Крутой приз
Шрифт:
– Эх, проскочил кто-то. Не отвлекайте, просил же! – окрысился он на раннюю посетительницу.
«Да это же Освенцим натуральный», подумала Лиза и решила уточнить для себя один вопрос. Ей ведь здесь работать придется, так что лучше с первого дня знать местные ухабы.
– А не проще ли было бы Вам спуститься вниз, и там составлять табель учета рабочего времени? Ни одна собака тогда мимо вас не прошмыгнет, – с плохо скрываемым ехидством спросила она. Кадровик сощурил глаза и неприязненно посмотрел на Лизу, проверяя, шутит ли она или говорит всерьез. На него
– Когда я отсюда смотрю, никто из опоздавших не знает, здесь я или нет меня, попался он или проскочил. Потом бегают целый день и выясняют.
На его лице расплылась садомазохисткая улыбка. Этот змей, видимо, получал удовольствие от своего изобретения.
– А может быть не за этим бегают? – как можно невинней спросила Лиза.
– А за чем?
– У нас в институте, где я училась, один вот так вот стучал, стучал начальству и достучался.
– До чего?
Кадровик сообразил, до каких медалей в таких случаях достукиваются, и неприязненно посмотрел на Лизу. А та еще невинней заявила:
– До чего достучался? Заметили его. В городскую администрацию взяли, на повышение! Сейчас без него губернатор ни шагу.
Кадровик нахмурился. «Кто только тебя прислал такую на мою голову»? – можно было прочесть в его ответном взгляде.
– Так-с! – важно заявил он, окончательно отвернувшись от видеомонитора. Пора было эту язвительную штучку ставить на место. – Я вас слушаю!
– Это я вас слушаю! – строго сказала Лиза. Кадровик неожиданно стушевался. Он не знал, от кого пришла Лиза, по какому вопросу и теперь быстро прокручивал жесткий диск своей памяти. Ничего полезного оттуда не выскочило. «Придется задавать наводящие вопросы этой нахалке», подумал он про себя, и решил на всякий случай навести мосты.
– Меня звать Слава. Я начальник управления по работе с наемным персоналом, – представился он.
– Кто, кто вы?
– Начальник управления!
– Несерьезно как-то получается, – улыбнулась Лиза, – вы начальник такого большого управления, по работе с наемными ландскнехтами, а представляетесь, как какой-нибудь консьерж. Как ваше полное имя?
Кадровик недружелюбно глянул на нее и пояснил:
– У нас в банке полная демократия. Мы называем друг друга только по именам. Так у нас принято. Я – Слава. Директор банка – Цезарь. Он другой формы обращения не признает!
Лиза не первый день жила на этом свете, она разменяла двадцать третий год и поэтому ее нельзя было провести, как маленькую девочку. Она нутром чувствовала, что за этой показной демократией что-то скрывается.
– А вы под него подстраиваетесь, – кольнула кадровика Лиза, – поймите, клички бывают только у собак. Можно все-таки узнать ваше полное имя, а заодно директора банка? Я амикошонство не терплю, и привыкла обращаться к людям с уважением, на «вы».
Начальник управления по работе с наемным персоналом недовольно поморщился и представился:
– Балаболкин Вячеслав Викторович, а директор банка – Чванов Цезарь Пафнутьевич.
– А я Елизавета Степановна
Лиза и без подсказки поняла, откуда растут ноги демократии в этом банке. Цезарь Пафнутьевич! Один раз услышишь, на всю жизнь запомнишь, и повторять не надо. Она погладила по шерстке кадровика.
– Я сама, Вячеслав Викторович, всю жизнь страдала, что я Беркут, а оказывается, есть фамилии и имена еще более неудобоносимые. У нас в группе, в институте, где я училась, была студентка с уникальным именем – Клозетта. Мы все ее Катей называли. У преподавателей глаза на лоб лезли, когда она зачетку давала. В аспирантуре сейчас учится Клозетта Ивановна, и ничего, не комплексует как ваш директор.
– Да я что, я ничего, я согласен! – стал оправдываться кадровик, – только вы, пожалуйста, называйте меня Славой в его присутствии.
– Ни мне, ни вам, – сказала Лиза, – я вас буду называть Вячеславом! Согласны?
– Согласен! – с облегчением выдохнул кадровик и снова уткнулся в монитор. Лиза мысленно пожалела начальника, который сам являлся затюканным наемным персоналом и без задней мысли решила облегчить ему работу:
– А может быть меня примет рядовой сотрудник вашего управления, пока вы делом заняты? Я если надо, подожду!
Ей показалось, Балаболкина Вячеслава укусила гремучая змея. Он смотрел на Лизу и никак не мог понять, иезуитская это издевка или святая простота.
– Я что-нибудь не так сказала? – спросила Лиза, узрев гнев на его нахмуренном челе. Глубоко вдохнув, Балаболкин посчитал Лизу за деревенскую простушку и важно изрек:
– Я в управлении по работе с персоналом работаю в единственном лице. Сами видите продыхнуть некогда. А вас кто прислал? Или вы с улицы?
Наконец он осмелился задать тот вопрос, который мучил его с момента ее появления. «Да, ты трусишка, – подумала про себя Лиза, – это может быть даже и к лучшему, посмотрим, что ты мне предложишь»?
– Я не с улицы, я оттуда! – Лиза показала большим пальцем наверх, – Разве вам Муромец ничего обо мне не говорил?
По наитию она дошла, что начальник службы безопасности банка с былинным именем Муромец здесь еще не бывал, так что можно было чуть-чуть завысить планку собственной значимости. Балаболкин Вячеслав как хамелеон, на глазах поменял окраску. Он стал необычайно любезен.
– Извините, пока не успел. Но я уточню! Прямо сейчас. Вы присаживайтесь, – предложил он Лизе, хотя она и так сидела. – А он не говорил, кем э…э…надо вас провести?
Лиза подумала, что этого пришибленного малого, напуганного пустым мешком из-за угла не стоить доводить до инфаркта и решила ему облегчить задачу.
– Насчет зарплаты был уговор, я это знаю, а вот остальное на усмотрение банка.
– У нас вообще-то штатное расписание заполнено на все сто процентов, куда вас я даже не знаю… э…э… Но, я уточню! Посидите, пожалуйста. Вы что умеете делать?
Лиза решила не скромничать.
– Печатаю. Знаю программы: эксель, ворд, лексикон. Владею стенографией. Закончила курсы бухгалтеров. Играю на пианино и гитаре. Могу вести вечер.