Крутая глиссада

Байкалов Альберт

– Короче, негры, монголы – и что? – не вытерпел Метис.

– Все национальности имеют как внешние, так и внутренние особенности. Вернее, внешние – они от внутренних и зависят. Еще в восьмидесятых годах было разработано оружие, которое может уничтожать людей выборочно. Распыляют это вещество над Москвой, к примеру, и все китайцы умирают, а остальным хоть бы хны.

– Понятно, – наконец выдавил из себя Метис. – А при чем тут бритва?

– В Чечне сколько лет война идет? – Дрон развел руками. – Ничего ведь не помогает! Вот и решили применить такой подход к одной национальности. Только принцип не совсем в генетике, а в особенностях волосяного покрова лица у мужчин. Вычислили состав препарата, который может воздействовать на бородатого чеченца, а это, как

правило, поголовно все боевики. В бородах скапливается вещество профаноцин. В общем, сейчас по квадратам над лесными и горными районами республики будет производиться распыление этой гадости. Все, кто с бородами, после опрыскивания не проживут и месяца. Сначала станут чувствовать усталость. Потеряют аппетит. Потом умрут. И еще, – воодушевленный тем, что аудитория из трех отморозков открыв рты слушает его грамотное вранье, Дрон поднял палец вверх. – В применении этого оружия есть и гуманизм. Оно не коснется детей и женщин. Им можно в нем плавать. Кстати, не действует на седые бороды. В них профаноцина нет.

На этот раз тишина была гробовой. Дрону даже стало страшновато. Ему стало казаться, что он попал в зал восковых фигур. Метис, не шелохнувшись, просидел целую минуту, затем произнес что-то нечленораздельное.

– Что? – спросил Карим на чеченском.

– Если это так, то чего тебе бояться? – неожиданно сощурился Метис. – Ты же сам говоришь – это только бородатых чеченцев коснется. Но ты-то русский!

«Да, слегка перегнул палку», – подумал Дрон, но тут же нашелся:

– Оружие несовершенно. Мало ли…

* * *

Все еще находясь под впечатлением разговора с Филипповым, который выловил в реке какую-то чеченку и теперь торопит возвращаться, Джин сунул станцию в нагрудный карман и направился обратно к машинам. Странно, но Антона словно подменили. Проблемы поиска Дрона, взятые в плен еще трое бандитов стали чем-то второстепенным. Какой груз обнаружили у женщины?

Спрятанный в треснувший и потертый корпус обыкновенной портативной станции спутниковый телефон имел большие ограничения и не обеспечивал конфиденциальности разговора. Оттого обходились общими фразами, намеками.

– Что сказал командир? – услышав шаги, не оборачиваясь, спросил Шаман, продолжая держать ствол автомата направленным на связанных боевиков.

– К урочищу Бека всех, – едва слышно проговорил Джин и окинул пленников взглядом.

Из-за специфики ранений боевики полулежали на земле, а не сидели, как это у них было принято, на корточках. Проводя предварительный допрос, Дрон разрешил им по очереди перевязать друг другу прострелянные конечности. Ни в одной аптечке из машин бинтов не оказалось, поэтому они попросту порвали на лоскуты рубашки. Все, кроме бородача, окончательно утратили воинственный пыл. Вид у них был затравленным и жалким. Один даже пытался договориться. Утверждал, будто никого не убивал, а среди этих людей оказался случайно. Это был среднего роста, рыжеволосый чеченец примерно одного возраста с Вахидом. Было заметно, он чего-то очень боится.

– Последний раз спрашиваю: кто знает, где прячут пленника, которого привезли из Дагестана на этой машине? – Джин ударил прикладом автомата по борту грузовика Музаева. – Слово даю, если кто укажет его местонахождение, лично отвезу домой и гарантирую – ни милиция, ни военные больше не тронут этого человека!

– Я не знаю! – вновь заговорил рыжий, но осекся под тяжелым взглядом бородача.

– Ты, я вижу, имеешь большой авторитет, – пристально глядя бородачу в глаза, заговорил Джин. – Смотри, я могу лишить тебя возможности прыгать даже на одной ноге.

– Не пугай меня! – сверкнув глазами, заговорил боевик. – Лучше думай, что будешь говорить в суде.

– О чем это он? – не сразу понял Шаман.

– А кто сказал, что вы до него доживете? – удивился Джин, проигнорировав вопрос Шамана. – Сейчас мы перевезем вас в другое место. Там с вами пообщаются в последний раз. Возможно, после этого ваши семьи больше вас не увидят.

От

этих слов рыжий и вовсе переменился в лице. Боевик, представившийся Салимом, едва скрывал дрожь. В принципе, Джин и рассчитывал именно на страх. Обыкновенный способ психологического давления. Сейчас у всей этой своры будет время не только переварить услышанное, но и подумать о близких. Наверняка все рассчитывали в случае встречи с представителем прокуратуры начать петь песни, что ехали по делам к родственникам в какой-нибудь отдаленный горный аул, прихватив с собой оружие. Когда дорогу перегородил грузовик с выглядевшими как бандиты людьми, попытались бежать. Но по ним был открыт огонь, в результате которого все пострадали. Кроме того, будут давить на факт убийства Шаманом человека. То, что он стрелял в чеченца в упор из своего оружия, докажет экспертиза. Но в этом случае можно отвертеться. Бросился, и офицер применил оружие в последний момент. Главное теперь – доказать причастность бандитов к незаконным вооруженным формированиям. Оружие – лишь половина дела. У кого его сейчас здесь нет?

Решив, что и так много времени потрачено на пустой разговор, Джин устало махнул рукой:

– Грузимся.

После того как пленников поместили в кузов, Шаман забрался следом и для надежности всех привязал к бортам одной веревкой. Мало ли? Биографии этих людей темные. Многим легче нырнуть со связанными руками в пропасть, чем мотать пожизненный срок.

Тронулись в путь. Джин сел за руль «Нивы», Шаман вел грузовик. Началась жара. Миновав небольшой перевал, поехали быстрее. Однако дорога оставляла желать лучшего. Она больше напоминала широкую каменистую тропу, по которой чаще перегоняли скот, чем ездили на машинах. Внизу, между деревьями, стало видно синюю ленту Хулхулау. До условленного места оставалось не больше десяти километров, когда ехавший впереди Шаман резко остановился. Влетев в поднятые колесами клубы пыли, Джин едва успел затормозить. Однако столкновения избежать не удалось. Пусть и слегка, но он ударил в зад грузовика своим автомобилем, налетев при столкновении грудью на рулевое колесо. Вахид хорошо помнил это место. Через полсотни метров была развилка.

«Неужели Шамиль забыл, куда поворачивать? – первую мелькнувшую мысль с ходу сменила вторая: – Он бы не стал так тормозить. Да и как можно здесь потеряться?» – додумывал Джин мысль, уже выкатываясь с автоматом в руках на обочину. И вовремя. Сразу с двух сторон из зарослей кустарника затрещали очереди.

«Засада!» – мозг работал быстро. Дверца «ГАЗ-66», на котором ехал Шаман, была распахнута. Вахид четко видел, как несколько пуль пробили ее нижнюю часть и ушли под кузов. В том, что Шаман успел выпрыгнуть, он не сомневался. Только почему он не стреляет? Значит, так же, как и Дрон, не знает, кто впереди. По каким признакам понял, что их здесь ждут? Как жалко, что нет привычных переговорных устройств. Он приподнялся, шаря взглядом по зарослям.

– Джин! – наконец откуда-то спереди раздался знакомый голос.

По логике, в сложившейся ситуации Вахид должен уйти на противоположную сторону. У него в запасе расстояние длиною в два автомобиля. Да и Шаман, если что, прикроет. Но сейчас нужно было понять, кто и зачем устроил на них охоту, и Джин стал пробираться вперед. Справа от дороги была возвышенность, но даже если там кто-то и был, обзор закрывал грузовик. Слева – росший по склону лес. Вращая головой, Джин добрался до Шамана и упал рядом. Капитан лежал на животе, направив ствол автомата в сторону видимой с этого места развилки.

– Что? – одними губами спросил Джин.

– В последний момент заметил, как впереди, пригнувшись, дорогу перебежали двое с оружием. Оба в «комках».

Джин догадался: здесь кто-то спешно устраивал засаду. Он даже уже представил, как и где расположились стрелки. Дорога шла под большим уклоном. Около полусотни метров впереди, вдоль обочин, было нагромождение огромных, выше человеческого роста, камней, среди которых рос густой кустарник. Дальше – развилка. Если эти люди на машинах, самое удобное место оставить их за разветвлением дорог, а сюда подняться пешком.