Катрин.
— Почему нет? — Блоод улыбнулась. — Налегке. Как в старые времена.
Действительно, кроме оружия, сумки с почтой, пирожками и бутербродами с ашкиной экспериментальной «острой-сырокопченой», в багаже ничего не имелось.
Катрин отключила мысли…
Длинный миг — и камни замкового двора под сапогами сменились песком. Жмурясь от яркого солнца, Катрин оперлась о древко глефы. Первая мысль была не очень-то глубокой: а пальмы-то за прошедшие годы совершенно не
Глава вторая
Круг второй. Ворон
Отчетливо помню: пронзительно-голубое утреннее небо, лазоревое безмятежное море, белые, практически непорочно-чистые паруса, музыка, песни и восторженные крики провожающей толпы. О, этот торжественный и памятный момент выхода эскадры в плаванье!
Я воспарил повыше, охватывая взором не только саму Скарскую бухту, но и рощи и здания города. Корабли уже подходили к молу, толпа у пристани активнее замахала пальмовыми ветвями и алебардами, «желтки» что-то заунывно и как всегда неразборчиво пели, воины гарнизона кричали всякое напутственное, в равной степени прочувствованное и неприлично двусмысленное. С шедшей замыкающей «Собачьей головы-6» отвечали в том же тоне: насмешливыми ругательствами и лихим посвистом.
Учено говоря, научно выражаясь — «Собачья голова-шесть» (или по-простому, по нашему эскадренному — «Собака» или «Шестая») — это небольшая двухмачтовая шхуна свежей глорской постройки. Великолепия и изящества кораблей с авморских верфей она лишена, но в целом вполне надежный стандартный корабль. Восемнадцать человек команды, плюс трое экспедиционных пассажиров. По своеобразной «Собачьей» традиции главного и единственного шкипера у них не имеется — командуют сразу трое, ну, там они слегка диковатые — до недавнего времени на замшелых драккарах ходили. Впрочем, моряки опытные, того не отнять. Рядом с личным флагом на грот-мачте «Собака» несет королевский стяг Глора — команда имеет патент и полномочия представлять великий город. Кроме патента, шхуна вооружена двумя эвфитонами — по нынешним мирным временам вполне солидное вооружение.
Я вознесся над грот-мачтой «Собаки» еще выше и взглянул на маневрирующие корабли. Бесспорно, у нас тут самая мощная научно-военная экспедиция текущей эпохи. Собственно, иных экспедиций и не случалось — раньше люди плавали исключительно на войну или торговать. Мы — первые из научных!
Перед славной «Собакой» шла крутобокая «Дева Конгера» — одномачтовый когг, довольно вместительный, не новый, но перед походом недурно подремонтированный и приведенный в порядок. Корабль украшали разноцветные щиты и флаги: кроме корабельного, здесь развевался стяг городской Торговой гильдии и личный вымпел капитана Фрага — достойнейшего опытного шкипера, хаживавшего на юг еще под командой легендарного Командора Найти. Сейчас капитан стоял на юте, сурово заложив руки за спину и выставив брюхо — солидное телосложение и ярко-желтая перевязь меча делала лорда Фрага слегка похожим на лимон. Команда бодро работала, капитан и носовая статуя Девы задумчиво всматривались вперед. Видели ли они будущее? Трудно сказать, но борода капитана и соски грудей фигуристого носового изваяния уверенно устремлялись к победе. Единственный эвфитон, установленный на кастле корабля, четырнадцать моряков команды и четверо пассажиров также были преисполнены уверенности в успехе. Что ж, конгерцы имеют характер, это общеизвестно.
Пролететь над «Лапой Ворона» было особенно приятно. Над двухмачтовиком плыли звуки флейты — «воистину волшебной», восхитился бы я, будь я восторженным человеком. Но поскольку я чужд суевериям, последние годы всецело сосредоточен на научной работе, да и вообще не человек, то просто скажу — играла рыжеволосая оборотниха просто изумительно. Приглушенная песнь флейты — чуть печальная, но зовущая в путь, радовала любой, даже самый грубый человеческий, слух. Что уж говорить о более чутких знатоках музыки? Надеюсь, никто не подумает ничего дурного, но признаюсь — оборотень Теа мне весьма симпатична. Как и в целом «Лапа Ворона» — умеют достойно назвать корабль на севере, даром что там и флота-то нет. После Великой Экспедиции слетаю в те земли, отдохну, осмотрю северное королевство. Как говорит Профессор — «всем будет положен продолжительный отпуск». (Довольно странное слово, ранее мне и науке неизвестное.)