Крушение звёзд
Шрифт:
Фрауде всхлипнул и подобрал штаны.
— Вы ведь не говорите это, просто чтобы заставить меня улыбнуться, а?
Он приподнял шляпу, и в стороны с пронзительным криком разлетелись какие-то летучие твари.
— Да берем мы вас, берем, — простонал Гарвин, давясь со смеху. — А теперь валите отсюда, пока у вас из штанов не полезла какая-нибудь плотоядная зараза.
— Спасибо, сэр, спасибо, спасибо, — произнес Фрауде все так же монотонно, кланяясь и шаркая ножкой. — Но у меня есть одна просьба — крохотная поблажка, просто махонькая услуга. Коль скоро Энн Хейзер выходит замуж за Джона
Доктор подошел к двери и отворил ее.
— Мой коллега, — пояснил он.
Гарвин с подозрением оглядел совершенно непримечательного человечка, бочком проскользнувшего в кабинет. Коуд собрался было пожать протянутую ему для приветствия руку, но, как только он шагнул вперед, посетитель сделал обратное сальто, приземлившись на ноги. Затем пошел колесом по стене, потом каким-то образом по гарвинову столу, по противоположной стене, грациозно приземлился прямо перед Гарвином и торжественно совершил рукопожатие.
— Рад знакомствию, знакомствию, знакомствию, — и исполнил еще одно сальто, видимо, чтобы выразить свой восторг.
— Профессор Джабиш Ристори, — отрекомендовал Фрауде. — Довольно славный малый, мой коллега в течение многих лет, несмотря на то, что принадлежит к одной из тех сфер, которые едва ли можно назвать научной дисциплиной.
— Социосоциосоциология, — затараторил Ристори, делая стойку на руках, а затем оторвав одну от земли.
— Лет десять назад Джабиш помешался на бродячих артистах и задался целью освоить их трюки, — продолжал Фрауде.
— И больше никогда-никогда-никогда не вернулся в универ, — поддакнул Ристори с заразительным смешком. — Сероскучно, скучносеро. — Он оттолкнулся от пола и снова приземлился на ноги.
— Добро пожаловать в цирк, — произнес Гарвин. — Акробат всегда пригодится.
— Акробат, путокат, спотыкат, — закивал Ристори. — Возьмите. По-моему, ваше.
Он вручил коуду его идентификационную карту, еще несколько мгновений назад пришпиленную к нагрудному карману Гарвина.
— Как вы… Ох, простите, не узнал марку, — смутился Янсма. — Мне следовало догадаться.
— И это ваше. — Ристори протянул браслет от часов. — И это. — Последовал бумажник, до того надежно покоившийся в застегнутом заднем кармане.
— Но вы ведь не приближались ко мне больше чем на метр! — воскликнул Гарвин.
— Нет, разве? — возразил Ристори глубоким голосом, исполненным зловещей значительности. — Если бы приблизился, все ваши кредитки, которые у вас в левом на грудном кармане, были бы мои.
— Вы, двое. — Гарвин безо всякой проверки догадывался, что деньги там, где сказано. — Исчезните. Доложите Иоситаро и собирайте манатки. И постарайтесь оставить ему хотя бы штаны.
Из-под брюха «жукова» вылез человек в засаленном комбинезоне с динамометрическим ключом почти такой же длины, как и конечность, которая его сжимала. Едва он поднялся на ноги, Ньянгу ему браво отсалютовал.
Мил Таф Лискеард вернул салют.
— Вот уж не думал, что летуны нынче помнят о моем существовании, —
Ньянгу проглотил это замечание.
— Сэр, я хотел бы побеседовать с вами наедине.
Лискеард бросил взгляд на ковырявшихся неподалеку двух механиков, явно не обращавших на него ни малейшего внимания.
— Тогда вон в той грязной каморке, которая служит мне кабинетом.
Ньянгу последовал за ним и притворил дверь.
— Ладно. Чего тебе надо, Иоситаро? Разве ты не слишком занят, возясь со своими последними затеями, чтобы тратить время на отстраненного от полетов старпера, который скис под огнем?
— Сэр, вы мне нужны в качестве одного из пилотов для реализации этих самых затей.
— Дурная шутка, — отрезал Лискеард. — Напоминаю еще раз. Я сломался, помнишь? Ангара отстранил меня от полетов. Или ты не слышал? Я не могу, когда убивают людей.
— Знаю, — кивнул Иоситаро. — Но вы все равно нам нужны. Чтобы поднять в воздух большую уродливую калошу, на которой мы собираемся лететь. Я просмотрел ваш послужной список, сэр. У вас больше двух тысяч часов на конверсионных гражданских транспортах, прежде чем вы перевелись на «грирсоны». А нам крайне не хватает людей, имеющих опыт работы с подобными стальными чушками.
— Я занимался этим некоторое время, — Лискеард помрачнел. — Наверное, следовало сознавать свои пределы и продолжать гонять по небу эти БУКи. Но дело не в этом. Не могу, понимаешь, разносить на кусочки транспорты, подобные тем, на которых летал сам, как рыбу потрошить. Вот и свернул крылья. Ангара сказал, что сделает все, чтобы я больше не летал ни на чем военном, и вышвырнет меня из Корпуса, как только у него дойдут руки. Думаю, он просто забыл обо мне здесь внизу, в этой ремонтной яме, — продолжал Лискеард. — И будь я проклят, если знаю, почему сам не напомнил ему. — Он провел рукой по лбу, оставив грязный след. — Нет, Иоситаро. У тебя на уме еще что-то, кроме реабилитации труса. Может, мне предстоит роль того, кто поведет стадо на бойню в этой новой операции? Ты, я слышал, славишься подобными грязными штучками.
— Вы нужны мне. — Ньянгу сделал паузу, чтобы совладать с собой. — По личным причинам. Примерно через месяц после того, как вы… отстранили себя от полетов, я попал в перекрестье чьих-то прицелов и по мне открыли заградительный огонь. И я тоже сломался.
— Но ты вернулся. Это очевидно, а то лежал бы под этим «Жуковым» рядом со мной, высматривая копоть.
— Да, — согласился Ньянгу, — вернулся. Может, потому, что всегда был слишком труслив, чтобы сказать кому-нибудь, кто видел меня идущим вниз, что я растерялся и больше ни на что не способен.
Лицо Лискеарда вытянулось. Он уставился на Ньянгу.
— Итак, это нечто вроде реабилитации. Ты хочешь предоставить мне шанс?
— Мы летим на «Большой Берте» не для того, чтобы стрелять в людей. Нам предстоит оглядеться, в целости и сохранности доставить домой свои задницы и доложить обстановку.
— Это не значит, что я устою, если дело примет дурной оборот.
— Тогда я выдерну твою задницу из-за штурвала и самолично надеру ее для вящей убедительности. Сэр, — прорычал Ньянгу.