Крутое время
Шрифт:
— Хакима тоже никто не заставлял! — сухо сказала девушка. — Каждый поступает самостоятельно. Я тоже по собственной воле приехала сюда…
Последние слова вырвались у нее случайно, Мукарама смутилась, опустила голову. «Ведь Минхайдар-аби послала меня… Вместе с доктором Ихласом. А я вот налгала. Зачем? Ведь не по собственной воле приехала. А этот Жунусов действительно приехал по своей воле и сказал об этом доктору Шугулову».
Нурум, конечно, не догадывался о причине смущения Мукарамы и обрадовался, видя, что гнев ее проходит.
— Я,
— А кто этот человек? — встрепенулась девушка.
— Вы не знаете. Он служит здесь в отделе снабжения…
Нурум не хотел называть имя Ораза.
— Хорошо, — согласилась Мукарама, — но главное, узнайте точный адрес Хакима.
Слово «адрес» Нурум понял смутно, но все же ответил:
— Он должен знать, где Хаким, он сам недавно со стороны Яика.
— Завтра же мне сообщите, ладно?
— Хорошо, хорошо.
— Потом… — Мукарама задумалась. — Не называйте меня, пожалуйста, локтр. Я — сестра милосердия. И сестрой не зовите, а просто — Мукарама. — Она протянула руку.
Нурум опешил: он никогда не прощался с девушкой за руку.
— Давайте же руку, — строго сказала девушка.
Нурум, опомнившись, торопливо подал руку. Тонкими, длинными пальцами девушка взяла большую руку Нурума, слегка тряхнула ее и, повернувшись, пошла. Нурум растерянно застыл на месте.
Нурум не знал, что делать: то ли вернуться в казарму, то ли сейчас же найти Ораза и спросить о Хакиме. А если он не знает? «Завтра же мне сообщите», — сказала она. Апырмай, а если Ораз на самом деле не знает? Нет, они все друг о друге знают… Надо у Фазыла узнать квартиру Ораза.
Нурум направился в сторону бойни, но тут же остановился. В сумерках все еще видна была удаляющаяся Мукарама, и было слышно, как по мостовой стучали ее каблучки. «Еще подумает, что я за ней рвусь… Неловко, — решил Нурум, никогда прежде не смущавшийся. — Сначала надо предупредить джигитов в казарме».
— Я пойду на квартиру к родичу, где остановился, — сказал Нурум Жолмукану. — Слышишь, батыр? Надеюсь, никто меня искать не станет, слышишь?
— Слышу, слышу! Ступаешь как верблюд, да дышишь так, что, боюсь, казарма рухнет. Можешь не волноваться. Если спросят, скажем: Нурум ушел баюкать песней Ак-Жунус — первую красавицу города. На днях он выкрадет ее из дворца хана Жанши, и тогда даже Карт-Кожак не угонится за ним. Завтра, что ли, вернешься?
— Оставь свои шутки, Жолмукан. Девушка пришла ко мне по важному делу. После расскажу…
— Можешь не рассказывать, знаем мы эти дела. Порядочные девушки без дела спят у стенки за спиной родителей, а не шляются на ночь глядя в казарму за джигитом…
Не дослушав Жолмукана, Нурум вышел из казармы.
Узнав
— Добрый вечер!
Хозяин низко склонился над каким-то шитьем при тусклом свете пятилинейки, повернул голову и медленно осмотрел Нурума, начиная с огромных солдатских сапог до остроконечного шлема. В глазах портного застыло выражение: «Ну и наградил тебя аллах ростом!» Нос Жарке оседлали очки, вместо одной дужки была черная нитка; в светлых глазах, смотревших поверх очков, сквозила смешинка, Нурум чуть замешкался, не зная, с чего начать. В правом углу возле котла женщина катала тесто, она даже не взглянула на позднего гостя, лишь быстрее задвигала скалкой.
— Если я не ошибся, это, кажется, дом портного Жарке? — спросил Нурум негромко.
— Разве не видно? — улыбнулся Жарке, указывая на старую машинку «Зингер» перед собой. — Ну, что скажешь, длинный незнакомец?
Поняв, что портной склонен к шуткам, Нурум ответил в тон:
— Оттого, что длинный, я и не заметил, что там внизу на полу. Вот сейчас вижу и вашу машинку, и бешмет, который вы шьете для такого же долговязого, как я.
— Верно, бешмет целых два аршина длиной. Но он не мужской, я его шью для прекрасного пола, — хмыкнул Жарке, но, подумав, что гость может обидеться, принял серьезный вид. — Говорят, рослый человек всегда честен и справедлив. Недаром Омар Справедливый был на голову выше всех в окружении пророка Мухаммеда. Не обессудь.
Нурум тоже посерьезнел..
— Извините, что я беспокою вас в поздний час. Я приехал со стороны Челкара, чтоб закупить тут чаю-сахару и всякой всячины. Есть и другие делишки. И к сестре заеду, и стригунка объезжу, говорят. Так и я. Узнал, что у вас живет один мой родственник, решил и его попроведать. Оразом его зовут…
— А-а, — протянул Жарке. — Есть такой. Проходи.
«Куда пройти-то?»— подумал Нурум, растерянно оглядываясь. Но долго думать ему не пришлось: из другой комнаты, услышав свое имя, вышел Ораз. Нурум просиял от радости.
— Еле нашел тебя, дорогой Оразжан!
Ничего не говоря, Ораз оглядел Нурума широко раскрытыми глазами.
— Ну, чему ты удивляешься, Оразжан? — спросил Нурум, заметив растерянность Ораза.
— У кого остановился? — спросил Ораз встревоженно.
— У Фазыла.
— Хорошо. Сейчас я выйду. Поговорим…
— У меня срочное дело…
— Там и поговорим, — шепнул Ораз.
Нурум внимательно посмотрел на него, покачал головой.
— Жиен, ты, я вижу, изменился в городе. В ауле ты был не таким. Боишься, что ли, меня? Или недоволен, что я стал дружинником?